шел 
геройОдиссей. Стали феакийские  юноши  состязаться  в  различных  упражнениях:  
вбыстром  беге, в борьбе, прыгании, в кулачном бою и метании диска. Когда 
ужезаканчивались состязания, прекрасный могучий  Эвриал  подошел  к  сыну  
царяАлкиноя,  Лаодаму,  превосходящему всех красотой, и предложил ему 
пригласитьучаствовать в  состязании  и  чужеземца,  который  выглядит  таким  
могучим.
Вначале  колебался  красавец  Лаодам,  затем  подошел он к Одиссею и 
любезнопригласил его принять участие в играх. Но отказался Одиссей, -- его 
удручалапечаль по родине. Услыхал отказ Одиссея Эвриал и сказал с 
усмешкой:   -- Странник! Я вижу, что не можешь  ты,  конечно,  равняться  с  
могучимиюными  атлетами.  Ты, наверно, из купцов, которые, объезжая моря, 
занимаютсялишь торговлей.
   Грозно нахмурил брови Одиссей и ответил 
Эвриалу:   -- Обидное молвил ты слово, Эвриал! По тебе вижу  я,  что  боги  не  
всемнаделяют  человека.  Так  и  тебя  наделили  они  красотой,  но зато не 
далимудрости. Ты оскорбил меня твоей речью, но знай, что я опытен в состязаниях.
Во многих боях участвовал я, немало перенес горя, много испытал  опасностей,
много потерял я сил, но все же испытаю я свои силы.
   Сказав  это, схватил Одиссей громадный камень и бросил его могучей рукой.
Со свистом пронесся камень над головами феакийцев. Нагнулись они,  чтобы  
незадел  их  камень,  но он пролетел через всю толпу и упал так далеко, как 
ниодин юноша не мог бы бросить и диска, хотя диски и были много  легче  камня.
Приняв  образ  феакийского  старца,  богиня  Афина  отметила место, где 
упалкамень, и сказала, что камень брошен так  далеко,  как  не  бросит  ни  
одинфеакиец, как бы ни был он могуч. Тогда обрадованный Одиссей 
воскликнул:   --  Юноши  феакийские!  Бросьте  диск так же далеко, как бросил я 
камень!Если же добросите вы до моего камня, то брошу я и другой,  может  быть,  
ещедальше,  чем первый. Всех вас вызываю я на состязание в кулачном бою, 
борьбеи беге. Лишь с одним Лаодамом не буду я бороться. Не подниму я руку на 
того,
в чьем доме я принят, как гость.
   Ответил Одиссею царь 
Алкиной:   -- Чужеземец, я вижу, что только насмешка дерзкого Эвриала заставила 
тебявызвать на борьбу всех участников игр, чтобы нам всем показать твою  
великуюсилу.  Во всем ты, может быть, превзойдешь нас, но только не в быстром 
беге,
так как боги даровали феакийцам непобедимость  в  беге  да  еще  сделали  
ихпервыми в свете мореходами. Все мы, кроме того, любим пение, музыку, 
веселуюпляску  и роскошь пиров. Сейчас призовут сюда искуснейших в пляске 
юношей, 
иты убедишься, что недаром гордимся мы этим искусством.
   Повелел Алкиной принести  кифару  певцу  Демодоку.  Тотчас  исполнил  
еговеление  слуга. Взял Демодок из руки слуги кифару, ударил по золотым 
струнами запел веселую песню. Под пение его в легкой пляске  закружились  юноши.
  
Свосторгом  смотрел  на  них  Одиссей  и  несказанно  дивился  на  красоту 
ихдвижений. Когда окончена была  пляска  юношей,  царь  Алкиной  повелел  
всемстарейшинам  поднести  в  подарок Одиссею по роскошному одеянию и по 
талантузолота. Эвриал же, кроме того, должен был почтить Одиссея  особым  даром 
 
зананесенное  им  оскорбление.  Тотчас снял свой драгоценный меч Эвриал, 
подалего Одиссею и 
сказал:   -- О, чужеземец! Если я сказал обидное для тебя слово, то  пусть  
развеетего  ветер.  Забудь  о  нем!  Да  пошлют тебе боги счастливое 
возвращение 
народину, чтобы скорее мог ты увидеть жену и всю свою семью.
   -- Да  хранят  же  и  тебя  боги,  Эвриал!  --  ответил  Одиссей,  --  
нераскаивайся  никогда, что подарил мне меч, искупая этим даром нанесенную 
мнеобиду.
   Но уж садилось солнце, и  все  поспешили  во  дворец  царя  Алкиноя.  
ТамОдиссей прошел в покой, предоставленный ему Алкиноем, уложил все 
принесенныеему  дары в роскошный короб, присланный ему Аретой, и, обвязав его 
веревкой,
завязал концы искусным узлом, чему научила  его  Кирка.  Одевшись  в  
пышныеодежды,  пошел  Одиссей  в  пиршественную  залу.  Там  встретил он 
Навсикаю.
Царевна к нему обратилась со словами, в которых звучала печаль 
разлуки:   -- Прекрасный чужеземец! Скоро теперь вернешься ты на  родину,  
вспоминайтам меня. Ведь и мне ты обязан своим спасением.
   --  О,  прекрасная  Навсикая!  --  ответил  ей  Одиссей, -- если даст 
мнеЗевс-громовержец возвратиться благополучно на родину, то  там  каждый  день,
как богине, буду я молиться тебе за то, что спасла ты меня.
   Сказав это, сел Одиссей рядом с Алкиноем, и начался веселый пир. Во 
времяпира  попросил  Одиссей  Демодока спеть песнь о деревянном коне,