– И что же это за просьба? – спросил король.

– Он хочет породниться с тобой и приехал, чтобы просить руки Бранвен, дочери 
Ллира, и в случае твоего согласия остров Могущества
[67]
и Ирландия объединятся и станут еще сильнее.

– Пусть Матолх сходит на берег, – пригласил король, – и мы будем держать совет.
Ответ передали Матолху.
– Я охотно сойду на берег, – сказал он.
Матолх сошел на берег и был радушно встречен собравшимися. Вечером во дворце 
был устроен пир в честь приезда Матолха и его людей, а на следующий день короли 
держали совет, и было принято решение отдать Бранвен в жены Матолху. Бранвен 
была одной из трех самых знатных дам острова, и не было в мире девушки 
прекраснее, чем она.
По заключенному между королями соглашению свадьба Матолха и Бранвен должна была 
состояться в Аберфрау. Матолх со своими людьми поплыл туда на кораблях, а 
Бендигейд Вран со своими людьми пошел по суше. В Аберфрау устроили пир, и 
расселись за столом следующим образом. Король острова Могущества и Манавидан, 
сын Ллира, с одной стороны, Матолх с другой стороны, и Бранвен, дочь Ллира, 
рядом с ним. Пировали они не в доме, а в шатре. Они ели, пили, веселились, вели 
беседы, а когда устали пировать, отправились спать, и этой ночью Бранвен стала 
женой Матолха. На следующий день хозяева занялись размещением гостей и их 
лошадей.
И тут Эвниссиен, любитель сеять смуту, о чем мы уже говорили, случайно оказался 
в том месте, где стояли кони Матолха, и поинтересовался, чьи они.
– Это кони Матолха, короля Ирландии, который женился на твоей сестре Бранвен.
– Как они посмели выдать замуж такую достойную девушку, как Бранвен, не спросив 
на то моего согласия, ведь я ее брат?! Они не могли нанести мне большего 
оскорбления! – воскликнул он.
Он кинулся к лошадям и изуродовал их, отрезав им губы, уши и хвосты.
Конюхи пошли к Матолху и рассказали, что его коней так изуродовали, что теперь 
они ни на что не годны.
– Господин, – сказал один из людей Матолха, – тебе нанесено оскорбление, иначе 
и не скажешь.
– Мне непонятно только одно: если они хотели оскорбить меня, то зачем выдали за 
меня такую знатную и любимую всеми родственниками девушку?
– Господин, – сказал другой человек из его свиты, – что сделано, то сделано, и 
тебе не остается ничего иного, как сесть на корабль.
И Матолх последовал его совету.
До Бендигейда Врана дошел слух, что Матолх, не попрощавшись, покинул двор, и он 
отправил к нему посланцев, Иддика, сына Анарауда, и Хевейда Хира, узнать, в чем 
дело. Они пришли к Матолху и спросили, по какой причине он решил покинуть двор.
– По правде говоря, – ответил Матолх, – если бы я знал, что все так получится, 
то не приехал бы сюда. Меня здесь оскорбили так, как никто никогда не оскорблял.

– Поверь, повелитель, никто из членов королевского двора даже не помышлял о том,
 чтобы нанести тебе оскорбление, и если ты чувствуешь себя оскорбленным, то 
Бендигейд Вран оскорблен и разгневан ничуть не менее тебя.
– Я верю, что так и есть на самом деле, но это не поможет мне забыть 
нанесенного оскорбления.
Посланцы вернулись к Бендигейду Врану и передали слова Матолха.
– Нельзя допустить, – сказал король, – чтобы он уехал от нас, затаив обиду. Я 
этого не допущу.
– Повелитель, надо еще раз послать к нему людей.

– Я так и сделаю, – ответил король. – Манавидан, сын Ллира, и Хевейд Хир, идите 
к Матолху и скажите, что за каждого искалеченного коня он получит здорового. А 
кроме того, скажите, что за нанесенное оскорбление он получит серебряный жезл, 
равный его росту, и золотую пластину шириной с его лицо. И объясните ему, кто 
это сделал и что я к этому не причастен. И еще объясните, что виновником 
является мой брат, поэтому мне трудно предать его смерти. Попросите Матолха 
прийти, чтобы мы могли все обсудить и заключить мир на условиях, которые он 
предложит.
[68]

Послы отправились к Матолху и в самом дружеском тоне передали слова своего 
короля. Выслушав их, Матолх сказал:
– Я должен созвать совет.
В процессе обсуждения они пришли к выводу, что если откажутся от предложения 
Бендигейда Врана, то навлекут на себя еще больший позор и, кроме того, лишатся 
возможности получить возмещение за нанесенное оскорбление. Поэтому они решили 
принять предложение и вернулись во дворец.
В шатре навели порядок, все расселись по своим местам, как в первый день 
праздника, и приступили к трапезе. Бендигейд Вран завел беседу с Матолхом и, 
заметив, что Матолх мрачен и немногословен, хотя прежде казался человеком 
веселым и общительным, решил, что тот недоволен размером возмещения за 
нанесенное оскорбление.
– Друг мой, – сказал Бендигейд Вран, – что-то ты сегодня не так разговорчив,