Церемония начнется немедленно. Гости уже собрались, и подарки приготовлены.
     По его знаку фусумы, скрывающие другие помещения, отодвинулись в сторону, 
и Томотада увидел множество важных придворных, собравшихся для церемонии, и 
Аояги, ожидавшую его в наряде невесты.
     Свадьба прошла весело. Молодые получили восхитительные подарки от самого 
даймиё, его родственников и от многих влиятельных особ. Казалось, их счастью не 
будет конца…
     Прошло пять лет. Все это время Аояги и Томотада жили не расставаясь.
     Однажды утром Аояги разговаривала с мужем о какихто домашних делах. Но 
вдруг она громко вскрикнула от боли, побледнела и замолчала. Прошло несколько 
мгновений, и женщина нарушила тишину словами:
     — Дорогой муж, извини меня за этот внезапный крик. Но боль была такой 
сильной и неожиданной… То, что случилось, — случилось. Ты должен запомнить, что 
наша любовь пройдет через много зависящих от кармы перевоплощений и возникнет 
вновь в будущем. И там мы снова будем мужем и женой. Очень скоро мое нынешнее 
существование окончится. Мы уже почти расстались, Я умоляю тебя, прочти 
поскорее для меня молитву Нембуцу. Я умираю,
     — Что за ужасная фантазия! — воскликнул испуганно муж. — Тебе просто 
слегка нездоровится, моя единственная. Ляг, полежи немного. Отдохни, и боль 
пройдет.
     — Нет! Нет! — ответила она. — Я умираю! Мне это не кажется. Я знаю! Мой 
дорогой, теперь ни к чему больше скрывать от тебя правду: я не человеческое 
существо. Душа дерева — моя душа, сердце дерева — мое сердце, жизненные соки 
ивы — моя жизнь. В этот роковой момент ктото там, далеко, срубает мое дерево. 
Вот почему я умираю. Сейчас даже плакать — выше моих сил. Скорее, скорее прочти 
Нембуцу… Ах!
     С криком боли Аояги отвернула свою милую головку и закрыла лицо рукавом. И 
почти в тот же момент все ее тело странным образом поникло и стало исчезать. 
Томотада вскочил, чтобы поддержать ее, но поддерживать было уже нечего. На полу,
 покрытом татами41, лежали лишь пустые одежды прекрасного существа и украшения, 
которые Аояги носила в волосах. Тело перестало существовать…
     Томотада обрил свою голову, принес буддийскую клятву и стал странствующим 
священником. Он пересек все провинции Империи и во всех святых местах возносил 
молитвы за душу несравненной Аояги.
     В одном из своих паломничеств он достиг Эчизена. Здесь бывший самурай 
решил разыскать дом родителей своей возлюбленной. И он нашел это пустынное 
место среди холмов. Но дома не было. Не осталось ничего, что могло хотя бы 
служить приметой того, что здесь когдато стояло жилище. Ничего, кроме пней от 
трех ив: двух старых деревьев и одного молодого. Их срубили задолго до его 
прихода сюда.
     Рядом с пнями тех ивовых деревьев Томотада воздвиг памятную плиту из камня 
с различными святыми текстами. Над ней он прочел множество молитв во имя 
успокоения души Аояги и ее родителей.
     Как просто срубить дерево.
     
Сон Акиносуке
     
     В Тойчи, что в провинции Ямато, жил гёши42 по имени Мията Акиносуке. В его 
саду рос развесистый старый кедр, под которым он любил отдохнуть в знойные дни. 
Как — то раз, после полудня, Мията устроился под этим деревом с двумя своими 
друзьями — тоже гёши. Люди сидели лениво перебрасываясь словами, попивали вино 
и ожидали часа, когда жара начнет спадать. Неожиданно Мията почувствовал 
сильную сонливость. Побороть ее просто не хватало сил, и Мияте пришлось просить 
у своих друзей извинения за то, что он вздремнет в их присутствии. Он лег у 
самого ствола кедра, закрыл глаза и вскоре увидел сон.
     Ему приснилось, что он лежит в саду на своем любимом месте. Вдруг какойто 
шум привлек его внимание, и Мията встал, чтобы узнать, в чем дело. С ближнего 
холма спускалась процессия, похожая на свиту какогонибудь даймиё. Ничего 
подобного по красоте и пышности Мияте видеть не приходилось ни разу в жизни. 
Его очень заинтересовало, что эти придворные могут делать вблизи его дома. 
Впереди процессии шло множество богато одетых людей. Следом молодые носильщики 
несли большой лакированный гошогуруму43, обитый внутри блестящим голубым 
шелком. Свита подошла к дому гёши и остановилась. Из нее выступил роскошно 
одетый человек, — несомненно, очень важный сановник, приблизился к Акиносуке, 
низко ему поклонился, а затем произнес:
     — Досточтимый господин, перед собой Вы видите керая44 Кокуё Токоё45. Мой 
повелитель, Император вышеназванной страны, приказал мне приветствовать Вас от 
его августейшего имени и предоставить себя полностью в Ваше распоряжение. Также 
он приказал мне довести до Вашего сведения, что высочайше желает Вашего 
присутствия во дворце. Соблаговолите немедленно войти в этот достойный экипаж, 
который был послан специально за Вами,
     Услышав такие слова, Акиносуке был просто ошеломлен и хотел было ответить 
подобающим образом. Но удивление лишило его речи, да и силы, казалось, ушли от 
него. Поэтому единственное, на что он остался способен, — это безмолвно 
последовать предложению керая. Он поднялся в экипаж. Керай разместился рядом. 
Затем он подал знак, и юноши, подняв гошогуруму за шелковые веревки, повернули 
на юг. Путешествие началось.
     К удивлению Мияты, очень скоро их экипаж остановился перед гигантскими 
двухъярусными воротами, выполненными в китайском стиле. Ничего подобного так 
близко от дома Акиносуке припомнить не мог. Керай сошел с гошогуруму, сказав: