чтобы иметь собственного представителя в Небесной канцелярии. Как правило, для 
создания нового покровителя достаточно было того, чтобы объединилась группа 
людей, «после чего патрон всегда и легко обнаруживался» (Л. С. Васильев). Этим 
покровителем мог оказаться древний мудрец, герой, даосский бессмертный — или 
обычный человек, прославившийся при жизни своими добродетелями и обожествленный 
после смерти. Так, советник основателя династии Чжоу князя Вэнь-вана Цзянтайгун,
 которого князь встретил, когда тот удил рыбу, стал почитаться как патрон 
рыбаков, а искусный плотник древности Лу Бань превратился в покровителя 
плотников (более того, миф приписал ему изобретение плотницких инструментов, 
лодки и весла, строительство дворца богини Сиванму на горе Куньлунь и даже 
ремонт небесных подпорок). Покровителем литераторов и ученых считался Вэньчан, 
чиновник эпохи Тан, отличавшийся блестящими способностями, а патроном медиков — 
Яован, он же медик эпохи Тан Сунь Сымяо, преуспевший в исцелении недугов. 
Покровителями различных профессий считались и знаменитые Восемь бессмертных (см.
 главу о даосской мифологии). На народных картинах часто встречались 
изображения восьми магических предметов — атрибутов этих персонажей;
[105]
толковались такие изображения как пожелание долголетия, выраженное от имени 
Восьми бессмертных.





Дух двери с бердышом. Китайская народная картина из коллекции академика В. М. 
Алексеева.


Как пишет В. В. Малявин, «своих патронов в потустороннем мире имели решительно 
все профессиональные группы китайского общества, начиная с чиновников и 
заканчивая нищими, проститутками и ворами». А Л. С. Васильев добавляет: 
«Институт патронов в Китае выходил за рамки обычного заступничества или 
покровительства по отношению к людям определенной профессии. Защите и 
покровительству определенных божеств и духов подлежали также и те, кто случайно 
или временно оказывался принадлежащим к той или иной категории лиц. Так, 
например, существовало божество Чжан Сянь, которое выступало в качестве патрона 
бездетных и беременных женщин. В отличие от всех других божеств этого профиля, 
Чжан Сянь был мужским божеством и имел в качестве атрибута лук и стрелы. 
Считалось, что Чжан Сянь поражает стрелами Небесного пса — божество 
демонического характера, чье влияние препятствует рождению сыновей или 
сокращает срок жизни новорожденных. Большой известностью и популярностью 
пользовалось также божество пути Кай Лушэнь, покровительство которого очищало 
дорогу от демонических сил и парализовывало их влияние. Этот патрон путников со 
временем получил более узкую специализацию и превратился в покровителя пути во 
время погребальной процессии от дома до могилы».




Гражданский чиновник — дух дверей. Китайская народная картина из коллекции Г. 
Лю-Кандарели.



Разумеется, нельзя не упомянуть о такой категории богов-покровителей, не 
связанных «профессиональными рамками», как хранители дверей —
мэнь-шэнь.
Культ этих божеств восходит к архаическим временам. В «Каталоге гор и морей» 
говорится: «Посреди океана есть гора Душо, на ней большое персиковое дерево, 
раскинувшее ветви на три тысячи ли. На северо-востоке меж его ветвей находятся 
врата духов, через которые проходят сонмы духов. У врат стоят двое духов, Юйлэй 
и Шэньту. Они проверяют каждого из духов, и если увидят зловредного, связывают 
его тростниковой веревкой и отдают на съедение тигру». Деревянные фигурки этих 
божеств с веревками в руках ставились по обе стороны от двери или ворот. 
Позднее культ Юйлэя и Шэньту — но не мэнь-шэнь — утратил популярность; место 
«старых богов» заняли обожествленные полководцы VII века Цинь Шубао и Ху Цзиндэ,
 а народные картины с изображениями этих божеств сделались едва ли не самым 
распространенным новогодним подарком. Как правило, на этих картинах мэнь-шэнь 
изображались в облике грозных духов с алебардами; их суровый вид призван был 
отпугнуть злоумышленников — как из плоти и крови, так и потусторонних. 
Исследователь китайских народных картин Ли Юйшань писал: «Изображения мэнь-шэнь,
 наклеенные на двери и ворота, чтобы отгонять злых духов, должны были быть 
видны издалека, да и самим мэнь-шэнь полагалось иметь грозный и немного 
свирепый вид. Поэтому народные мастера рисовали их такими огромными, чтобы 
„голова подпирала небо, а ноги стояли на земле“».