В области Жуй находится храм Чонян (или Юнле), известный в народе как храм Люй 
Дунбиня. Этот храм состоит из нескольких залов: зала Изначального, зала 
поклонения Люй Дунбиню и других. В зале Изначального помещается знаменитая 
фреска Чаоюань, на которой изображены тридцать два небесных смотрителя, которые 
определяют тридцать два порядка алхимических превращений, связанных с Небом. 
Также на фреске изображены Восемь бессмертных, стоящих над тремястами другими 
бессмертными, и Нефритовый император, олицетворяющий образ Единого начала. 
Фрески на других стенах этого зала символически изображают алхимический процесс 
достижения бессмертия, причем среди участников этого процесса — супруга 
Нефритового императора, управитель знаниями Вэнь Чандисинь, боги Сиванму и 
Дунвангун, силы Инь и Ян, триграммы Ба гуа, легендарные предки Лаоцзы и Фуси и 
т. д. Фрески в зале Люй Дунбиня изображают пятьдесят два эпизода его жизни, в 
том числе — десять испытаний, которым подверг Люя Хань Чжунли.




Люй Дунбинь, один из Восьми бессмертных. Китайская народная картина из 
коллекции академика В. М. Алексеева.


Четвертый из восьмерки — один из наиболее популярных персонажей народного 
даосизма Ли Тегуай (или Тегуай Ли, иначе Ли Железный Посох). По преданию, при 
жизни он был даосом, который, познав Дао, отправился на Небо на встречу с 
Лаоцзы, а свою телесную оболочку оставил на попечение ученика; перед уходом он 
предупредил, что будет отсутствовать семь дней, а если не вернется, его тело 
следует сжечь. Ученик ждал шесть дней, но на седьмой получил известие о тяжкой 
болезни своей матери; как и подобает почтительному сыну, он поспешил домой, а 
тело учителя сжег. Тем временем Ли возвратился и, не найдя своего тела, 
вселился в телесную оболочку только что умершего хромого нищего. Поэтому его 
обычно изображают и описывают хромцом. Железный посох Ли мог превращаться в 
различные предметы и в животных: так, когда Ли переплывал реку на листке 
бамбука, посох превратился в дракона и вынес своего хозяина на берег. Еще одним 
постоянным атрибутом Ли служила тыква-горлянка; в этой тыкве он носил чудесные 
снадобья и лекарства, излечивавшие от всех болезней. Ли Тегуая почитали как 
покровителя аптекарей и магов, а его изображения использовались как вывески 
аптекарских лавок.




Восемь бессмертных пьют вино. Китайская народная картина из коллекции академика 
В. М. Алексеева.
Верхний ряд (слева направо): Лань Цайхэ, Чжан Голао, Люй Дунбинь, Чжунли Цюань, 
Цао Гоцзю, Хань Сянцзы. Нижний ряд (слева направо): Ли Тегуай, Хэ Сяньгу.


Пятый из Ба сянь — Хань Сянцзы (или Хань Сян), племянник поэта эпохи Тан, 
конфуцианца Хань Юя. По преданию, он с детства увлекался алхимией и стремился 
подражать Чжунли Цюаню. Однажды он пытался взобраться на священное дерево за 
персиком бессмертия, однако упал и разбился — и в тот же миг превратился в 
бессмертного. Большинство легенд о Хань Сянцзы повествуют о том, как он пытался 
убедить своего дядю-конфуцианца в подлинности различных чудес и знамений. По 
одной из легенд, Хань Сян однажды во время пира на глазах у гостей вырастил в 
тазу с землей два прекрасных цветка, на которых виднелись золотые иероглифы, 
образующие двустишие:


Чредой облака над Циньлином бегут, дом нынче в какой стороне?

Застава Ланьгуань утопает в снегу, проехать нельзя на коне.
[67]



Пророческий смысл этих строк сделался понятен Хань Юю, когда он оказался на 
заставе Ланьгуань по дороге в южную ссылку (его сослали за выступление против 
буддизма). Явившийся ему в облике даоса Хань Сян всю ночь рассказывал дяде о 
даосских таинствах, убеждая в превосходстве своего учения. Подарив Хань Юю на 
прощание сосуд из тыквы-горлянки с пилюлями от малярии, Хань Сян скрылся 
навсегда. Его обычно изображают с корзиной цветов в руках и почитают как 
покровителя садовников.
Шестой из Восьми — Цао Гоцзю, сын первого министра при сунском императоре 
Жэньцзуне и младший брат императрицы. Он жил при дворе, но мечтал о познании 
Дао и однажды отправился странствовать по свету. Император дал ему с собой 
золотую пластину, на которой значилось: «Гоцзю везде может проходить, как сам 
государь». При переправе через реку он предъявил эту пластину лодочнику, 
требовавшему с него уплату за проезд, но даос, также сидевший в лодке (это был 
Люй Дунбинь) укорил Цао за гордыню; тогда Цао швырнул пластину в реку, а Люй