Этот алтарь — крайняя граница земли.
Это жертвоприношение — пуп мироздания.


Жертва соединяла небо и землю, мир богов и мир людей. «Боги живут тем, что 
жертвуется им здесь, внизу; люди живут дарами, которые они получают с небес». 
Эти отношения «кругового обмена» дарами поддерживали функционирование закона 
рита. Причем жертвы богам приносились как во время собственно жертвоприношений, 
так и в ходе осуществления иных социальн1Х действий: например, убитые враги 
считались жертвами Индре (ведь Индра незримо возглавлял войско ариев), а 
покойники, сгоравшие на погребальных кострах, толковались как жертва Агни.
Особую категорию ведийских жертвоприношений составляли шраута (торжественные 
жертвоприношения). Эти жертвоприношения были весьма масштабными и по размаху 
намного превосходили жертвоприношения домашние — грихья. К числу шраута 
относились, среди прочих, такие обряды, как раджасуя, ваджапея и ашвамедха.
Ритуал царского посвящения раджасуя совершался над кшатрием при вступлении на 
престол. Прежде чем получить власть, будущий царь в течение года символически 
возвращался в «зачаточное» состояние и «вызревал», как вызревает зерно в земле; 
затем он рождался заново, заключая символический брак с варной жрецов-брахманов 
или с народом. От него требовалось совершить ряд церемониальных действий:
захватить чужое стадо, а потом вернуть скот владельцу; сыграть в кости с 
четырьмя противниками и выйти из игры победителем (ср. сюжет с игрой в кости на 
царство в «Махабхарате»); получить от жрецов порцию ударов палками и т. д. 
Получив посвящение, царь становился на трон и поднимал руки, как бы олицетворяя 
собой мировое древо, соединяющее небо и землю, после чего делал по шагу в 
каждую сторону, тем самым обозначая свою власть над четырьмя сторонами света.
Ритуал обновления царской власти ваджапея предусматривал гонки на колесницах с 
обязательной победой в них царя. После окончания состязаний царь поднимался по 
ступеням на жертвенный столб (юпа), касался рукой его навершия в форме колеса и 
провозглашал: «Мы достигли неба!», потом восходил еще выше и произносил: «Мы 
стали бессмертными». Жрецы, стоявшие с четыре сторон юпы, подавали царю на 
длинных шестах мешочки с пищей; царь вкушал пищу, возвышаясь над навершием юпы, 
и тем самым приобщался к неиссякаемому божественному источнику силы, что 
обещало его державе благоденствие до окончания года, по истечении которого 
совершался новый ритуал.
Ритуал жертвоприношения коня ашвамедха называли царем всех обрядов. 
Приготовления к этому обряду занимали около года. Жертвенного коня выпускали на 
волю, предварительно совершив омовение животного в воде и заклав собаку — 
олицетворение злой судьбы. На протяжении года этот конь пасся под охраной 
военного отряда, которым командовал старший сын царя; правители тех земель, по 
которым проходил конь, добровольно изъявляли покорность его владельцу. Во 
дворце царя тем временем совершались различные обряды, предписанные 
«Яджурведой». Когда конь возвращался, происходило ритуальное удушение 
животного: три жены царя умащивали и украшали каждая свою часть тела коня и с 
помощью трех игл — золотой, серебряной и железной — делили это тело на три 
части; голова и грудь животного олицетворяли духовную энергию, середина — 
физическую силу, круп — домашний скот. В «Брихадараньяка-упаниша-де», впрочем, 
о символическом расчленении коня говорится иначе: «Год — это тело жертвенного 
коня, небо — его спина, воздушное пространство — его брюхо, земля — его пах, 
страны света — его бока, промежуточные стороны — его ребра, времена года — его 
члены, месяцы и половины месяца — его сочленения, дни и ночи — его ноги, звезды 
— его кости, облака — его мясо, пища в его желудке — это песок, реки — его жилы,
 печень и легкие — горы, травы и деревья — его волосы, восходящее солнце — его 
передняя половина, заходящее — его задняя половина». Старшая из царских жен 
ложилась рядом с умерщвленным конем, жрец накрывал их покрывалом, что 
символизировало брак царицы и коня и процветание державы. Совершившего сто 
ашвамедх считали способным низвергнуть Индру и обрести власть над тремя мирами.
К шраута принадлежал и обряд выжимания сомы — не повседневный (простой обряд 
выжимания совершался трижды в день), а торжественный, совершавшийся в канун 
нового года; напиток, полученный в новогодье, жертвовался Индре как победителю 
Вритры и установителю основ мироздания. Также к шраута причислялись 
инициационные обряды («второе рождение»), брачный обряд — земное воплощение 
иерогамии, божественного брака, и обряды погребения.
За соблюдением обрядов следили жрецы, действовавшие «по образу и подобию» 
божественного жреца (пурохиты) Агни, первым совершившего жертвоприношение. 
Главные жрецы звались ритвиджами, их помощники хотары читали гимны «Ригведы», 
удгатары исполняли песнопения из «Самаведы», адхварью производили необходимые 
действия и произносили жертвенные формулы. Жрецы-брахманы молча надзирали за 
ритуалом, исправляя ошибки и тем самым «исцеляя» жертвоприношение — ведь любая 
оплошность грозила непредсказуемыми и крайне нежелательными последствиями.
С течением лет ритуалы становились все более сложными, изощренными, 
эзотерическими; все нюансы жертвоприношений знали только брахманы, которые 
поэтому приобретали все большую власть в арийском обществе. Считалось, что 
надлежащим образом проведенный ритуал возвышает жреца до положения божества и 
дает ему магическую силу и власть над остальными людьми. Как сказано в 
«Яджурведе»: «Два рода богов посещают дом жертвователя: одни пьют сому, другие 
не пьют сому; одни съедают пожертвованное, другие не съедают пожертвованное. 
Одни — брахманы, другие — боги, ублажаемые жертвоприношениями».
В период, который иногда называют «периодом брахманизма», ритуал из средства