всех правителей, узда, смиряющая строптивых, испепеляющий молнией супостатов. 
Бог Ашшур, Великая гора, даровал мне несравненное царствование, и над всеми 
сидящими на престолах возвеличивает он мое оружие. От Верхнего моря, где закат 
солнца, до Нижнего моря, где восход солнца, всех черноголовых склонил я к моим 
стопам, и враждебные правители устрашились боя со мной, поселения свои они 
покинули и, подобно пещерным летучим мышам, одиноко улетели в места неведомые. 
[........................…………….]
(11.34) В третьем моем походе я двинулся на страну Хатти. Дули, царя Сидона, 
ниспровергли грозные сияния моего величия, в даль посреди моря он убежал и 
сгинул навеки.
Сидон большой, Сидон малый, города Бит-Зитти, Царип-ту, Махаллиба, Ушу, Акзибу, 
Акку, города его могучие, укрепления в местах пастбищ и водопоев, оплоты его, 
ниспроверг блеск оружия бога Ашшура, моего владыки, и они склонились к стопам 
моим. Туба'ала на троне царском я посадил и дань, подать владычеству моему, 
наложил на него.
Что касается Минхиму, самсимурунайца, Туба'ала, сидон-ца, Абидилити, арадийца, 
Урумилки, библитянина, Метинти, ашдодца, Пудуэля, аммонитянина, Каммусунадбу, 
моавитянина, Айяраму, идумея, царей Амурру, то все они подношения свои, дары 
знатные пред меня принесли и облобызали стопы мои.
А Цидку, царя Аскалона, что не склонился под ярмо мое, богов дома отца его, его 
самого, его жену, сыновей, дочерей, братьев, родичей я забрал и переселил в 
Ассирию. Шаррулу-дари, сына Рукибту прежнего их царя, я поставил над народом 
Аскалона и принесение дани, союзнического дара моему величию, наложил на него, 
и он влачил ярмо мое. Во время моего похода города Бит-Даганна, Яппу, 
Банайя-барка, Азузу — города Цидки, что к ногам моим тотчас не склонились, я 
осадил, взял, захватил добро их. 
А у наместников, князей и людей города Экрона, которые Пади, их царя, 
принесшего союзническую присягу стране Ашшур, бросили в железные оковы и выдали 
его Хизкии, иудею, поступив враждебно и грешно, устрашились сердца их. Царей 
Египта, лучников, колесничих, конников царя Эфиопии — силы бесчисленные — 
призвали они против меня, и те пошли им на помощь. В окрестностях города 
Альтакку предо мной ряды их были выстроены, и они точили свое оружие. 
Могуществом Ашшура, моего владыки, я сразился с ними и нанес им поражение. 
Колесничих и воинов царя египетского и колесничих царя эфиопского живьем в 
разгаре сражения захватили руки мои. Города Альтаку и Тамну я осадил, взял, 
захватил их добро.
(III. 1) Я подступил к Экрону, правителей и князей, которые согрешили, я убил и 
трупы их повесил на кольях вокруг города. Сыновей города, совершивших грех и 
преступление,

причислил к полону. Остатки их, не несущие на себе греха и преступления, тех, 
кто не повинен, я велел пощадить. Пади, их царя, из Иерусалима я вывел, и на 
трон владычества над ними посадил, и дань моего владычества наложил на него. А 
Хизкию-иудея, который не склонился под мое ярмо, — 45 городов его больших, 
крепости и малые поселения их окрестностей, которым нет счета, придвижением 
насыпей" и приближением таранов, атакой пехоты и штурмовых лестниц я осадил, 
взял 200 150 человек, от мала до велика, мужчин и женщин, лошадей, мулов, ослов,
 верблюдов, крупный и мелкий скот без числа из них я вывел и причислил к полону.
 Самого же его, как птицу в клетке, в Иерусалиме, его царском городе, я запер. 
Укрепления против него я воздвиг, выход из ворот его города сделал ему 
запретным. Города его, которые я захватил, отделил от его страны и Метинти, 
царю Асдода, Пади, царю Экрона, и Цилли-Белу, царю Газы, отдал и уменьшил его 
страну. К уплате прежней дани ежегодную подать их, союзнический дар моему 
владычеству, я прибавил и наложил на них. Он же, Хизкия, ужасные блески моего 
владычества ниспровергли его и вспомогательные отряды, которые для укрепления 
Иерусалима, его царского города, он собрал, и они захотели мира. Вместе с 30 
талантами золота, 800 талантами отборного серебра, сурьмой, большими 
украшениями из камня, ложами из слоновой кости, тронами из слоновой кости, 
слоновыми кожами, слоновой костью, эбеновым деревом, самшитом — всем, что есть, 
знатным богатством, также и дочерей его, наложниц его дворца, певцов и певиц в 
Ниневию, мою столицу, за мной он прислал и для уплаты дани и исполнения службы 
направил своего гонца. [........................................................
....................]
(V.5) В восьмом моем походе, после того как Шузубу взбунтовался, вавилоняне, 
злобные демоны, ворота города заперли, решилось сердце их на свершение битвы. 
Шузубу-халдей,  ничтожный человечишка, лишенный мужской силы раб, глядящий в 
лицо наместнику Лахиру, арамей пропащий и беглый, кровопийца, грабитель — к 
нему-то они собирались, в болота спустились, устроили бунт. Я окружил его со 
всех сторон и душу его стеснил. Перед лицом страха и голода он убежал в Элам. 
Поскольку договор и преступление на нем были, из Элама он поспешил и прибыл в 
Вавилон. Вавилоняне, на беду его, на трон его водворили, вручили ему власть над 
Шумером и Аккадом. Они открыли сокровищницу Эсагилы, золото и серебро бога Бела 
и богини Царпанит, добро их храмов они вынесли и Умманменану, царю Элама, не 
имеющему ни ума, ни благоразумия, принесли подношение. «Собери свое войско, 
созови свой лагерь, поспеши в Вавилон, встань рядом с нами, надежда наша — 
поистине ты!» Он же, эламит, не вспомнил в сердце своем о том, что в прежнем 
моем походе на Элам я взял и обратил в руины его города. Подношение он принял, 
собрал свое войско, свой лагерь, колесницы, повозки собрал, коней и мулов 
запряг в упряжь. [Перечисление многих стран и народов] Союз великий заключили 
они с ним, во множестве своем в Аккад они двинулись, к Вавилону пришли,