списком свидетелей, и истинность предстоящего рассказа, поскольку 
перворожденные боги присутствовали при описываемых событиях и могут их 
удостоверить (Pecchioli Daddi, Polvani, 1990, 116 — 117).
2. Алалу — древнее месопотамское божество. Наряду с ним в разворачивающемся 
действии участвуют и другие боги с месопотамскими (Ану, Эа-Энки, Мардук) и 
хурритскими (Кумарби, Аранцах, Ташмишу) именами, среди «слушателей» и 
«гарантов» достоверности из наиболее значимых месопотамских богов присутствуют, 
кроме Ану, также Энлиль и Нинлиль.
3. В месопотамском мире Ану относился к числу наиболее почитаемых богов, 
занимавших небесный трон до Энлиля.
4. Девять лет, срок смены богов в хурритском мифе, имеет точную параллель в 
гомеровском рассказе о царе Миносе, в девятилетие раз поднимающемся на гору для 
встречи с Зевсом, верховным богом, вручающим ему власть на следующее 
десятилетие.
5. Подземный мир мыслился хеттами как место пребывания богов первого поколения, 
так что Алалу мог укрыться среди "древних богов", вместе с которыми он 
упоминается в хеттских текстах.
6. Победа Кумарби, отождествлявшегося с Даганом, Илу и Энлилем, над богом 
старшего поколения, сопоставима в аккадской мифологией со сменой Ану Энлилем.
7. Сравн. с греческим мифом об оскоплении Кроном Урана. Хеттское влияние здесь 
не только в появлении мотива оскопления, но и в образах самих богов, поскольку 
и Ану, и Уран в переводе означают «Небо». Таким образом, речь идет практически 
об одном и том же мифологическом образе.
8. Особая радость, охватившая Кумарби после оскопления Ану, а не только 
одержанный победы, связана с представлениями древних народов о значимости 
мужской силы для правителя, поскольку в ней — залог процветания подданных, и 
тот, кто лишился своей силы, не может больше оставаться царем. Следовательно, 
Кумарби получает уверенность, что боги не вступятся за свергнутого владыку, 
чтобы вернуть ему трон.
9. Как считают хеттологи, употребление хеттским переписчиком имени Тархунта 
противоречит хурритскому контексту мифа, где должно было стоять имя Тешуба, 
поскольку в пределах Малой Азии вся географическая среда, сколь она ни 
расплывчата, — хурритская (горы Ташша и Ганцура, город Куммия), а за её 
пределами — месопотамская — Ниппур (Pecchioli Daddi, Polvani, 1990, 129).
10. Аранцах — хурритское название Тигра, обожествленного, как и все реки.
11. Ташмишу (хеттский Шуволия) — хурритское имя брата и помощника бога Грозы 
Тешуба. В хурритской мифологии мыслился божеством подземного мира.
12 Ташша — обожествленная гора, находившаяся на территории хурритов.
13. По мнению П. Мериджи (Meriggi, 1953, 114) испорченный конец первой колонки 
содержит рассказ о попытке Кумарби перенести свою беременность на кого-либо 
другого, это, например, могла быть гора, мать Улликумме.
14. Возможно, выбор Ниппура не случаен, поскольку это главный город шумерского 
Энлиля, в древнейший период, как и Кумарби, сменившего, на небесном престоле 
Ану. Также и Нанше, которую в последующем изложении Кумарби призывает на помощь,
 в шумерской мифологии — дочь Энлиля. Поэтому можно думать о переработке в мифе 
о Кумарби мифологических мотивов, связанных с Энлилем, который в более раннем 
мифологическом пласте мыслился прежде всего как бог ветра, грозы, урагана.
15. Присутствие Мардука рядом с Ану и Эа порождает проблемы с теологической 
точки зрения. Бог второго поколения поставлен в один ряд с первоначальными 
богами Ану и Эа. Ряд исследователей полагает, что, переписывая древний 
поврежденный текст, писец ставил имена по своему усмотрению.
16. "Через рот" — так предлагают переводчики мифа понимать стоящее в тексте "из 
души", поскольку местопребыванием души у хеттов считался рот.
17. Имя первого бога из этой четверки утрачено.
18. Отнесение этих слов к богу Грозы предложено на том основании, что они 
сопоставимы с другим текстом, явно к нему относящимся, в котором бог Грозы 
говорит о себе, обращаясь к Ану (Pecchioli Daddi, Polvani, 1990, 119).
19. Сравн. с греческим мифом о рождении Афины из головы Зевса, расколотой 
молотом Гефеста.
20. Идентификация бога, обозначенного идеограммой Кацал, вызывает споры в науке.
 В частности Р. Верне и вслед за ним С. Пеккиоли Дадди и А. Польвани полагают, 
что речь идет об апеллятиве реки Аранцах, что подчеркивает необычность, как бы 
«перевернутость» происходящего — в противовес обычному восприятию богов, 
воплощенных в реках и горах, река оказывается мужского рода, а гора женского, 
поскольку и роженицей оказывается бог, а не богиня (Pecchioli Daddi, Polvani, 
1990, 120).
21. Желание сожрать появившегося бога связано с угрозой, которую, прежде чем 
отправиться на небо, обрушил на Кумарби Ану. И это делает тем более явным 
влияние на греческий мифа о Кроне, пожиравшем рождавшихся детей, чтобы не быть 
ими свергнутым с небесного трона.
22. Камень, врученный вместо ребенка, ещё более сближает хеттский миф с мифом о 
Кроне, которому Рея передает вместо Зевса завернутый в пеленки камень. Согласно 
предположению В.В. Иванова, назначение камня — лишить Кумарби зубов, обезопасив 
таким образом жизнь родившегося бога (Иванов, 1977, 284).
23. Камень диорит — это также апеллятив Уллукумме, что подчеркивает связь 
рассказа о попытке Кумарби предотвратить потерю высшей власти с песней об 
Уллукумме.
24. Скорее всего, сам миф возник как объяснение древнего культа камня.
25. Ганцура — гора на хурритской территории.
26. Шувалиаши — теоним неизвестного нам происхождения.