резервацией?
Художник пристально посмотрел на индейца.
– Негры остаются рабочей силой для наших фермеров и предпринимателей и в том 
случае, если они свободны. Дакоты же хотят устроить свое собственное 
государство и жить по таким принципам, от которых нет пользы для их хозяйства.
– Значит, раз люди не приносят вам пользы, им не надо и жить?
– Джек, победители в гражданской войне подверглись коррупции и зазнайству. Нами 
совершенно непостижимым образом распоряжаются республиканские стальные магнаты. 
Наверное, это когда-нибудь изменится, но для вас уже будет поздно…
– Ты слышал, Далеко Летающая Птица, что-нибудь о дакотах из Миннесоты, которые 
четырнадцать лет назад ушли в Канаду?
– Они и сейчас живут там на реке Су рис.
– Я ухожу. – Индеец поднялся. – Ты никогда не нарисуешь моего портрета, Далеко 
Летающая Птица, Волшебная Палочка.
– Мы еще увидимся?
– Я думаю – нет. – Индеец взялся уже за дверную ручку, художник остановил его.
– Джек, ты был разведчиком, и ты должен помнить Генри-Генри – инженера, 
молодого друга Джо Брауна, этого известного пионера Юнион Пасифик. Помнишь его?
– Я помню.
– Генри собирается ехать на форт в верховьях Найобрэры. Он промотал свои деньги,
 потерпел большую неудачу на службе и хочет теперь хоть чего-нибудь добиться. 
Через Блэк Хилс должны строить железнодорожную ветку, Генри…
– Генри лучше вернуться в города востока.
– Ты не пощадишь и его?
Индеец сделал вид, будто бы не слышал этого вопроса. Он вышел и тихо затворил 
за собой дверь. Художник Моррис сидел в светлой комнате, но ему показалось, что 
стало темно.
– Длинное Копье?
– Да?
– Я потерял дружбу человека, которого ценю. Они будут убивать друг друга… – 
Художник испугался и замолчал: он услышал на лестнице шаги поднимающегося 
человека; индеец ушел совершенно бесшумно.
Постучали. В комнату вошел человек лет тридцати.
– Моррис! – крикнул он. – Мы у коменданта так скоропалительно поздоровались! 
Что за свиданье после многих лет! Это же должно быть гораздо торжественнее! Я 
притащил тут отборного виски!
– Генри, ты губишь себя!
– Только сегодня, последний раз! На прощанье! Завтра я еду к Смиту! Снова 
начинается жизнь в глуши! Мой старый покровитель и наставник Джо Браун строит 
Норт Пасифик, а Генри-Генри будет строить дорогу к золотым приискам Блэк Хилса! 
Итак!..
Моррис глотнул виски.
Длинное Копье отставил в сторону наполненный стакан.
– С кем ты едешь на Найобрэру? – с тревогой спросил Моррис.
– С двумя отличными скаутами Бобом и Джеком. Пит говорит, что неохота ему 
появляться среди дакотов.
– И тебе тоже не надо, Генри! О боже мой, оставь ты это!
– Ну что ты, Моррис! Так бояться нашего бывшего скаута Гарри? Теперь он, правда,
 вождь рода Медведицы и орудует у Найобрэры…
– Откровенно говоря, я боюсь за тебя! – Художнику стало немного легче, потому 
что он с чистой совестью смог сказать по крайней мере половину правды. – Если 
Джо Браун, твой старый друг, был бы здесь, он бы посоветовал тебе то же, что и 
я.
Генри опрокинул содержимое стакана в глотку.
– О нашем Гарри насочиняли много легенд! Держи револьвер наготове – и вот вождь 
уже валяется носом в траве.
Моррис содрогнулся.
– О Моррис, такая нежная натура! Если уж на форту Рэндол тебя при одном 
упоминании Гарри бросает в холодный пот, то поезжай лучше домой! Ведь этим 
летом в прерии будет, пожалуй, пожарче, чем обычно!
– Оставь свои смешки, Генри! И, во имя самого неба, не езди с этими скаутами на 
Найобрэру! Подожди! Через четыре дня туда отправятся кавалеристы, транспорт с 
оружием…
– Я же не ребенок! Я везу туда письмо, в котором полковник Джекман и сообщает 
об этом подкреплении.
– Непостижимо! Гражданское лицо в роли курьера! Просто невероятно, с каким 
легкомыслием мы подчас действуем!
– Успокойся! Комендант дал мне надежных скаутов! У меня есть еще и поручение 
прессы. Я буду первым, кто напишет о Найобрэре по личным впечатлениям. До 
скорого свиданья!
– Будем надеяться…
Когда индеец Джек-Гарри покинул комнату художника, он через окно заметил 
инженера, проходящего через двор. Поэтому по лестнице в башне он направился не 
вниз, а немного наверх. Как только Генри захлопнул за собой дверь, индеец 
бесшумно спустился по ступенькам к двери и стал прислушиваться. Так он узнал, о 
чем говорили Моррис и Генри. Оставив помещение несколько раньше Генри, индеец 
вышел из башни и направился к конюшне, в которой они спали вместе с Бобби 
Курчавым. Он нашел негра сидящим на корточках в уголке конюшни и подсел к нему.
– Генри завтра едет на Найобрэру с письмом к Смиту, – сказал он на языке 
дакотов. – Мы с тобой сопровождаем его. Письмо майор Смит не получит.