о 
лучше, — сказал я.
	Самое главное было потом. Она мне звонила несколько раз в течение полугода. 
Это был голос совершенно другого человека. Никакого уныния, сожаления, 
недовольства. Она сумела высвободиться из плена человеческих забот и просто 
поддерживала в душе ощущение любви и радости.
	Я уже летел назад из Берлина в Петербург и вспомнил историю, которая 
разворачивалась у моей знакомой в Нью-Йорке. Каждый раз, когда я прилетал в 
Америку, она просила посмотреть поле ее дочери. И каждый раз я видел в поле 
возможную смерть.
— 	Я ничего не понимаю, — встревоженно говорила мать, — ведь я же постоянно 
молюсь и работаю над co6oй
— 	Не знаю, — говорил я, — внутренних изменений почему-то не происходит. 
Девочка слишком серьезно вос-| принимает все то, что происходит. Она совершенно 
не может принять неудачу, обиду, унижение.
— 	Но это же Америка, — осторожно поправляет меня мать. — Если она будет ко 
всему наплевательски относиться, она в жизни ничего не добьется.
— 	К миру можно серьезно относиться снаружи, но нельзя серьезно относиться 
внутри. Если точка опоры и
	 цель не Божественная наша сущность, а человеческая, то мы от всего 
человеческого начинаем зависеть и серьезно его воспринимать. Пусть девочка 
почаще молится и постоянно повторяет себе, что высшее счастье и смысл жизни — 
накопление Божественного. А все человеческое здесь служит только средством. 
Начать нужно с отстранения от самого дорогого и близкого. Нужно повторять: 
«Любовь к другому человеку, любое человеческое счастье для меня есть средство 
для накопления Божественного». Я прилетел в Нью-Йорк в очередной раз и, когда 
начал разговаривать с матерью и посмотрел поле девочки, был приятно удивлен.
— 	Поздравляю, — сказал я, — поле у дочери не только очистилось, но начинает 
понемногу светиться.
— 	Ты знаешь, я недавно спросила ее, как она относится к проблемам и 
неприятностям в школе?
— 	Я совершенно по-другому стала смотреть на них, — ответила дочь. — У меня 
появилось ощущение, что я как бы парю над ними.
	В исследовательском центре под Сан-Франциско врачи исследовали несколько тысяч 
случаев спонтанного излечения от рака. Врачи пытались найти закономерности в 
преодолении этого недуга. Единственной закономерностью, которую они нашли, были 
резкие изменения в судьбе заболевших. Часто в критической ситуации человек 
молится, пересматривает свою жизнь, но благотворных изменений не происходит. 
Потому что внутренне он по-прежнему не может отпустить то, что ему дорого, и 
его внутренняя структура при этом не меняется.
	Хочу возвратиться к событиям 1991 года. Если бы мне тогда мой брат-хирург 
сказал, что, несмотря на то, что у меня рак и метастазы, у меня есть процентов 
5 шансов на выживание, я бы, наверное, умер Я бы каждую минуту ужасался за 
будущее, надеялся бы на него, отчаянно цеплялся за последние проценты, все 
сильнее бы концентрировался на человеческом «я», все меньше оставляя себе 
шансов на выживание.
	— В твоем распоряжении 8 месяцев, — сказал он тогда. — Шансов на выживание у 
тебя нет. Три дня я раз и навсегда прощался со всем, что мне дорого. Потом 
начал читать библию. Нашел там слова «Бог» и «любовь» и с этой минуты жить стал 
только этим. И через месяц врачи дали совершенно другой диагноз. Насколько мы 
можем отстраниться от своего человеческого «я», реально ощущая свое 
Божественное «я», состоящее из бесконечной любви, настолько более масштабные 
бла готворные изменения могут произойти в нашем теле и в нашей душе. Но если 
входить в Божественное, нужно оставить за собой все человеческое. Отпустить все,
 за что мы обычно держимся. Прежде всего, то, что нам ближе и дороже всего. 
Потом отпустить все обиды.	
	Я недавно в очередной раз увидел, как нежелание расстаться с человеческим «я» 
перекрывает дорогу Божественному. Оказывается, когда молишься, нельзя ни на что 
надеяться. Надежда — это уже цель. Она живет в пространстве и во времени. И 
если мы молимся, надеясь на что-то, мы молимся на человеческое. Если мы молимся,
 внутренне сожалея о прошлом или боясь будущего, то это не молитва, а 
сотрясание воздуха. Нас даже на порог к Божественному не пустят. Мы обращаемся 
к Богу и к любви просто потому, что это несравнимо большее счастье по сравнению 
с любым человеческим счастьем.
	
	 ВНУТРЕННЕЕ СОСТОЯНИЕ
	
	С утра у меня сильный кашель. Я перебирал записки и наткнулся на одну со 
знакомым диагнозом.
	Молодая женщина пишет, что у ее матери рак легких — аденокарценома. По почерку 
я выхожу на поле ее матери, в поле идет возможная смерть сына. Тема — 
концентрация на идеалах, это ревность и гордыня. У нее подсознательная агрессия 
к людям — 900. Закрытие будущего — 600 единиц. Поскольку девочки больше 
ориентированы на материальный аспект, в период зачатия и рождения дочери 
происходят перетряски материального. Для того чтобы родился здоровый мальчик, 
необходима дестабилизация духовных моментов, т. е. потеря контроля над 
ситуацией, крах идеалов и надежд, несправедливость и т. д.
	А у этой женщины был достаточно жесткий характер, и интеллектуально-волевой 
аспект был значительно усилен. Тенденция обидеть мыслями, плохо сказать, 
осудить у нее очень сильные. Поэтому процедуру очищения она прошла на 10-15%, а 
нужно минимум на 50. Сброс пошел на ребенка, а это гораздо более глубокие слои. 
И сейчас ей нужно молиться, работать над собой, пересматривать многократно всю 
свою жизнь и начнутся благотворные изменения. Но для того чт