одежду, продовольственные пайки и военные отличия.
54. Помпей прибавил за ночь большие новые укрепления, в следующие затем дни 
воздвиг башни и, когда верки достигли высоты пятнадцати футов, прикрыл 
соответствующую сторону лагеря подвижными навесами: По прошествии пяти дней он 
воспользовался второй темной ночью, загородил лагерные ворота для затруднения 
входа в них рогатками, вывел в начале третьей стражи в полной тишине войско и 
вернулся в свои прежние укрепления.
55. Заняв Этолию, Акарнанию и Амфилохию при посредстве упомянутых выше Кассия 
Лонгина и Кальвисия Сабина, Цезарь считал нужным сделать попытку и относительно 
Ахайи и с этой целью несколько продвинуться вперед. Поэтому он послал туда Кв. 
(Фуфия) Калена и прикомандировал к нему Сабина и Кассия с их когортами. Узнав 
об их приходе, Рутилий Луп, который, по поручению Помпея, управлял Ахайей, 
решил своевременно укрепить Истмийский перешеек, чтобы не допустить Фуфия в 
Ахайю. Кален занял, по соглашению с населением, Дельфы, Фивы и Орхомен, а 
некоторые другие города взял с боя; остальные общины он старался склонить на 
сторону Цезаря отправлением к ним посольств. В этом, главным образом, и 
заключалась деятельность Фуфия.
56. Все следующие дни подряд Цезарь выводил войско в боевом строю на равнину, 
на случай, если Помпей пожелает решительного сражения. С этой целью он 
придвигал легионы почти к самому лагерю Помпея, его первая линия была лишь 
настолько удалена от его вала, чтобы в нее не попадали снаряды метательных 
орудий. Но Помпей, для сохранения своей славы и репутации, ставил свое войско 
перед лагерем так, чтобы третья линия примыкала к самому валу и чтобы все 
войско вообще находилось под прикрытием снарядов, пускаемых с вала.
57. Во время этих происшествий в Ахайе и под Диррахием стало известно, что 
Сципион прибыл в Македонию. Цезарь, не забывая своего прежнего правила, послал 
к нему их общего друга А. Клодия, которого он с самого же начала, по 
рекомендации Сципиона, принял в круг своих ближайших друзей. Ему он дал письмо 
и устное поручение следующего содержания: он, Цезарь, сделал все, чтобы 
добиться мира, но до сих пор ничего не достиг. В этом, по его мнению, виноваты 
выбранные им самим посредники, которые побоялись сообщить Помпею эти поручения 
в неудобное время. Но Сципион настолько влиятелен, что не только может 
откровенно высказывать свое мнение, но может в значительной степени 
воздействовать на Помпея и направить его на истинный путь; он со своим войском 
не зависит от Помпея и, помимо своего авторитета имеет также реальную силу для 
его обуздания. Если он это сделает, то все будут обязаны ему одному 
спокойствием Италии, миром в провинциях и спасением государства. Вот это 
поручение и передал Сципиону Клодий. В первые дни его, как казалось, охотно 
выслушивали, но потом он не был допущен к переговорам: за это Сципиона порицал 
Фавоний, как мы узнали впоследствии, по окончании войны. Таким образом, Клодий 
возвратился к Цезарю ни с чем.
58. Чтобы вернее задержать конницу Помпея под Диррахием и отрезать ее от фуража,
 Цезарь обнес сильными укреплениями два узких подступа, о которых мы говорили, 
и построил здесь два редута. Помпей, заметив безуспешность действий своей 
конницы, через несколько дней снова перевез ее на кораблях к себе за укрепления.
 Недостаток фуража был так велик, что лошадей кормили листьями с деревьев и 
молодыми размолотыми тростниковыми корнями. Хлеб, который рос на полях за 
укреплениями, был уже съеден; пришлось по необходимости подвозить фураж дальним 
морским путем из Коркиры и из Акарнании; а так как его было очень мало, то надо 
было примешивать к нему ячмень; таким способом еще кое-как поддерживали конницу.
 Но после того как повсюду не только был снят ячмень и кормовые травы, но не 
стало хватать даже и листьев с деревьев, то, ввиду истощения лошадей, Помпей 
решился сделать вылазку.
59. В числе всадников Цезаря было два брата-аллоброга, Роукилл и Эг, сыновья 
Адбукилла, который много лет был главой своей общины. Это были чрезвычайно 
храбрые люди, которые своей храбростью оказали Цезарю немало отличных услуг во 
все войны с галлами. За это он поручил им на родине виднейшие должности, провел 
их выбор вне очереди в местный сенат, дал им земли в Галлии, отнятые у врагов, 
дарил большие денежные суммы и вообще сделал их из людей бедных богатыми. За 
свою храбрость они были в почете не только у Цезаря, но и очень ценились в 
армии. Но, опираясь на дружбу Цезаря и кичась нелепым варварским высокомерием, 
они презирали своих соотечественников, утаивали жалованье всадников и всю 
добычу тайно присваивали себе. Возмущенные этим, все их всадники обратились 
сообща к Цезарю с открытой жалобой на такую несправедливость и, между прочим, 
прибавили, что те показывают ложное число всадников, чтобы присвоить жалованье 
себе.
60. Цезарь считал настоящий момент неподходящим для взыскания и, многое прощая 
им за их храбрость, оставил все это дело без последствий: но только наедине 
побранил их за то, что они наживаются на счет всадников, и посоветовал вполне 
положиться на его дружбу и по тому, что он уже сделал для них, рассчитывать на 
дальнейшие милости. Но все-таки это дело навлекло на них всеобщую ненависть и 
презрение, и они это поняли. Отчасти их убеждали в этом упреки людей 
посторонних, отчасти приговор земляков, отчасти заговорила их собственная 
совесть. Из стыда, а также, может быть, в убеждении, что их наказание не 
отменено, но лишь отсрочено, они решили изменить нам и попытаться искать нового 
счастья и новых друзей. Переговорив с некоторыми своими клиентами, которых они 
решились посвятить в этот преступный замысел, они сначала попытались убить 
начальника конницы Г. Волусена (как это стало известным впоследствии, по 
окончании войны), чтобы их побег к Помпею сопровождался сколько-нибудь важной 
услугой. Но когда эта попытка оказалась слишком трудно исполнимой и к ней не 
представилось случая, то они заняли как можно более денег, как бы для 
удовлетворения своих земляков и для возмещения п