вко вели свои дела и с теми и с другими, — купцы Пальмиры вывозят 
от персов индийские и аравийские товары и распространяют их в римских владениях,
 — на деле же Антоний рассчитывал, что таким путем всадники могут поживиться. 
Когда жители Пальмиры, заранее узнав об этом, перенесли все, что было им 
необходимо, на другую сторону реки и, расположившись на высоком берегу ее, на 
случай нападения вооружились стрелами — в этом роде оружия они были особенно 
сильны, — всадники, найдя город пустым, повернули обратно, не вступив в бой и 
ничего не захватив.
10. По-видимому, это обстоятельство вызвало немного времени спустя войну 
Антония с парфянами, когда к ним сбежалось много правителей из Сирии. Ведь 
Сирия до Антиоха Благочестивого и сына его Антиоха управлялась царями из рода 
Селевка Никатора8, как я уже об этом упоминал в книге о Сирии9; когда же Помпеи 
подчинил ее римлянам и назначил наместником Скавра, сенат после Скавра послал 
туда других Правителей, в том числе Габиния, воевавшего с александрийцами, 
после Габиния — Красса, погибшего в Парфии, а после Красса — Бибула. После 
смерти Гая Цезаря и последовавшей за нею смуты сирийские города управлялись 
отдельными правителями при содействии парфян; дело в том, что парфяне после 
несчастья, постигшего Красса, вторглись в Сирию и там действовали заодно с 
соправителями. Прогнав их в Парфию, возложив тягчайшую контрибуцию на народ и 
повторив ту же ошибку и по отношению к пальмирцам, Антоний не стал ждать 
восстановления спокойствия во взбудораженной стране, но, распределив по 
провинциям войско для зимовки, сам отправился в Египет к Клеопатре.
11. Она оказала ему великолепный прием. Антоний остался в Египте на зиму, 
проживая там без отличительных знаков власти, держа себя и ведя образ жизни 
частного человека, потому ли, что он находился в чужом государстве и в царской 
резиденции, или потому, что хотел свою зимовку превратить в праздник. Он 
отложил, по крайней мере, в сторону все заботы, перестал думать об обязанностях 
верховного правителя, носил эллинскую че-
314 
тырехутольную столу вместо тоги10, принятой на его родине, белые аттические 
сандалии, какие носят афинские и александрийские жрецы и которые называются 
фекасиями. Выходил из дому Антоний только в храмы и гимнасии или для беседы с 
учеными; время проводил с греками и Клеопатрой, которой, несомненно, он главным 
образом и посвящал все свое время. -
12. Так проводил время Антоний. У Цезаря во время его возвращения в Рим снова 
усилилась его болезнь, принявшая особенно опасный характер в Брундизии: 
распространилась даже молва, что он умер. Выздоровев, Цезарь вступил в Рим и 
показал друзьям Антония письмо, полученное от него. Друзья приказали Калену 
отдать Цезарю два легиона и написали в Африку Секстию, чтобы он уступил Африку 
Цезарю. Оба они так и сделали; Цезарь вместо прежних его провинций отдал Африку 
Лепиду, не внушавшему каких-либо подозрений своею деятельностью; остатки 
конфискованного при проскрипциях имущества Цезарь распродал. При составлении 
списков войска для поселения в колониях и при раздаче ему земель у Цезаря 
возникли затруднения. Солдаты просили дать им те города, которые как лучшие 
были им выбраны еще до войны; города же требовали, чтобы колонии были 
распределены по всей Италии или чтобы они получили наделы в других городах, а 
за землю требовали платы с получающих ее в дар. А денег не было. Тогда все 
обиженные, молодежь, старики, женщины с детьми, стали стекаться в Рим; сходясь 
группами на форуме или в храмах, они с плачем говорили, что, не совершив 
никакого преступления, они, жители Италии, изгоняются со своих земель и от 
своих очагов, словно они проживали во вражеской стране. Слыша это, римляне 
негодовали и скорбели вместе с ними, так как понимали, что война велась не ради 
пользы Рима, а в интересах правителей, желавших произвести государственный 
переворот. Награды раздавались и колонии учреждались для того, чтобы более уже 
не возрождалась демократия, так как устраивались для правителей поселения 
наемников, готовых надвое, чего бы от них ни потребовали.
13. В ответ на это Цезарь оправдывался перед городами необходимостью принять 
эти меры, понимая, впрочем, что такое объяснение ни в какой мере не покажется 
достаточным. И действительно, оно не казалось таковым: солдаты стали нагло 
нападать на соседей, забирать себе больше, чем им было предоставлено, стали 
выбирать на-
315 
илучшее. Не остановили солдат ни упреки Цезаря, ни его многочисленные новые 
подарки: к правителям, нуждавшимся в солдатах как опоре своей власти, солдаты 
относились с пренебрежением. Так прощло пять лет. За это время по необходимости 
постоянно обусловливалась прочность положения каждой из сторон зависимостью 
одной из них от другой: вождям нужно было, чтобы власть их поддерживалась 
войском, войску — чтобы существовала власть для закрепления того, что они себе 
забрали. А так как утверждение за воинами их владений не было бы прочным, если 
бы не была прочна власть, передавшая им эти владения, то воины и боролись бы за 
нее с вынужденным к ней сочувствием. Цезарь давал нуждающимся солдатам много и 
сверх переданного сначала, заимствуя для этого деньги из храмов. Это подняло 
еще более его престиж в глазах войска и приобрело еще большую благодарность, 
когда они видели, что Цезарь дает им не только земли, но и города, дома и 
деньги.
Зато криками негодования и ненависти встречали его терявшие то, что им 
принадлежало, но Цезарь терпел эти оскорбления, лишь бы угодить войску.
14. Видя все это, брат Антония Луций Антоний, бывший в то время консулом, жена 
Антония фульвия и управляющий делами Антония в его отсутствие Маний стали 
бояться, как бы не показалось, что все то, что происходило, сделано одним 
Цезарем и что поэтому его одного будут за все это благодарить, Антоний же 
потеряет благорасположен