участки, а от имени государства предлагали возделывать ее всем желающим на 
условиях сдачи ежегодного урожая в таком размере: одну десятую часть посева, 
одну пятую насаждений. Определена была также плата и за пастбища для крупного и 
мелкого скота. Римляне делали все это с целью увеличения численности 
италийского племени, на которое они смотрели как на племя в высокой степени 
трудолюбивое, чтобы иметь в своей стране союзников. Но результат получился 
противоположный. Дело в том, что богатые, захватив себе большую часть не 
разделенной на участки земли, с течением времени пришли к уверенности, что 
никто ее никогда у них не отнимет. Расположенные поблизости от принадлежащих им 
участков небольшие участки бедняков богатые отчасти скупали с их согласия, 
отчасти отнимали силою. Таким образом богатые стали возделывать обширные 
простран-
8
ства земли на равнинах вместо участков, входивших в состав их поместий. При 
этом богатые пользовались покупными рабами как рабочей силой в качестве 
земледельцев и пастухов с тем, чтобы не отвлекать земледельческими работами 
свободнорожденных от несения военной службы. К тому же обладание рабами 
приносило богатым большую выгоду, у свободных от военной службы рабов 
беспрепятственно увеличивалось потомство. Все это приводило к чрезмерному 
обогащению богатых, а вместе с тем и увеличению в стране числа рабов8. Напротив,
 число италийцев9 уменьшалось, они теряли энергию, так как их угнетали бедность,
 налоги, военная служба. Если даже они и бывали свободны от нее, все же они 
продолжали оставаться бездеятельными: ведь землею владели богатые, для 
земледельческих же работ они пользовались рабами, а не свободнорожденными. 8. С 
неудовольствием смотрел на все это народ. Он боялся, что Италия не даст ему уже 
больше союзников в достаточном числе, да и создавшееся положение станет опасным 
из-за такой массы рабов. Как исправить это положение, народ не мог придумать. 
Оно было и тяжело и не во всех отношениях справедливо: нельзя же было такое 
количество людей, владевших столь долго своим достоянием, лишить принадлежавших 
им насаждений, строений, всего оборудования. Некогда, по предложению, 
внесенному народными трибунами10, народ, скрепя сердце, постановил, что никто 
не может владеть из общественной земли более чем 500 югеров11 и занимать 
пастбища более чем 100 югеров для крупного скота и 500 для мелкого. Для 
наблюдения за исполнением этого наказа назначено было определенное число лиц из 
свободнорожденных, которые должны были доносить о нарушении изданного 
постановления. Они принесли присягу, что будут верно соблюдать постановление, 
ставшее законом, определили наказание за его нарушение, имея в виду остальную 
землю распродать между бедняками небольшими участками. Но на деле оказалось, 
что они вовсе не заботились о соблюдении ни закона, ни клятвы. А те из них, 
которые, казалось, заботились, распределили, для отвода глаз, землю между 
своими домочадцами; большинство же относилось к соблюдению закона 
пренебрежительно.
9. Так продолжалось дело до тех пор. пока Тиберий Семпроний Гракх, человек 
знатного происхождения, очень честолюбивый, превосходный оратор, благодаря
9
всем этим качествам очень хорошо всем известный, став народным трибуном, 
произнес пышную речь. Он говорил об италийском племени, о его чрезвычайной 
доблести, о его родственных отношениях к римлянам, о том, как это племя 
мало-помалу очутилось в бедственном положении, уменьшилось количественно и 
теперь не имеет никакой надежды поправить свое положение. С негодованием 
говорил Гракх о массе рабов, непригодных для военной службы, всегда неверной по 
отношению к своим соседям. Он напомнил о том, как незадолго до того в Сицилии 
господа пострадали от рабов, сильно увеличившихся в своем числе из-за нужды в 
рабских руках для земледельческих работ; как трудно и долго римлянам пришлось 
бороться с этими рабами; как затянулась эта борьба и сколько разнообразных и 
опасных перипетий она имела12.
После своей речи Тиберий возобновил действие закона, в силу которого никто не 
должен был иметь более 500 югеров общественной земли. К этому закону Тиберий 
внес еще добавление, что сыновьям полагалось иметь половину указанного 
количества югеров. Всю остальную землю должны распределить между бедными трое 
выборных лиц, сменяющихся ежегодно13. 10. Последнее всего более досаждало 
богатым. Они не имели уже теперь возможности, как раньше, относиться к 
пренебрежением к закону, так как для раздела земли назначены были особые 
магистраты, да и покупка участков у владельцев прошла теперь мимо них. Гракх 
предусмотрительно запретил продавать землю. Часть богатых объединялась, 
выражала свои сетования, указывала бедным на сделанные прежними владельцами в 
давние еще времена насаждения, на возведенные ими постройки. Некоторые из них 
говорили: мы заплатили за наши участки господам; неужели мы должны лишиться 
вместе с этой землей и уплаченных денег? Другие указывали: на этой земле могилы 
наших отцов; поэтому имеющиеся у нас наделы являются наследственными. Третьи 
указывали на то, что на приобретение своих участков они израсходовали женино 
приданое, что свои земли они дали в приданое своим дочерям. Заимодавцы 
ссылались на долговые обязательства, связанные с землей; некоторые указывали, 
что земля их принадлежит кредиторам по долговым обязательствам. В общем стоял 
стон и негодование. С своей стороны бедные жаловались на то, что из людей, 
обладавших достатком, они обратились в крайних бедняков; что вследствие
10
этого жены их бесплодны, что они не Могут кормить своих детей, что их положение 
стало невыносимым. Они перечисляли все походы, совершенные ими за обладание 
своими участками, и негодовали, что они должны будут лишиться участия в 
общественном достоянии. Вместе с тем бедные поносили тех. кто вместо них, 
свободнорожден