тки; короткие трусы прихвачены толстым кожаным поясом с металлическими 
полосами, он целиком закрывает живот и верхнюю часть бедер. Спинка и грудь 
всегда открыты. Вооружение "тяжелого" гладиатора составляют меч или длинный 
кинжал и щит. Он бывает овальный, круглый или прямоугольный. Гладиатор с 
поножами на обеих ногах, небольшим круглым щитом и кривым ятаганом звался 
"фракийцем" (во время войн Суллы на Востоке римляне ближе познакомились с этим 
народом, и ланисты решили ввести их вооружение в свои школы). Гладиатор с 
поножью только на левой ноге и длинным щитом, напоминающим цилиндр, разрезанный 
[с.104] вдоль, назывался в раннее время республики самнитом, а при империи – 
секутором или гопломахом. Каждую категорию тяжеловооруженных обучали свои 
учителя – вышеупомянутые "доктора".
   Молодого гладиатора одевали во все доспехи той группы, куда он был зачислен, 
вручали ему деревянный меч и щит, сплетенный из ветвей ивы, и обучение его 
начиналось. Учитель показывал ему, как нападать и как увертываться от ударов, 
фехтовал с ним сам, а кроме того, заставлял упражняться на мишени. В землю 
вколачивали высокий (1.8 м) кол (по-латыни palus), и ученик должен был быстро и 
метко попадать в указанное ему месте. Мало хорошо действовать мечом; надлежало 
крепко запомнить, что только щитом может гладиатор прикрыть грудь и бок и что 
раскрыться значило погибнуть. Устраивались примерные поединки; учитель объяснял 
ученику его ошибки и промахи. Иногда для фехтования выдавались доспехи и оружие 
более тяжелые, чем те, которыми пользовались на арене: пусть гладиатор 
развивает свои мускулы. Кроме того, новичок должен был хорошо усвоить 
технический словарь гладиаторского искусства; может быть, он почитывал и 
теоретические руководства, об этом искусстве написанные.
   Тяжеловооруженные гладиаторы сражались между собой; ретиарий никогда не 
бился с ретиарием. Обычным противником его был мурмилон; на его каске 
изображена рыба (полагают, что свое название он и получил от этой рыбы: ее 
звали "мурма"). Устроители игр считали, видимо, что они придадут особую остроту 
кровавой схватке, изобразив ее в виде невинной рыбной ловли. Ретиария поэтому и 
снарядили как рыбака, вручив ему сеть и трезубец, а у мурмилона поместили на 
каске изображение рыбы. "Не тебя ловлю, а рыбу! Убегаешь зачем, галл?"1, – 
напевает ретиарий, преследуя мурмилона, увернувшегося от его сети2.
   [с.105] В гладиаторской школе имелась своя иерархия. Новичок, еще не 
выступавший на арене амфитеатра, назывался "новобранцем"; после какого-то очень 
небольшого числа сражений – может быть, даже после первого поединка – он 
становился "ветераном". Внутри каждой категории (мурмилоны, "фракийцы", 
ретиарии) людей группировали в соответствии с их силой и умением; было пять 
гладиаторских рангов. Гладиатор по мере усовершенствования повышался в ранге. 
Ранги эти назывались palus, и в гладиаторских надгробиях родные или друзья не 
забывают упомянуть, что умерший был гладиатором первого или второго ранга 
(третьим, не говоря уже о следующих, хвалиться было нечего).
   О дне гладиаторских игр сообщалось заранее; на стенах домов крупными буквами 
писали объявления. В Помпеях хорошо сохранилось несколько таких надписей: 
"Гладиаторы эдила А. Суеттия Церта будут биться накануне июньских календ [31 
мая]. Будет звериная травля; натянут полотно" (т.е. над амфитеатром будет 
натянут тент для защиты зрителей от дождя и солнца); "30 пар гладиаторов Аллия 
Нигидия Майя будут биться в 8-й, 7-й и 6-й день до декабрьских календ [22, 23 и 
24 декабря]. Будет звериная травля". Иногда добавляются такие замечания: 
"отсрочки не будет", "в любую погоду" или "если погода позволит" – в этом 
случае устроитель игр, видимо, не располагал такими средствами, чтобы вдобавок 
ко всем расходам истратиться еще на тент для всего амфитеатра. Кроме таких 
надписей были и настоящие афиши – листки, в которых сообщались все подробности, 
касающиеся игр: имя устроителя; повод, по которому "даны гладиаторы"; число пар 
и "специальность" их ("фракиец", ретиарий и т.п.); число выступлений и побед, 
одержанных каждым. Такие афишки продавались в большом числе, и во время игр 
зрители в них заглядывали. Овидий рекомендовал молодому человеку приносить 
такие программки девушке, за которой он ухаживает.
   Мало, надо думать, было людей, которые с бестрепетным спокойствием встречали 
день своего выступления на арене. Каждый понимал, что он идет на встречу со 
смертью; "за жизнь боремся" – сказано в эпитафии одного [с.106] гладиатора, и 
перед этой смертельной борьбой не один человек содрогался и обливался потом, 
как тот гладиатор, великую муку которого один ритор с ужасающим бессердечием 
сравнил с беспокойством декламатора, приготовляющего речь. На арене почти все 
решал случай. Жребий мог назначить новичку, впервые выступающему в амфитеатре, 
страшного противника, искусного и жестокого; самый опытный боец мог 
промахнуться и получить такую рану, с которой продолжать поединок уже не было 
сил, и тут жизнь его целиком зависела от настроения зрителей: если он покорил 
их сердца своим мужеством и ловкостью, то они требовали пощады раненому; в 
амфитеатре поднимался единодушный вопль "отпустить"; люди махали платками и 
поднимали большие пальцы кверху. Если же он чем-то не угодил этой капризной и 
прихотливой толпе, пальцы опускались вниз, к земле, и под крики "добей" 
победитель поворачивал противника лицом вниз и всаживал ему нож в спину или в 
затылок.
   Гладиаторские игры начинались торжественным шествием гладиаторов; в 
пурпурных, расшитых золотом туниках обходили они кругом арену. После этого 
парада начинался поединок, в котором бились деревянными мечами, показывая 
только свое искусство. Иногда на арену спускались хорошие фехтовальщики из 
числа зрителей: пусть посмотрят люди, что значит настоящее мастерство! 
Император Тит на играх в Реате (теперь Риети в Умбрии), своем родном городке, 
сразился в таком поединке с консулом Аллиеном. Коммод чрезвычайно любил 
выступать в этих поединках; побежденными, "естественно", по ядовитому замечанию 
историка Диона Кас