К четвертому). Ты накрой стол, вычисти серебро и 
расставь его. Постарайся, чтобы к моему приходу все было приготовлено, выметено,
 обрызгано, вытерто, вымыто, расставлено. Сегодня день моего рождения и вы все 
должны постараться для моего праздника. (К поваренку). Ты позаботься положить в 
воду окорок, говядину, свиные молоки и вымя. Ты слышал? Я хочу угостить на 
славу важных персон, которые у меня сегодня будут, чтобы они подумали, что я 
очень богат. (Всем). Идите же и поскорее сделайте все это, чтобы не было 
никакой задержки, когда явится повар. А я иду на рынок, чтобы раздобыть там 
дорогой рыбы. (Рабу, который несет кошелек на спине). Иди вперед, мальчишка. 
Нужно остерегаться, чтобы кто-нибудь не проделал дырки в моем кошельке.
(Плавт. Мошенник, 133 и след.).

7. Телесные наказания рабов
Орудиями наказания были прежде всего розги, палка простая и с острым 
наконечником, плеть, ремень. Плавт сравнивает рабов с ослами, до того их кожа 
привыкла к ударам, и говорит, что они принадлежат к породе пантер, потому что 
тело у них как, и у пантер, полосатое. В самом деле, мало нашлось бы рабов, не 
имеющих знаков на теле. Трахалион в Rudens`e утверждает, что он меньший плут, 
чем другой раб, и в доказательство предлагает осмотреть его спину.*
Кроме этого существовали еще наказания посредством всякого рода лишений: 
кандалы на руки или на ноги, ущемление шеи вилами, приковыванье к цепи, 
изнурительные работы, голод и холод. Подобные виды наказания приносили в то же 
время материальную выгоду господину: наказывая раба, он уменьшал его содержание 
и увеличивал его работу.
Первой ступенью этой лестницы наказаний была ссылка в деревню, где раб 
употреблялся на земледельческие работы с мотыгой в руках и с кандалами на ногах.
 Были и другие наказания, часто употреблявшиеся и в городе, и в деревне: раба 
отправляли на мельницу, которая часто упоминается в угрозах господ, так как это

__________
* Rudens — комедия Плавта «Канат».
 

121
 
было обычное наказание, на каменоломни, в рудники. «Уведите его, пусть на нею 
наденут тяжелые кандалы. А потом ты отправишься на каменоломню и, если другие 
успеют обтесать восемь глыб в день, а ты не сделаешь сверх того по крайней мере 
половины, то получишь тысячу ударов». «Я часто видел на картинах, — говорит 
один раб, — изображение бесчисленных казней Ахерона [1], но никакой Ахерон не 
может сравниться с каменоломней, из которой я только что вышел; это место, где 
работа изнуряет тело до полнейшего истощения сил».
Как избавиться от всех этих ужасов? Убежать? Но это значило попасть из огня да 
в полымя. Бегство считалось одним из самых тяжелых преступлений раба. За 
малейшую попытку к бегству, по одному только подозрению, его жестоко наказывали 
и клеймили раскаленным железом. И притом, куда бежать? К частному лицу? Но 
закон наказывал такого человека, как укрывателя. В храм? Но римское государство 
не признавало права убежища, которое было священным в Греции. Нигде и ни у кого 
не мог он найти заступничества, разве у какого-нибудь друга своего хозяина. 
Если убежавшего раба поймают, то дело может не ограничиться тем, что его 
изобьют до полусмерти, закуют, замучат работой. Его могли отправить на казнь в 
амфитеатр, где он сделается жертвой диких зверей или гладиаторов; его могли 
бросить в колодец или в печь, уморить на вилах, на кресте, сжечь в просмоленном 
платье.
По отношению к рабу произвол господина ничем не был ограничен.
Минуций Базил подвергал своих рабов в виде наказания самым ужасным увечьям. 
Ведий Поллион, выскочка из вольноотпущенников, бросал провинившихся рабов 
муренам, чтобы полюбоваться, как эти рыбы проглотят их целиком — и все это за 
какое-нибудь слово, показавшееся грубым, за простую неловкость. Известна 
история

__________
* Ахерон — собственно название реки, текущей вокруг подземного царства, но 
иногда этим именем обозначалось и само царство Аида, в котором, по позднейшим 
представлениям греков, мучились грешники — Рвд.
 

122
 
раба, который был приговорен к этого рода казни за то, что уронил хрустальную 
вазу во время пира, где присутствовал сам Август. Несчастный бросился к ногам 
императора и стал умолять, чтобы его не бросали на съедение рыбам; возмущенный 
Август велел перебить весь хрусталь у Ведия и простил раба. Но наказал ли он 
господина этого раба? И сделал ли он что-нибудь для того, чтоб подобные случаи 
не повторялись? Да и на каком основании стал бы он все это делать? Разве сам он 
не велел повесить на мачте своего доверенного раба Эроса за то, что тому пришла 
фантазия зажарить и съесть перепелку, прославившуюся своими победами в боях, до 
которых римляне были такими страстными охотниками. Приходится видеть точное 
изображение действительности в той картине нравов первого века империи, которую 
мы находим в сатирах. Здесь мы видим ярость, побои за малейшую ошибку, полную 
бесчувственность, даже в женщинах, которые особенно изощрялись в подыскивании 
поводов и придумывании видов наказания. Эти годовые палачи на жаловании, эти 
матроны, котор