сурового и отводящего более места идеалам.
Начиная с эпохи Пунических войн мы видим множество признаков этого изменения. 
Воспитание еще сохраняет свой частный характер, власть отца еще остается 
неприкосновенной, но недостаток общеобразовательных идей и сведений начинает 
уже пополняться, благодаря все усиливающемуся влиянию Греции.
Настоящее название для римской школы было ludus, а не schola. Открытие такого 
рода заведения не было обставлено никакими формальностями. Каждый желающий 
сделаться школьным учителем нанимал себе лавочку где-нибудь на краю улицы, как 
и всякий другой ремесленник. Государство воздерживалось от какого бы то ни было 
вмешательства в это дело, в виде ли поощрения, или запрещения, или хотя бы даже 
надзора за школами. Отец должен



84
 
был сам позаботиться о том, чтобы знать, кому он доверяет своего ребенка. В 
таких первоначальных школах обучали читать, писать и считать. Ludi magister 
принадлежал обыкновенно к низшему классу общества, часто это был 
вольноотпущенник. В семействах обучение поручалось рабу, который назывался 
litteratus или paedagogus. К грамоте присоединялись некоторые отрывки из 
законов, которые школьники зазубривали, распевая в такт. Еще Цицерон в детстве 
учил наизусть законы Двенадцати таблиц, но после него этот обычай уже 
прекратился. Грамотность была довольно распространена среди римлян: во времена 
Полибия * пароль передавался воинам письменно.
Лавочка школьного учителя заключала в себе весьма несложную мебель: столы да 
скамьи, и только. Часто урок продолжался на открытом воздухе: учитель уводил 
всю ватагу куда-нибудь в предместье или усаживался на перекрестке, на откосе 
рва, и начиналось чтение. Читать учились по складам. Сначала дети выучивались 
называть буквы, потом складывать их по слогам, потом разбирать целые слова, 
наконец, связные предложения. Для письма употреблялись навощенные дощечки и 
заостренная палочка (стиль), которой выцарапывались буквы. Ребенок приносил с 
собой из дому эти принадлежности, иногда их нес сопровождавший его раб. При 
обучении письму сначала водили руку ребенка, или же учитель писал образцы, по 
которым тот уже сам наводил; позднее ученика заставляли копировать слова и 
предложения. Счету учились, распевая громко: один да один — два и т. д.; затем 
упражнялись в умении считать по пальцам, также на счетах, в заключение 
производили арифметические действия на дощечках. В этом, с прибавлением 
некоторых текстов и нравственных изречений (вроде тех, которые составил Катон 
Старший), и заключались основы первоначального обучения.
Среднеучебный курс проходился в школе грамматика. Ребенок, поступивший в 
первоначальную школу около семи лет, переходил к грамматику лет в 12—13 и 
приблизительно в 16-летнем возрасте вступал уже в школу ритора.
Помещение грамматика, по-видимому, было более комфортабельно и более богато 
мебелью, чем ludus учителя грамоты. Эта школа была уже украшена бюстами 
знаменитых писателей, барельефами, изображавшими главные сцены гомеровских поэм,
 быть может, даже географическими картами. Классные комнаты не были совершенно 
изолированы от публики; судя по картинам из Помпеи, они часто помещались под 
каким-нибудь портиком, на краю улицы. Быть может, занавески мешали прохожим 
заглядывать внутрь, чтобы ученики не слишком развлекались. Впрочем, мы знаем, 
что не было места более доступного для посторонних, чем школа: в ней постоянно

__________
* Греческий историк Полибий жил ок. 200—120 гг. до н. э.
 

85
 
толклись посетители, которые то приходили, то уходили; родители, друзья, часто 
весьма знаменитые слушатели являлись без всякого извещения и присутствовали на 
уроках.
Главным предметом обучения в школе грамматика было чтение и толкование поэтов, 
письменные и устные упражнения в греческом и латинском языках. Crammaticus 
сначала был сам латинянин и преподавание вел по-латыни; с произведениями 
греческой литературы знакомились по переводам: с Гомером, например, ученики 
долго знакомились лишь по подражаниям Ливия Андроника, а с греческими комедиями 
по переделкам Плавта и Теренция. Но, по мере того как в Риме распространялось 
употребление греческого языка, греческих авторов стали читать в подлиннике. Во 
времена империи в школах существовали особые преподаватели для каждого языка и 
каждой литературы отдельно. По-гречески читали Гомера, немного Гесиода, 
Менандра, басни Эзопа, избранные места из лириков; по-латыни — «Одиссею» Ливия 
Андроника, Энния, Нэвия, Пакувия, Акция, Афрания, Цецилия [1], Плавта и 
Теренция. История была в некотором пренебрежении. Существовал, впрочем, обычай 
заимствовать выдержки из новых и даже современных авторов: Тита Ливия, 
Саллюстия, Вергилия, Горация, Овидия, Лукана и Стация. [2] Обыкновенно начинали 
изучать греческий язык раньше латинского. Предметами преподавания были: 
грамматика, метрика, чтение, комментарий и критика текста и литература в 
собственном смысле

__________
[1] Ливий Андроник — тарентинец, взятый римлянами в плен в 272 г. до Р. X. 
Написанная им в 240 году драма была первой драмой на латинском языке. Кроме 
нескольких комедий и трагедий, переделанных с греческого, ему принадлежит 
перевод Одиссеи.
Нэвий род. в Ка