свою власть». Таким образом, по истечении двух веков 
империи истинным носителем власти оказывается еще народ, а император пользуется 
ею лишь по делегации.
Не следует думать, что эта делегация власти была чистой фикцией, обманчивой 
внешностью или простым рассудочным отвлеченным понятием. Она представляла собой 
совершенно реальный акт. В жизни Августа можно видеть, как различные части его 
верховной власти формально передавались ему целым рядом отдельных законов или 
сенатских решений, постановленных согласно обычным формам. К тому же эта 
делегация не была произведена раз навсегда. Ее приходилось возобновлять по 
отношению к каждому новому императору. Ее производил сенат, который официально 
представлял собой римскую республику. Этот акт носил такой же характер, как и 
тот, который был установлен некогда для каждого царя и для каждого консула; 
поэтому он и назывался тем же именем: lex regia de imperio.
Императорская власть не считалась наследственной, по крайней мере в первые три 
века. Каждый император признавал, что он обязан своей властью сенату, который 
ее делегировал ему. Это постановление права никем не оспаривалось.
Впрочем, власть не становилась меньше от того, что она была делегирована. Это и 
было замечательно у римлян, что раз общественная власть передана в чьи-нибудь 
руки, то, каковы бы ни были



422
 
эти руки, власть остается полной, абсолютной, почти безграничной. Для римлян 
магистратура не была простой должностью, она была властью и носила весьма 
характерное название imperium'a. Тот, кто был облечен этим imperium'ом, хотя бы 
всего на год, был владыкой народа — magister populi.
Такое представление о власти главы государства, как о делегированной ему 
абсолютной власти самого государства, существовало во все периоды римской 
истории: при царях, при консулах, при императорах.
В качестве представителей государства, консулы по закону были неограниченными 
владыками. Тит Ливий и Цицерон не видят никакой разницы между их властью и 
властью царей. Первоначально они соединяли в своих руках всю власть гражданской 
общины... Позднее, когда плебеи потребовали себе места в государстве, римляне 
не подумали вовсе определить точнее индивидуальные права гражданина, или 
ограничить власть магистрата; они предпочли создать новых вождей для плебеев; и 
эти трибуны были облечены властью такой же неограниченной и неприкосновенной. 
Еще позднее римляне учредили новых магистратов, и каждый из этих последних в 
своей сфере был также всемогущим владыкой. И все, что они могли выдумать для 
того, чтобы не быть в полном рабстве у этих владык на год, это увеличить число 
таких владык...
Переворот, произведенный установлением, империи, состоял единственно в том, что 
власть, которой были облечены многие, сосредоточивалась в руках одного. Разница 
была лишь в том, что imperium, разделенный прежде между многими магистратами, 
теперь принадлежал только одному человеку. Это была та же верховная власть из 
того же источника и с тем же характером; но ею был облечен лишь один. 
Единственный глава заменил собой многих глав, один владыка стал на месте многих 
владык...
Права императора были следующие.
В качестве военного вождя империи он имел главное начальство над всеми армиями 
и право назначать на все военные должности. Воины присягали ему и перед его 
изображением. Он производил набор и призывал столько воинов, сколько нужно. Он 
имел право войны и мира.
Облеченный властью трибуна, император имел право инициативы в области 
законодательной и в то же время право veto по отношению ко всякому предложению 
и всякому действию, исходящему от кого-нибудь другого. Его особа была 
неприкосновенна и священна; всякий, нарушавший эту неприкосновенность, мог быть 
предан смерти как нечестивец. Эта трибунская власть, дававшая ему право 
наказывать, сопряжена была также с правом покровительствовать, позволяя 
императору выступать в роли защитника слабых, чем и завершилось развитие 
монархии.



423
 
Он собирал налоги, устанавливая размер последних по своему произволу; раскладка 
податей производилась его агентами. Он распоряжался денежными суммами без 
всякого контроля; мог конфисковать имущество частных лиц во имя общественной 
пользы или же для наделения им колоний, которые он основывал.
Как глава половины провинций, он пользовался по отношению к ним неограниченной 
властью прежних проконсулов. Он поручал управление ими своим наместникам 
(legati), которые отвечали за свои поступки только перед ним. Сенат сохранял в 
течение нескольких веков право назначать правителей в остальные провинции; но 
император имел наблюдение и над этими правителями, посылал им инструкции и в 
конце концов пользовался не меньшею властью над сенатскими провинциями, чем над 
своими.
Заняв место прежних цензоров республики, император пользовался правом надзора 
за нравами и частной жизнью граждан. Отсюда же вытекало еще более существенное 
право: он составлял список сенаторов и всаднико