зная, как им быть в таком бедственном положении, тщательно скрывали недостаток 
продовольствия, делая вид, что у них изобилие съестных припасов. Сами же под 
благовидным предлогом хотели вернуться домой. (4) Между теми и другими начались 
переговоры, и было условлено, что персы, получив от римлян тысячу либр золота 
75, отдадут им Амиду, Обе стороны охотно исполнили этот договор, и сын Глона, 
получив деньги, сдал Амиду римлянам. Сам Глон к тому времени уже погиб 
следующим образом.

(5) Когда римляне еще не расположились здесь лагерем, но находились недалеко от 
Амиды, некий крестьянин, который обычно тайком ходил в город и за большие 
деньги продавал Глону птицу, хлеб и плоды, явившись к стратигу Патрикию, 
пообещал сдать ему в руки Глона с двумястами персами, если взамен ему можно 
будет надеяться на вознаграждение. (6) Патрикий, пообещав, что он получит все, 
что пожелает, отпустил от себя этого человека. Тот, сильно порвав на себе 
одежду и притворившись заплаканным, вошел в город. (7) Явившись к Глону, он 
стал рвать на себе волосы, говоря: "Нес я тебе, владыка, из селения все, что 
было хорошего, как вдруг встретились мне римские солдаты (ведь они ходят по 
здешним местам небольшими шайками и грабят бедных крестьян); страшно избив меня 
и отняв все, что я нес, эти разбойники ушли; издавна у них существует закон - 
персов бояться, а несчастных земледельцев грабить. (8) Прошу тебя, господин, 
защити и себя, и нас, и персов. Если ты отправишься на охоту в окрестные места, 
неплохая будет у тебя добыча. Эти проклятые занимаются грабежами, шляясь по 
четыре или пять человек". Так он сказал. (9) Глон, поверив этому человеку, стал 
спрашивать его, сколько персов, по его мнению, будет достаточно для этой цели. 
(10) Он сказал, что пятидесяти будет вполне достаточно, ибо он никак не 
встретит на пути более пяти человек, но чтобы не случилось ничего неожиданного, 
хорошо повести с собой сто человек, а если взять воинов и вдвое больше, то 
будет лучше всего, так как не бывает человеку вреда от излишка. (И) Итак Глон, 
отобрав двести всадников, велел этому человеку показывать им дорогу. (12) Но 
тот стал уверять Глона, что лучше послать его на разведку и если он увидит, что 
римляне бродят в тех же местах, он сообщит об этом, и тогда поход персов будет 
произведен вовремя. Глону его слова показались надежными и он, отпустив его, 
велел ему идти. (13) Тот, придя к Патрикию, обо всем рассказал ему. Патрикий 
послал с ним двоих из своих копьеносцев, а также тысячу солдат. (14) Крестьянин 
скрыл их в гористой и лесистой местности возле деревни Филасамон, отстоящей от 
Амиды на сорок стадий. Велев ждать его в этой засаде, он бегом поспешил в город.
 (15) Сказав Глону, что добыча готова, он повел его вместе с двумястами воинами 
к засаде неприятеля. Когда они прошли то место, где залегли в засаде римляне, 
он тайно от Глона и всех персов поднял римлян из укрытия и показал им их врагов.
 (16) Персы, увидев, что они [римляне] движутся на них, были поражены такой 
неожиданностью и не знали, что им предпринять. Они не могли ни отступить, так 
как в тылу у них оказались неприятели, ни бежать в другую сторону, ибо там была 
вражеская земля. (17) Построившись, как могли при данных обстоятельствах) Для 
боя, персы стали отражать напавших, но, намного уступая им числом, потерпели 
поражение, и все вместе с Глоном погибли 76. (18) Когда сын Глона узнал об этом,
 он, в глубоком страдании и гневе, оттого, что не мог защитить отца, сжег храм 
св. Симеона, служивший местом пребывания Глону, (19) хотя ни Глон, ни Кавад, ни 
кто-либо другой из персов не решались ни разрушить, ни причинить иного вреда 
постройкам в самой Амиде или вне ее 77. Я же вернусь к прежнему повествованию. 
(20) Итак, римляне, заплатив деньги, получили назад Амиду спустя два года после 
того, как она была захвачена врагами. Когда они оказались в городе, стала явной 
их нерадивость и упорство персов при перенесении нужд. (21) Измерив количество 
съестных' припасов и подсчитав полчище ушедших отсюда варваров, они поняли, что 
продовольствия в городе осталось дней на семь, хотя Глон в его сын давно уже 
давали персам хлеба намного меньше, чем требовалось. (22) Римлянам же, которые, 
как я сказал, были оставлены в городе, они, с тех пор как неприятели начали 
осаду, решили совсем ничего не давать, и те сначала ели непривычную пищу, а 
затем коснулись самых отвратительных вещей и наконец стали есть человеческое 
мясо. (23) Узнав таким образом, что они оказались полностью обмануты варварами, 
полководцы стали упрекать воинов за их нетерпение, так как они проявили 
непокорность, и в то время, как можно было взять в плен такое количество персов 
и сына Глона, и сам город, римляне, дав врагам деньги, навлекли на себя большой 
позор, взяв Амиду у персов за деньги. (24) Затем персы, поскольку у них 
затянулась война с гуннами, заключили с римлянами мирный договор. Произошло это 
на седьмом году войны 78. Со стороны римлян его заключил Келер, со стороны 
персов - Аспевед. (25) Так, как я рассказал, окончилась война, начавшаяся между 
римлянами и персами. Теперь я приступаю к рассказу о том, что случилось у 
Каспийских ворот.

X. Киликийский горный хребет Тавр сначала проходит по Капиадокии, Армении и так 
называемой Персоармении, затем по земле албанцев и ивиров, а также других 
обитающих здесь племен, либо независимых, либо подвластных персам. (2) Он 
тянется на огромном пространстве, и если идти все дальше и дальше, этот горный 
хребет предстанет широкой и высокой громадой. (3) Кто пройдет через пределы 
ивиров, встретит среди теснин узкую трепу, простирающуюся на пятьдесят стадий. 
(4) Эта тропа упирается в круто поднимающееся и совершенно непроходимое место 
79. Дальше не видно никакого прохода, если не считать как бы сотворенных 
природой ворот, которые издревле назывались Каспийскими. (5) Далее идут равнины,
 удобные для езды верхом и орошаемые обильными водами, страна большая, ровная и 
удобная для разведения лошадей. (6) Здесь поселились почти все гуннские племена,