возможна, и обманутый какими-либо его военными хитростями, уже не решился идти 
дальше и ушел, на словах стремясь к миру, на деле же - бежал.

(30) Между тем Хосров, не придав никакого значения договору, захватил Каллиник, 
город, совершенно никем не защищенный. Римляне, видя, что стены города ветхи и 
легко могут быть взяты, постепенно разрушали их по частям, возводя новую 
постройку. (31) В то время они как раз срыли часть стены и не успели ее 
надстроить. Услышав, что враги находятся неподалеку, они вывезли самые дорогие 
свои вещи, и богатые жители города бежали в разные другие крепости, остальные 
же без солдат остались тут. (32) Сюда же сбежалось множество крестьян. Обратив 
их всех в рабство, Хосров сравнял все постройки с землей 131. (33) Немного 
времени спустя, получив Иоанна в качестве заложника, он удалился в родные 
пределы. (34) Армяне, перешедшие на сторону Хосрова, получив от римлян гарантии 
их неприкосновенности, прибыли в Визaнтий вместе с Васаком 132. Таковы были 
дела римлян во время третьего вторжения Хосрова. Уехал и Велисарий. Его вызвал 
в Визaнтий василевс с тем, чтобы вновь отправить в Италию, поскольку дела 
римлян там были уже в очень тяжелом положении 133.

XXII. Около этого времени распространилась моровая язва 134, из-за которой чуть 
было не погибла вся жизнь человеческая. Возможно, всему тому, чем небо поражает 
нас, кто-либо из людей дерзновенных решится найти объяснение. Ибо именно так 
склонны действовать люди, считающие себя умудренными в подобных вещах, 
придумывая ложь о причинах, для человека совершенно непостижимых, и сочиняя 
сверхъестественные теории о явлениях природы. Хотя сами они знают, что в их 
словах нет ничего здравого, они считают, что вполне достаточно, если они убедят 
своими доводами кого-либо из первых встречных, совершенно обманув их. (2) 
Причину же этого бедствия невозможно ни выразить в словах, ни достигнуть умом, 
разве что отнести все это к воле Божьей 135. (3) Ибо болезнь разразилась не в 
какой-то одной части земли, не среди каких-то отдельных людей, не в одно 
какое-то время года, на основании чего можно было бы найти подходящее 
объяснение ее причины, но она охватила всю землю, задела жизнь всех людей, при 
том что они резко отличались друг от друга; она не щадила ни пола, ни возраста. 
(4) Жили ли они в разных рдестах, был ли различен их образ жизни, отличались лв 
они своими природными качествами или занятиями или чем-либо еще, чем может 
отличаться один человек от другого, эта болезнь, и только она одна, не делала 
для них различия. (5) Одних она поразила летом, других зимой, третьих в иное 
время года. Пусть каждый, философ или астролог, говорит об этих явлениях как 
ему заблагорассудится, я же перехожу к рассказу о том, откуда пошла эта болезнь 
и каким образом губила она людей.

(6) Началась она у египтян, что живут в Пелусии. Зародившись там, она 
распространилась в двух направлениях, с одной стороны на Александрию и 
остальные области Египта, с другой стороны - на соседних с Египтом жителей 
Палестины, а затем она охватила всю землю, продвигаясь всегда в определенном 
направлении и в надлежащие сроки. (7) Казалось, она распространялась по точно 
установленным законам и в каждом месте держалась назначенное время. Свою 
пагубную силу она ни на ком не проявляла мимоходом, но распространялась повсюду 
до самых крайних пределов обитаемой земли, как будто боясь, как бы от нее не 
укрылся какой-нибудь дальний уголок. (8) Ни острова, ни пещеры, ни горной 
вершины, если там обитали люди, она не оставила в покое. Если она и пропускала 
какую-либо страну, не коснувшись ее жителей или коснувшись их слегка, с 
течением времени она вновь возвращалась туда; тех жителей, которых она прежде 
жестоко поразила, она больше не трогала, однако, уходила из этой страны не 
раньше, чем отдаст точную и определенную дань смерти, погубив столько, сколько 
она погубила в предшествующее время в соседних землях. (9) Начинаясь всегда в 
приморских землях, эта болезнь проникала затем в самое сердце материка. На 
второй год после появления этой болезни она в середине весны дошла до Византия, 
где в ту пору мне довелось жить. (10) Происходило здесь все следующим образом. 
Многим являлись демоны в образе различных людей, и те, которым они показывались,
 думали, что они от встреченного ими человека получили удар в какую-нибудь 
часть тела, и сразу же, как только они видели этот призрак, их поражала болезнь.
 (11) Сначала люди пытались отвратить от себя попадавшихся им призраков, 
произнося самые святые имена и совершая другие священные обряды кто как мог, но 
пользы от этого не было никакой, ибо даже и бежавшие в храмы погибали там. (12) 
Потом они уже теряли желание слышать своих друзей, когда те к ним приходили, и 
запершись в своих комнатах, делали вид, что не слышат даже тогда, когда двери у 
них тряслись от стука, явно опасаясь как бы зовущий их не оказался демоном. 
(13) Некоторых эта моровая язва поражала иначе. Этим было видение во сне, и им 
казалось, что они испытывают то же самое от того, кто стоял над ними, или же 
они слышали голос, возвещающий им, что они занесены в число тех, кому суждено 
умереть. (14) Большинство же ни во сне, ни наяву не ведали того, что произойдет,
 и все же болезнь поражала их. (15) Охватывала она их следующим образом. 
Внезапно у них появлялся жар; у одних, когда они пробуждались ото сна, у других,
 когда они гуляли, у третьих, когда они были чем-то заняты. (16) При этом тело 
не теряло своего прежнего цвета и не становилось горячим, как бывает при 
лихорадке, и не было никакого воспаления, но с утра до вечера жар был настолько 
умеренным, что ни у самих больных, ни у врача, прикасавшегося к ним, не 
возникало мысли об опасности. (17) В самом деле, никому из тех, кто впал в эту 
болезнь, не казалось, что им предстоит умереть. У одних в тог же день, у других 
на следующий, у третьих немного дней спустя появлялся бубон, ве только в той