дного из божеств народной религии, — синтоизма. Это само по 
себе очень серьезное обстоятельство требует, однако, еще больших исследований, 
в виду неразработанности с общей этнологической точки зрения проблем и 
содержания японской мифологии. 
6. Идзумо
    С племенем Идзумо мы переходим уже к тому, что может быть названо 
собственно японским народом. Все прочее, рассмотренное до сего времени, 
является как бы инородческим элементом в Японии. Это — японские инородцы, может 
быть аборигены, может быть также пришельцы, но, во всяком случае, японская 
история и мифологическая традиция смотрит на них как на чуждых себе, с кем 
приходится не только бороться и которых нужно покорять, но которых необходимо и 
ассимилировать. Племя Идзумо же — одно из тех слагаемых, из которых с 
древнейших времен складывалось основное ядро народа-завоевателя, и которое само 
выступает в роли такого господствующего элемента. 
    Племя это связано с территорией, впоследствии названной провинцией Идзумо. 
Это — местности, расположенные на западном побережье о. Хонсю почти на его 
южной конечности. По-видимому, провинция Идзумо была одним из древних центров 
этого племени, которое отсюда распространялось по позднейшим областям Санъиндо 
и Санъёдо. Помимо этого, несомненно своего основного центра, племя Идзумо имело 
и свое другое средоточие: в провинции Ямато — центральной части южного Хонсю, 
так что общими пределами расселения этого племени в настоящее время считают все 
области между провинцией Этиго — на северном Хонсю и провинцией Кии в его южной 
части. 
    Большинство исследователей полагают, что племя Идзумо является пришельцем с 
материка Азии, в частности — из Кореи. Корейская гипотеза происхождения Идзумо 
в настоящее время и наиболее авторитетна, и наиболее логически построена. Для 
обоснования ее существует целый ряд данных, принадлежащих к несомненно 
историческим фактам. До нас дошло то знаменитое «описание провинции Идзумо» 
(Идзумо-фудоки) *), которое в свое время входило в общий цикл таких «фудоки» 
всех провинций древней Японии, и дошло в совершенно почти сохранившемся виде, 
так что сведения о быте и населении этой части Хонсю у нас достаточны. 
    Согласно показаниям этого источника племена, населявшие эту провинцию, в 
значительной части ведут свое происхождение из Кореи. Показание это вполне 
правдоподобно, так как нам известно и из других источников, что между Идзумо, т.
 е. этой частью Хонсю и материком, т. е. Корейским полуостровом, с древнейших 
времен происходили постоянные сношения. Близость географическая облегчала 
взаимное проникновение и делало его почти непрерывным. Кодзики и Нихонсёки 
постоянно указывают на такое переселение из Кореи в Идзумо, причем повествуют о 
ряде вообще соприкосновений с этой частью азиатского континента. И 
мифологическая традиция подтверждает справедливость этих фактов, так как в ней 
определенно признается связь с Кореей даже в так называемую «эпоху богов». 
Мифология повествует о божестве культа Синто — Сусано-о, брате богини Аматерасу 
— главного божества солнечного культа, который был изгнан советом богов за свои 
проступки именно в Корею. И не только это повествование, — целый ряд мифов 
рисует эту постоянную связь с Кореей. Поэтому свидетельство Идзумо-фудоки 
находит себе опору и в истории, и в мифологии. 
    При этом сюда же можно присоединить и несколько дополнительных соображений, 
имеющих непосредственное касание уже к последующим временам: на протяжении всей 
последующей истории Японии мы наблюдаем постоянную иммиграцию этнических 
элементов Корейского полуострова именно в провинцию Идзумо. Из крупных, особо 
отмеченных фактов этого рода можно указать на переселение в Идзумо рода, 
предводимого Аме-но-хибоко, как стал называться в Японии этот родовой 
старейшина *). Поэтому, и по историческим и по мифологическим основаниям 
гипотеза о корейском происхождении племени Идзумо может считаться наиболее 
вероятной. 
    Однако, решение вопроса в пользу Кореи, в сущности говоря, еще не вполне 
исчерпывает все содержание проблемы. Утверждать корейское происхождение 
населения Идзумо еще не значит определить точно его антропологический облик. 
Дело в том, что Корея была ареной непрерывных этнических передвижений и 
разнообразие ее этнического состава не всегда даже может быть определено с 
достоверностью. В разное время своего исторического существования территория 
Кореи заполнялась различными пришлыми элементами, которых через некоторое время 
сменяли новые волны пришельцев; в разных частях полуострова, даже в одну и ту 
же историческую эпоху, мы неоднократно застаем разноплеменное население. 
Поэтому корейская гипотеза в вопросе племени Идзумо еще далеко не устанавливает 
его точный этнический облик. Вопрос и здесь требует еще дополнительных 
исследований и до сих пор окончательно выясненным считаться не может. Очередь 
за изучением Кореи, за результатами исследования ее племенного состава, — а 
затем за сравнительной мифологией и этнографией. Материал достаточен и доступен 
и, по-видимому, последнего слова в этой области ждать придется недолго. 
7. Тэнсон
    В сущности говоря, слово «Тэнсон» не имеет значения собственного имени, но 
прилагается, как эпитет, к тому племени, которое принято считать подлинным 
ядром японской нации. «Тэнсон» — буквально означает «потомки неба» *), и этим 
именем обозначались те племена, которые занимали западно-центральную часть 
острова Хонсю, главным образом провинцию Ямато и отчасти Ямасиро, и оттуда 
распространяли свое этническое и политическое влияние во все стороны Японии. С 
этим племенем связана большая часть мифологии, о нем повествует история, 
рассматривающая все прочее, как инородцев, и оно-то и является основным 
носителем всего исторического процесса. Рядом с ним можно поставить только 
предыдущее племя Идзумо, все же остальные народности оказываются неизменно в 
положении отсталых, оттесня