ично произведена особая церемония, описанная Альбертом Аахенским: князь 
Торос "прижал его [Бодуэна. - М. З.] к своей обнаженной груди и затем, обвязав 
лежавшей поблизости одеждой, обнял его, и так, повязавшись, оба поклялись друг 
другу в верности". 
      Утвердившись в Эдессе и сблизившись с частью армянской знати, враждебной 
Торосу, соправителем которого он стал, Бодуэн начал всячески притеснять горожан 
и окрестных землепашцев. Вскоре группа местной аристократии составила заговор 
против Тороса и восстановила против него горожан. Приемный сын и соправитель 
князя - Бодуэн - принял тайное участие в заговоре. В результате "коварные и 
злоумышленные люди", как называет их армянский хронист Матфей Эдесский, учинили 
расправу над Торосом. Князь, благодаря чьему "уму и мудрости, искусной 
изобретательности и мужеству Эдесса была избавлена от положения данника и 
слуги" сельджуков, пал жертвой заговорщиков. Когда он пытался бежать из 
крепости, "в мгновение ока его пронзили тысячи стрел, и он был убит". 
      Властителем Урхи сделался Бодуэн. По его зову туда прибыли и некоторые 
другие франкские сеньоры: близкая Эдесса прельщала их куда больше, чем пока еще 
далекий Иерусалим. По словам хрониста, Бодуэн "каждый день расточал много 
подарков золотыми безантами, талантами, серебряными сосудами". Он попросту 
грабил город. Его приспешники расхищали поместья, должности, казну. 
      Простой народ, притесняемый и унижаемый "освободителями"-крестоносцами, в 
декабре 1098 г. взбунтовался. Армяне даже обратились за помощью к сельджукам. 
Зачинщиков выступления по приказу Бодуэна схватили и казнили, а их имущество 
перешло к франкским рыцарям. Многие, принимавшие участие в мятеже, были брошены 
в темницы; кое-кому из зажиточных людей удалось освободиться, уплатив выкуп от 
20 тыс. до 60 тыс. безантов. Власть Бодуэна в Эдессе отныне держалась 
исключительно на терроре против "освобожденных" армян. Матфей Эдесский писал об 
утверждении франков в Урхе: "И подобные неисчислимые и неслыханные дела они 
совершали ради грабежа сокровищ, предав страну опустошению, а людей - жестоким 
мучениям. Они помышляли лишь о зле и полюбили стезю злодеяний". Став господином 
города, граф Бодуэн постарался возможно шире раздвинуть границы своих владений. 
На юго-западе он занял г. Сарудж, который превратил в бастион новообретенных 
владений. Затем рыцари захватили районы западнее и восточнее верхнего Евфрата. 
      Так, насильственным образом было положено начало первому государству 
крестоносцев на Востоке - графству Эдесскому. Оно сделалось важным форпостом 
образовавшихся в дальнейшем других крестоносных государств. 
      2.8. Взятие Антиохии 
      21 октября 1097 г. главные силы крестоносцев, вышедшие в Сирию, 
подступили к Антиохии. Лежавшая в 12 милях от моря, на восточном берегу р. 
Оронт, она являлась одним из самых значительных (в экономическом плане, в 
военном и политическом отношениях) городов Восточного Средиземноморья. Антиохия 
вела свою историю еще со времен Римской империи. От нее город перешел к 
Византии, а позднее был завоеван арабами. В последней трети Х в. византийцы 
вновь отвоевали Антиохию, но ненадолго: в 1084-1085 гг. она досталась 
сельджукам. С 1087 г. ею правил эмир Яги-Сиан, который, воспользовавшись 
враждой эмиров Дукака Дамасского и Рудвана Халебского, фактически добился 
политически самостоятельного положения. 
      Антиохия представляла собой созданную самой природой крепость: на 
юго-западе ее защищали горы, на северо-западе - река, болота, на западе море. В 
царствование императора Юстиниана (VI в.) вокруг города - и по болотистой 
местности, и на горных склонах - возвели мощные стены. После отвоевания 
Антиохии у арабов стены еще более укрепили: их толщина была такова, что, 
согласно рассказам современников, на этих стенах могла уместиться четверка 
лошадей. В стены были встроены 450 башен. В юго-восточной части города, в 
наиболее возвышенном его районе - на склоне горы Сильпиус, находилась 
основательно укрепленная сельджуками внутренняя цитадель. 
      Связанная морем - через гавань св. Симеона - с другими портовыми городами 
побережья, Антиохия издавна играла большую роль в левантийской торговле. 
Овладеть городом поэтому являлось для крестоносцев весьма заманчивым делом. 
Однако город-крепость легче было оборонять изнутри, чем брать извне: 
естественные преграды, а также стены и башни делали его неприступным, несмотря 
на то, что гарнизон Яги-Сиана не был многочисленным. 
      Известие о том, что Бодуэн уже стал графом Эдесским, разожгло аппетиты 
остальных князей, прежде всего Боэмунда Тарентского и Раймунда Тулузского. 
Последний предложил немедленно штурмовать Антиохию. Это рискованное предложение 
не встретило поддержки у прочих предводителей. Они боялись людских потерь и 
предпочитали выждать подкреплений: шли слухи о скором прибытии Танкреда из 
Александретты, новых отрядов крестоносцев с Запада. 
      Вид городских стен и башен устрашил крестоносцев. Большинству было 
очевидно, что город не может быть взят, если его не окружить возможно плотнее и 
не повести систематическую осаду. На этом в особенности настаивал Боэмунд, 
мечтавший сделаться князем Антиохии. 
      Рыцари прислушались к его мнению, но действовали при этом крайне неумело. 
Незнакомые с методами осадной войны, они допустили множество промахов. С юга 
город вообще не был блокирован. В результате крестоносцы терпели одну неудачу 
за другой. Осажденные имели возможность совершать вылазки из города, тревожить 
и деморализовать осаждавших своими набегами. Чтобы защитить себя от этих 
вылазок, крестоносцы соорудили вблизи так называемых Железных ворот осадную 
башню - Мальрегар: ее построили на склоне горы Сильпиус, неподалеку от 
крепостной стены. Уже на третьем месяце осады, когда подошла зима и полили 
бесконечные холодные дожди, съестное у крестоносцев оказалось на исходе; до тех 
пор они кормились, грабя богатые окрестности Антиохии и ни в чем себе не 
отказывая. В лагере начался голод. По сообщени