ял человек, называвший себя Бардией – такое имя носил сын 
Кира, младший брат Камбиза. Узнав об этом, Камбиз поспешил в столицу, но при 
загадочных обстоятельствах скончался в пути. На троне остался Бардия.
      Через несколько месяцев после указанных событий представители знатнейших 
персидских семей составили заговор. Бардия был заколот в собственном дворце, а 
заговорщики избрали нового царя из своей среды. Им стал сын наместника Бактрии 
Дарий I (522–486 гг. до н. э.). Дарий объявил, что подлинного Бардии давно уже 
нет в живых (только об этом почему-то никто не знал!), а заговорщиками убит 
вовсе не сын Кира, а некий самозванец. Дарий будто бы получил престол не по 
договоренности с сообщниками и не по жребию, а как представитель младшей линии 
Ахеменидов (ибо прямых наследников Кира Великого после смерти Камбиза не было). 
Данная версия изложена в письмах на арамейском языке, которые были направлены 
во все области державы, и запечатлена в огромной надписи на трех языках 
(персидском, эламском и аккадском), высеченной на священной Бехистунской скале.
      

      Дарий I на троне, за ним стоит его сын Ксеркс [Рельеф V в. до н. э. ]
      
      Однако официальная версия событий, очевидно, не всех убедила. Покоренные 
народы, скорее всего, мало интересовало, кто имел больше прав на персидский 
престол. Местная политическая элита попыталась, воспользовавшись смутами при 
дворе Ахеменидов, восстановить независимость своих государств. В Вавилонии 
появился самозванец, называвший себя Навуходоносором, в Мидии о правах на 
власть заявил якобы потомок прославленного царя Киаксара. Завоеванные страны 
поднимались одна за другой, вставая под знамена местных «царей». После разгрома 
мятежники вновь собирали силы для борьбы, выдвигая следующего самозванца.
      Это был критический момент в истории державы Ахеменидов: более года 
молодой персидский царь должен был посылать своих полководцев то в один конец 
государства, то в другой на подавление очередного восстания. Когда эти 
внутренние войны успешно завершились, Дарий I осознал необходимость проведения 
коренных реформ. Государство в том виде, в каком оно существовало при Кире и 
Камбизе, не могло быть прочным.
      Прежде всего царь провел административную реформу, разделив страну на 
обширные округа – сатрапии, границы которых не всегда совпадали с пределами 
прежних государств. Не довольствуясь системой даров, Дарий I установил 
постоянные размеры податей (весьма немалые) с каждой сатрапии. С самых богатых 
он получал десятки тонн серебра в год. Во главе сатрапий обычно стояли не 
представители местной элиты, которые могли попытаться отделиться, а персы, 
часто родичи персидского царя. При этом сатрап обладал властью лишь в 
гражданских делах, а войска того или иного округа подчинялись не ему, а своему 
военачальнику. Сатрап не мог поднять мятеж, поскольку не распоряжался войсками, 
а военачальник не располагал рычагами административной власти. Соперничество 
между сатрапом и военачальником подогревалось центральной властью, их доносы 
друг на друга всячески поощрялись.
      В древних империях возникали огромные проблемы из-за несовершенства 
системы коммуникаций. Если границы государства отстоят от столицы на тысячи 
километров, то информация при обычных условиях идет месяцами. Любая реакция на 
нее становится бессмысленной, ибо ко времени ее получения ситуация, как правило,
 уже радикально меняется. При Дарии I была создана уникальная система 
магистральных дорог, соединявших между собой крупнейшие города: Сарды, Вавилон, 
Сузы и столицу Мидии Экбатаны (совр. Хамадан). Была организована почтовая 
служба для наиболее быстрой доставки донесений царю и его распоряжений.
      Укрепив державу, Дарий I попытался еще более расширить ее пределы, но 
успешным было только продвижение на восток – до Северо-Западной Индии. На 
северных границах царь потерпел неудачу в борьбе с кочевыми племенами скифов. 
Начавшиеся при Дарии греко-персидские войны, несмотря на преимущество персов в 
силах, не сулили успеха, а при ближайшем его преемнике Ксерксе завершились 
совершенно бесславно – полным торжеством греков во всем бассейне Эгейского моря.
 Лишь в конце V – начале IV в. до н. э. персы взяли реванш, перейдя в борьбе с 
греческими городами к новой тактике – внесению раздоров в их среду и прямому 
подкупу политических лидеров всех государств и «партий».
      Античные авторы нередко описывали персидские порядки. Греки любили 
противопоставлять свою жизнь свободных граждан свободной Эллады поголовному 
рабству в державе «великого царя». У сановников при персидском дворе – посуда 
из драгоценных металлов, они одеты в пышные одежды и, «как женщины», носят 
многочисленные украшения. Но у них есть хозяин – царь, который каждого может по 
своей прихоти унизить или искалечить. Провинившегося вельможу царь сажает с 
собой рядом на пиру, а повар подносит тому кушанье, приготовленное из мяса его 
сына. И при этом деспот еще издевательски спрашивает: «Тебе вкусно?» Он знает, 
что все его подданные, не исключая самых высокопоставленных, не имеют чувства 
собственного достоинства: в душе они всего лишь рабы.
      

      Держава Ахеменидов в VI–V вв. до н. э.
      
      Абсолютная власть, по описанию античных историков, развращает всех, и 
прежде всего того, кто обладает ею. Он вынужден жить в условиях всеобщего 
раболепия и одновременно безумного страха за свою жизнь. Его близкие 
злоумышляют друг против друга. Мать и жена одного из персидских царей так 
ненавидели друг друга и так боялись быть отравленными, что даже ели из одной 
тарелки. Но и это не помогло. Свекровь, усыпив бдительность невестки, все же 
отравила ее, разрезав общий кусок ножом, который был смазан ядом с одной 
стороны лезвия.
      В 401 г. до н. э. состоялся знаменитый «поход десяти тысяч греков», 
красочно описанный его участником – историком и философ