внутренние усобицы разрушили систему искусст-
венного орошения на территории современного Афганистана. Земли старых 
земледельческих оазисов Кандагара, Кабула и Пешавара превратились в 
пустоши, пригодные лишь для выпаса скота (Рейснер, 1954: 31). 

В Северной Африке, начиная с эпохи вандалов, кочевники посте-
пенно вытесняли земледельцев. Но особенно разрушительным было втор-
жение в XI в. кочевников бану хиляль и бану сулейм, отбросивших земле-
дельческую жизнь к побережью и в горы (см., например, Julien, 1956а: 145; 
Levtzion, 1977: 360; ср. Bovill, 1958: 4, 5—8; см. также с. 204, 353 данной 
книги). 

Чукчи за последние три столетия значительно расширили свою паст-
бищную территорию за счет соседей (Bogoras, 1904: 15, 732; Leeds, 1965, 
87—90). Ненцы с конца XVII в. стали осваивать Ямальский полуостров и 
вытеснять энцев из бассейна среднего и 



168 Глава I. Номадизм как особый вид производящей экономики 

 

 

нижнего течения реки Таз и левого берега Енисея. А коми, проникшие в 
XIX в. в Зауралье, захватили пастбища к западу от Оби (Васильев, 1976: 
326, 334). Фулани со своим скотом на протяжении многих веков расселя-
лись по сахельско-суданскои зоне (Stenning, 1957). 

Однако описанный способ расширения пастбищной территории также не 
мог быть постоянным и стабильным, хотя бы потому, что слишком зависел 
от соотношения сил. Известны примеры и того, как земледельцы, когда они 
становились сильнее кочевников, изгоняли их с захваченных земель, и па-
стбища вновь обращались в обработанные поля. В настоящее время этот 
процесс стал почти повсеместно доминирующим (см., например, Dahl and 
Hjort, 1979: 5 сл.; Gallais, 1977: 306 ff.; Le Houerou, 1976: 269 про Африку). 
К 
тому же далеко не все земли, которые кочевники могли захватить насильст-
венным путем, годились под пастбища. Кочевники-оленеводы не способны 
освоить тайгу, коровопасы Африки — тропические леса, евразийские степ-
няки — лесную и отчасти даже лесостепную зону. Территория распростра-
нения кочевого скотоводства все же больше всего определяется ландшафт-
ной зональностью. Как отметили Салинс и Сервис (Sahlins and Service, 
1960), менее специализированные культуры имеют больший потенциал для 
изменений, чем высокоспециализированные. 

Но главное, расширение экологической зоны, занятой номадами, также не 
дает долговременного решения проблемы баланса, потому что рано или 
поздно и в расширенном виде она оказывается заполненной. Подвижный 
гомеостазис, с трудом достигавшийся кочевым скотоводческим хозяйством, 
вообще не мог регулироваться полностью только за счет внутренних ресур-
сов или их простого расширения. Вопреки все еще встречающемуся мнению 
(см., например, Bacon, 1954: 57; Nicolaisen, 1963: 481) кочевое скотовод-
ческое хозяйство, до сих пор условно рассматривавшееся мною как авто-
номная хозяйственная система, в силу своей специализированности не яв-
ляется автаркичным. Когда Леттимор (Lattimore, 1967: 69, 329) писал, что 
степная экономика является гораздо более самообеспечивающейся, чем эко-
номика оседлых обществ, он отдавал дань устаревшим представлениям, не 
более. Впрочем позд- 



Проблемы баланса и неавтаркичность кочевого хозяйства 169 

 

 

нее он, кажется, пересмотрел свои взгляды (ср. Lattimore, 1979-481—483). 

Любопытно заметить, что захват скота, как в соседних кочевых общест-
вах, так и у земледельцев, является важным побудительным мотивом набе-
гов и войн кочевников, наряду с захватом земледельческих продуктов и ре-
месленных изделий. Монголы стремились к захвату скота не меньше, чем 
всего остального. Уже после похода 1205 г. против тангутов они угнали ог-
ромные стада скота (Рашид ад-Дин, 1952: 144; Рашид ад-Дин, 1952а: 150). 

Особенностью оленеводческого хозяйства ненцев и чукчей в начале 
XX в. являла