до-арии кочевыми скотоводами не были. В древности ми-
грации и завоевания кочевников не оказали большого социального, полити-
ческого и долговременного культурного влияния на индийскую цивилиза-
цию. К такому выводу можно прийти, если не забывать, что кушаны пере-
стали быть кочевниками задолго до своего прихода в Индию. 

Распространение ислама и формирование индо-иранского общест-
ва нередко считаются двумя крупнейшими культурными и политическими 
переменами в средневековой Индии. Однако было бы неверно прямо связы-
вать их с кочевниками. Характерной чертой раннесредневекового индий-
ского развития было соединение оседлого общества земледельческих равнин 
с теми формами политической организации, которые возникли в погранич-
ной зоне (Wink, 1997: 162 ff.). Однако последняя не может быть охаракте-
ризована как кочевая. По экологическим и климатическим причинам Ин-
дия никогда не была регионом, благоприятным для миграции кочевых ско-
товодов евразийского степного типа. Многие, если не большинство, из пе-
реселявшихся туда тюрок уже до этого подверглись детрибализации и де-
номадизации. Высокий спрос на тюрок в Индии был создан не экспансией 
кочевников, а экспансией оседлого исламского общества. Испытавшие 
сильное иранское влияние газнавиды и некоторые более поздние династии 
по своему происхождению были тюркскими, как и напоминающие 
мамлюков отборные части войск. Однако они перестали быть кочевниками, и 
их государства никак нельзя считать кочевыми. Несмотря на этническое 
происхождение политических и военных элит, такие государства средне-
вековой Индии были исламскими в гораздо большей мере, чем тюркскими, и 
не кочевые институты, а 



Кочевники в истории оседлою мира 481 

 

некоторые институты средневосточного оседлого мусульманского об-
щества были заимствованы при их посредстве в Южной Азии. Ислам 
является первостепенным социальным фактором, но даже исламское 
правление в Индии затронуло политическую сферу гораздо больше, чем 
такие фундаментальные характеристики социального строя, как касто-
вая система. Что касается рядовых тюрок в Индии, то их роль во многом 
походила на роль бедуинов во время ранних арабских завоеваний. В ос-
новном они служили топливом для ислама, и тюркские рабы-солдаты 
походили на свободных кочевников-воинов гораздо меньше, чем это 
иногда предполагают. При всех обстоятельствах оригинальные инсти-
туты степных кочевников никогда не оказывали глубокого и долговре-
менного влияния на социальный строй Индии. 

Гораздо большую роль играли кочевники в Китае. С самого начала 
и на протяжении более трех тысяч лет китайская история была тесно свя-
зана с историей кочевников Центральной и Внутренней Азии. Новые ар-
хеологические материалы и некоторые исторические источники позволяют 
допустить, что в формативный период китайской цивилизации культур-
ное и иные влияния кочевников могли быть даже более сильными, чем по-
сле ее кристаллизации (см., например, So and Bunker, 1995). Впрочем, ко-
чевники, и не только внешние, но зачастую внутренние тоже, оставались 
почти перманентным фактором в истории Китая. Нередко они были глубо-
ко вовлечены в династические циклы этой страны. Деструктивные по-
следствия некоторых вторжений кочевников в Китай хорошо известны. 
В дополнение к этому необходимость считаться с угрозой, которую пред-
ставляли кочевники для китайского государства, часто требовала больших 
военных расходов или уплаты дани, субсидий и других платежей, обо-
рачивавшихся увеличением налогового бремени. Это подрывало экономи-
ческую базу некоторых династий и тем самым косвенно способствовало их 
упадку и гибели. Менее ясно, однако, в какой мере это сказывалось на 
долговременном экономическом развитии страны. Огромные эконо-
мические и технологические достижения средневекового Китая скорее 
указывают на то, что негативные последствия его взаимоотношений с 
кочевниками не следует переоценивать. 



482 Послесловие к третьему изданию 

Точно так же внутренняя специфика исторического процесса в Китае 
лишь в ограниченной мере подвергалась влиянию фактора, связанного к 
кочевниками. Гегель называл Китай страной повторяющегося прин-
ципа. Нет нужды следовать этому высказыванию буквально для того, чтобы 
признать, что исторический процесс в этой стране демонстрировал 
примечательную стабильность и преемственн