льной Азии и Иране это случалось не 
один раз. Однако оседлые общества в целом и существовавшие в 
них формы землевладения едва ли были серьезно затронуты этими пере-
менами. Попытки внести более серьезные изменения в структуры завое-
ванных оседлых обществ обычно не имели большего успеха, особенно в 
долговременной перспективе. Например, монголы, особенно в Китае, Ира-
не, возможно в других завоеванных странах, ввели правило, согласно ко-
торому даже те чингизиды, которые не сделали их своей резиденцией, 
имели в них свою долю земельной собственности и соответствующие до-
ходы от нее. Для распоряжения текущими делами, касающимися этих зе-
мель, верховный правитель назначал специальные администрации, но при 
этом включал в них людей, которые специально следили за соблюдением 
интересов членов тех линиджей рода чингизидов, которые обосновались в 
других странах. 

Такая практика противоречила местным формам землевладения, и, 
очевидно, она была отброшена по окончании монгольского правления в 
соответствующих странах. 

В то же время завоеватели охотно принимали те институты завоеван-
ных оседлых стран, которые не противоречили их интересам. Так, Сель-
джуки приняли и расширили систему икта, потому что она соответствовала 
определенным кочевым традициям и практике и к тому же способствовала 
их господству над земледельческим населением. Хотя я предпочитаю избе-
гать поспешных и категоричных выводов, мне все же кажется, что измене-
ния в социальных и экономических структурах оседлых стран, вызванные 
их завоеваниями кочевниками, часто были менее кардинальными, чем это 
иногда представляется. Определенная преемственность структур и инсти-
тутов совершенно очевидна во многих случаях. Прямое и необратимое 
навязывание кочевых 



Кочевники в истории оседлого мира 471 

 

институтов или даже их эффективное слияние с соответствующими инсти-
тутами завоеванных оседлых стран были скорее исключением, чем общим 
правилом. В то же время определенное взаимное приспособление этих ин-
ститутов и структур было весьма распространенной практикой. В целом же 
определенные пермутации в социальном строе оседлых стран были более 
частным результатом их завоевания кочевниками, чем его радикальная пе-
ремена. 

Экономические последствия взаимоотношений кочевых скотоводов с 
оседлыми земледельцами и горожанами также неоднозначны, особенно если 
рассматривать их в сравнительном плане. Многие набеги и вторжения ко-
чевников в земледельческие страны приводили к опустошительным послед-
ствиям, хотя, справедливости ради, надо отметить, что иногда эти опусто-
шения преувеличивались сначала средневековыми историками из числа 
оседлого насе