ч (1970: 7) определил 
феодализм следующим образом: «Феодальная формация характеризуется 
наличием противоречия между крупной собственностью на землю и 
мелким крестьянским производством и внеэкономическим принуждени-
ем, необходимость которого вытекает из основного противоречия; так как 
крестьянин ведет собственное домашнее хозяйство, присвоение произве-
денного им излишка возможно только при применении силы в той или 
иной форме. Связанные с этой системой производственные отношения 
определяются такими особенностями феодализма, как условный 



454 Глава V. Номады и государственность 

 

характер феодального землевладения и иерархия структуры, а также ие-
рархия правящего класса. Такое понимание феодализма дает нам проч-
ную основу для изучения специфических проблем истории средних 
веков». 

Однако далее в своей книге Гуревич указывает, что 
предложенное им определение является не более чем неполной 
теоретической моделью. С одной стороны, эта модель включает черты, 
которые характерны не только для феодализма; с другой стороны, далеко 
не всегда и не в одной и той же форме они применимы даже к сред-
невековым государствам Западной Европы. Гуревич сам пришел к дан-
ным заключениям. Я хотел бы расширить большинство из них с помо-
щью другого определения феодализма, данного великим историком 
Марком Блоком (Маrс Bloch, 1974, II: 446): «Подчиненное кре-
стьянство» широкое применение земельных пожалований (феод) вместо 
денежной платы, о которой не могло быть и речи; господство специали-
зированного класса воинов; узы подчинения и защиты, которые свя-
зывали человека с человеком, а внутри воинского класса приобрели спе-
цифическую форму, называвшуюся вассалитетом, и неизбежно ведущую 
к беспорядку; и в сердцевине всего этого, выживание других форм объе-
динений, семьи и государства...» 

Но наиболее важным является то, что в отношении кочевников не-
приемлемо ни одно определение. В связи с этим показательна одна из 
недавних попыток доказать феодальную природу монгольского госу-
дарства, предпринятая Мункуевым. Отметив, что идея централизован-
ной монархии была чуждой Чингиз-хану и что, по этой причине, его го-
сударство было основано на улусной системе, Мункуев приходит к сле-
дующему выводу: «Поэтому в Монголии с самого начала феодализм 
возник в классическом и политическом смысле (я не имею здесь в виду 
вышеуказанные социально-экономические отношения) с характерным 
ему наличием вассальной зависимости и другими институтами» (1977: 
393). 

Я уже писал о весьма специфической и относительной природе 
монгольского вассалитета (см. Khazanov, 1984: 158, 159—160). Оче-
видно, что отсутствие централизованной монархии также недостаточ-
ное доказательство для того, чтобы идентифицировать 



Выводы 455 

государство как феодальное. Что касается социальных и экономиче-
ских отношений, то Мункуев (1977: 387) ссылается на три структуры: 
отогу-бойол, нокур и домашнее рабство. Ни одна из них не может 
быть охарактеризована как феодальная (см. Khazanov, 1984: 
159—160). В этом случае очевидно, что предвзятая оценка Мункуева 
противоречит фактам. 

Что касается оседлых субобществ в кочевых государствах, то 
могу лишь заметить, что поскольку я склоняюсь к узкому региональ-
но-временному пониманию феодализма как преимущественно евро-
пейского средневекового феномена, я также не считаю их феодаль-
ными. 

Следует различать феодализм как целостную социально 
-экономическую и политическую систему и отдельные феодальные 
элементы и институты (например, вассалитет). Некоторые из них 
распространены значительно шире, чем сам феодализм. Еще чаще 
они лишь внешне совпадают с феодальными (ср. Service, 1975: 82). 
Тем не менее именно на основании наличия подобных институтов в 
том или ином обществе его иногда без достаточных оснований объ-
являют феодальным. 

Кочевое общество (субобщество) в тех случаях, когда оно во-
обще достигает классового уровня, является раннеклассовым и оста-
ется