вший из иранцев. Сохранилось и давнее деление правящих классов на 
«людей меча», заинтересованных в сильной центральной власти лишь до тех 
пор, пока продолжались завоевания, и на «людей пера», традиционных носи-
телей централистских тенденций. «Люди меча» были представлены как по-
литически доминирующей кочевой знатью монгольского и тюркского проис-
хождения, так и той частью провинциальной оседлой знати иранского проис-
хождения, которая не была истреблена во время завоевания или после него. 
«Люди пера», помимо духовенства всех религий, состояли из иранской бю-
рократии. 

В результате произошедшего перераспределения земельного фонда 
монгольская и тюркская аристократия получила от ильханов обрабатываемые 
земли, но эксплуатировала крестьян, не порывая с кочевым образом жизни. 
Она просто взыскивала с них продуктовую ренту, допуская при этом произ-
вол и насилие. В первый период существования Хулагуидского государства 
кочевники фактически считали себя военным лагерем в завоеванной, но ос-
тавшейся чужой неприятельской стране. 



394 Глава V. Номады и государственность 

 

Реформы Газан-хана и его знаменитого министра Рашид ад-Дина, в 
политическом отношении иранского Елюй Чу-цая, хотя и не привели к 
значительному оседанию кочевников, но все же означали частичный по-
ворот ко второй тенденции развития. Они отменили откупа, процветав-
шие при первых Хулагуидах и разорявшие крестьянство, стремились 
сделать налоги фиксированными, облегчить их бремя, оживить земледе-
лие и торговлю и т. д. Кроме того, реформы способствовали увеличению 
политического веса иранской бюрократии. 

Газан-шах не доверял кочевой знати и казнил многих ее представи-
телей, однако должен был с нею считаться. Не случайны слова, с кото-
рыми этот мудрый и гуманный правитель обращался к ней: «Я-де не 
держу сторону ра'йятов-таджиков. Ежели польза в том, чтобы всех их 
ограбить, то на это дело нет никого сильнее меня. Но ежели вы в буду-
щем будете надеяться на тагар и столовое довольствие и обращаться [ко 
мне], с просьбами, то я с вами поступлю жестоко. Надобно вам пораз-
мыслить: раз вы ра'иятов обижаете, забираете их волов и семена и трави-
те хлеб, то что вы будете делать в будущем?» (Рашид ад-Дин, 1957: 27). 

Однако показательно, что у кочевников теперь появилось «страст-
ное желание» владеть поместьями и «завести земледелие» (Рашид 
ад-Дин, 1957: 291). Так они приспосабливались к изменившимся усло-
виям, когда завоевания прекратились и не могли быть главным источни-
ком доходов. В 1303 г. неохотно, по прямому требованию войска, Га-
зан-хан был вынужден издать ярлык о наделении его икта. Они давали 
право на землю, воду и доходы с них и включали полный налоговый (но 
еще не административный) иммунитет, за исключением небольшого ко-
личества зерна, которое владельцы икта должны были поставлять в каз-
ну. 

Икта выделялись большими наделами, нередко, целыми земле-
дельческими округами, тем подразделениям кочевников, которые со-
ставляли отдельные войсковые единицы. Далее они делились среди всех 
военнообязанных, вплоть до рядовых. Помимо икта, наделение которы-
ми было связано с обязанностью военной службы, развилось также на-
деление мульками — в данном случае, наследственными безусловными 
держаниями. 



Евразийские степи, полупустыни и пустыни 395 

 

Реформы Газан-шаха были неокончательными. Борьба между сто-
ронниками обеих тенденций продолжалась при последних Хулагуидах. И 
все же мнение Шпулера (Spuler, 1955: 409), что «движение сбилось с пу-
ти еще на ранних этапах: деятельность Газана по-видимому не оставила 
за собой каких-либо запоминающихся последствий», кажется слишком 
категоричным. 

Показательно, что после распада государства ильханов Чобаниды, 
действовавшие в духе первых Хулагуидов, удерживали власть очень не-
долго. Чобанидское государство оказалось самым эфемерным и было 
разгромлено золотоордынским ханом Джанибеком (1356 г.) при под-
держке местной знати. Пришедшие на смену Чобанидам Джелаириды 
стремились управлять в духе политической линии Газан-хана. 

Будучи основным господствующим классом по отношению к осед-
лому