. Непонятно только, почему он считает создание 
класса 
зависимых и эксплуатируемых земледельцев нетуарегского происхождения 
результатом 
внутреннего развития туарегского общества (ср. Burnham, 1979: 353—354) 



Тема и вариации 321 

факты конкретной истории Восточной Африки находятся в рази-
тельном противоречии с его гипотезой. 

Оставим в стороне маасаи. Вопрос об уровне их социальной дифферен-
циации в доколониальный период далеко не ясен; к тому же сомнительно, 
чтобы последняя была связана исключительно с внутренними факторами (Ja-
cobs, 1975). Однако сколь бы ни были противоречивы мнения различных 
ученых относительно обстоятельств возникновения государств Межозерья, 
ясно одно: оно связано с взаимодействием скотоводческих и земледельческих 
групп, интегрированных тем или иным способом в одно общество (см. с. 444 
сл.). Следовательно, внешний фактор и здесь явно был налицо. 

В какой-то мере та же проблема давно дискутируется и советскими ан-
тропологами. Одни полагают, что нет принципиальных различий между ко-
чевыми и некочевыми обществами, что и те и другие развиваются по единым 
для всего человечества формационным закономерностям всемир-
но-исторического процесса. При этом предпочтение всегда отдается внут-
реннему развитию (см., например, Златкин, 1971; Лашук, 1973; Федо-
ров-Давыдов, 1973). Другие, напротив, думают, что эволюция кочевников 
неотделима от их взаимоотношений с внешним миром и в конечном счете 
подчинена специфике эволюции последнего (Хазанов, 1973; Хазанов, 1975; 
Марков, 197625; ср. Першиц, 1976). 

Нетрудно заметить, что между двумя рассмотренными подходами к 
проблеме, которые чисто условно можно назвать «экологическим» и «мар-
ксистским», несмотря на все их различия, есть одна общая черта. Экологиче-
ски ориентированные антропологи объясняют социальные особенности и 
социально-политическое развитие кочевников их внутренней экологи-
ческой адаптацией. 

 

25 Крайние позиции в этом вопросе занимает Марков. По его мнению, уровень 
развития всех кочевников Азии практически всегда был одинаков. Для его характе-
ристики ученый пользуется введенным Морганом и Энгельсом понятием «военная 
демократия». Даже завоевание оседлых государств очень мало и лишь временно ме-
няло, по его мнению, присущие кочевникам доклассовые социально-экономические 
отношения (Марков. 1976: 279, 307—308, 312). 



322 Глава III. Социальные предпосылки взаимоотношений номадов... 

 

Упомянутые французские ученые и некоторые из их советских коллег объясняют их 
эволюционными изменениями за счет внутренних противоречий. 

В обоих рассмотренных подходах есть моменты, заслуживающие серьезного 
внимания. Частично я уже останавливался на них в данной главе. И все же мой ко-
нечный вывод сильно отличается от тех, которые предлагают упомянутые ученые. 
Для меня номадизм в социально-политическом отношении не сводится к одной 
лишь хозяйственной адаптации кочевого скотоводства к природному окружению. 
В то же время он не является ни особой социально-экономической формацией, ни 
особым способом производства. Уровень социально-политического развития ко-
чевых обществ и его соответствующие изменения в очень сильной мере определя-
ются спецификой их взаимоотношений с внешним миром и особенностями послед-
него. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 



 

 

 

 

 

Глава IV 

Способы адаптации номадов 

к внешнему миру 

Два вида адаптации номадов к внешнему миру — экономическую и со-
циально-политическую, в теоретическом анализе разделить гораздо легче, 
чем на практике. Тем не менее факт остается фактом. Будучи неавтаркичным, 
номадизм любого типа не может функционировать в изоляции. Различия су-
ществуют в способах и средствах, а не в потребностях и целях. По общему 
правилу, чем более дифференцированным в социальном отношении является 
данное кочевое общество, тем активнее оно ст