динение голоков, с наследственной аристократией, не признававшее ни тибет-
ских, ни китайских властей. Но в целом политическая несамостоятельность ко-
чевников Тибета была их важной особенностью на протяжении многих столетий 
(Lattimore, 1967: 212—213). 

Вопрос о собственности на естественные ресурсы у номадов Тибета не 
вполне ясен. Встречаются утверждения о том, что в некоторых местах они выну-
ждены были арендовать пастбища (Кычанов, Савицкий, 1975: 126; Решетов, 
Яковлев, 1975: 210). В то же время Иквэлл (Ekvall, 1954: 46) отмечал, что 
обычно 
пастбища считаются принадлежащими племени и распределяются по входящим в 
его состав общинам. Возможно, ситуация менялась в зависимости от места и 
времени. 

Генеалогический план социальной организации тибетских номадов просле-
живается слабо — во всяком случае я не нашел о нем в литературе сколь-
ко-нибудь подробных сведений. Очевидно, он получил гораздо меньшее значение 
и развитие, чем у номадов евразийских степей или Ближнего Востока. 

В экономическом отношении социальная организация тибетских кочевников 
покоится на тех же подразделениях, что и в номадизме иных типов: отдельных 
хозяйствах и общинах (Ekvall, 1968: 25 ff.). 

Собственно социально-политический план наиболее отчетливо представлен 
семьей в различных ее вариантах и семейно-родственной группой. Но уже клан 
Иквэлл (Ekvall, 1968: 28—29) характеризует как «некую аморфную линиджную 
группировку... предположительно связанную с общим предком, который дал ей 
свое имя ... нечто похожее на клан в процессе его упадка». Члены одного клана 
могли быть разбросаны по разным племенам. 

Племена явно были в первую очередь политическими организациями. Но в 
то время как в Центральном Тибете они 



314 Глава III. Социальные предпосылки взаимоотношений номадов... 

 

подверглись сильной деформации, нередко будучи включенными в общую ад-
министративную систему государства в качестве особых дистриктов, на севе-
ро-востоке еще в начале XX в. они пользовались значительной автономией, не-
охотно подчиняясь или тибетскому, или китайскому правительствам (Ekvall, 
1968: 29). В этом районе иногда возникали целые племенные объединения — си-
туационные вождества. 

Имеются сведения, что в отдельных племенах власть вождей приобретала 
наследственный характер (Решетов, Яковлев, 1975: 210), но чаще она, 
по-видимому, была невелика даже в окраинных районах. Жесткое сослов-
но-классовое деление, свойственное оседлому населению Тибета, для кочевников 
во всяком случае не было характерно. 

Южная Азия. В главе I я уже выражал сомнения в возможности выде-
ления индийского скотоводства в самостоятельный тип номадизма. Эти сомнения 
подкрепляются рассмотрением социальной организации скотоводов Южной 
Азии, точнее — отсутствием у таковой какой-либо существенной специфики по 
сравнению с окружающим земледельческим населением. За редкими исклю-
чениями, скотоводы не составляют того, что в Индии принято называть «пле-
менное общество». Их социальная организация утратила всякие особенности, 
которые должны были иметься в прошлом. Напротив, и в этническом и социаль-
ном отношениях скотоводы сейчас тождественны земледельцам — как и по-
следние, они включены в кастовую систему (причем в Раджастхане в такие вы-
сокие касты, как райкас, джаты и раджпуты) и в систему деревенских общин и не 
имеют отличной и отдельной от земледельцев собственности на земли и пастби-
ща (Bоse, 1975: 7—9). 

 

Краткий обзор социально-политических отношений, существующих (или 
существовавших) в кочевых обществах, относящихся ,к номадизму различных 
типов, на мой взгляд, не противоречит сделанным ранее предварительным выво-
дам. 

Вопреки мнению некоторых ученых (см., например, Sahiins, 1968: 37-39; 
Johnson. 1969: 159-160; Марков, 1976: 278-313), номадизм невозможно рас-
сматривать как автаркичную 



Тема и вариации 315 



экономическую систему и тем более как особую замкнутую социаль-
но-политическую систему, соответствующую определенному этапу (или эта-
пам) эволюции, систему, которая обладает собственными внутренними зако-
номерностями социального функционирования и развития. Как явствует из 
истории происхождения и распространения номадизма, взятый в целом, он не 
является определенным этапом универсальной эволюции