тых, что они не 

способны управиться со своим скотом сами или с помощью действующих в дан-
ном обществе механизмов кооперации и взаимопомощи, включая саунные, не так 
уж много, во всяком случае много меньше, чем бедняков. Поэтому какое-то ко-
личество последних постоянно выключается из кочевого общества (см. с. 169— 
173), и это опять-таки до известной степени способствует ограничению в нем 
имущественных различий. 

Житецкий (1892: 25) писал про калмыков, что «в степи кочуют семьи срав-
нительно зажиточные, а те из них, которые беднеют, лишаются скота, выбрасы-
ваются из года в год степью за ее пределы. Остаются из семей бедных скотом в 
степи только те, сравнительно немногие, которые пристраиваются в качестве 
пастухов и работников при худуках [водные колодцы] у крупных скотоводов и 
при хурулах [буддистские монастыри в Калмыкии]. 

Таким образом, стремление к неограниченному численному увеличению 
скота, невозможное уже из-за причин, рассмотренных в главе I, не обязательно 
влечет за собой постоянный рост имущественного неравенства. Потребности 
кооперации и взаимопомощи, необходимость в которых диктуется как произ-
водственными, так и социальными нуждами, благоприятствуют развитию более 
или менее ярко выраженной тенденции к ограничению различий если не в соб-
ственности на скот, то в использовании его самого и его продуктов. Иначе коче-
вое общество оказывается в кризисной ситуации. 

Имущественные различия, отнюдь не всегда постоянные, конечно могут 
способствовать социальному продвижению, приобретению высокого статуса или 
ранга и тем самым определенной социальной дифференциации, но сами по себе 
редко способны превратить ее в устойчивую и наследственную социальную 
стратификацию. У восточноасрриканских скотоводов, например, позиция кре-
дитора в патронажной форме перераспределения скота 



Имущественное неравенство и социальная дифференциация... 269 

«...дает возможность стать уважаемым и влиятельным человеком» (Dahl and 
Hjort, 1979: 23), но не более. Имущественные различия не столько создают, 
сколько закрепляют наследственное социальное неравенство, когда оно сущест-
вует. Было бы слишком просто, но неверно, повторить вслед за Леттимором (Lat-
timore, 1979: 483): «Богатство имело тенденцию передаваться по наследству, и 
так возникала племенная аристократия». 

Разумеется, богатый скотовладелец мог привлечь к себе некоторое количе-
ство людей, создать из них дружину и с ее помощью укреплять и расширять свои 
влияние и власть. Так, храбрый и щедрый бедуинский шейх привлекал к себе 
сторонников даже из других племен (Oppenheim, 1900, II: 88—89). Однако по-
добных людей, привязанных к предводителю лишь выгодой и личной лояльно-
стью, надо было содержать, а на содержание тратить скот. Их труд хотя исполь-
зовался в хозяйстве, но мало, потому что в первую очередь они были воинами, и 
еще потому, что сфера возможного применения самого труда в скотоводческом 
хозяйстве ограничена. Социальные выгоды оборачивались имущественными по-
терями. 

Выход заключался в захвате скота и других богатств в других обществах 
или даже в других подразделениях собственного общества. Не случайно кочевые 
образования, в которых отмечено появление социальной прослойки, подобной 
монгольским нукерам или казахским тюленгутам, обычно характеризуются по-
вышенной военной активностью, в том числе и междоусобной. Владимирцов 
(1934: 80 сл., 95) сравнивал монгольского хана XII в. с предводителем разбой-
ничьей шайки, поведение которого определялось необходимостью содержать 
дружины. Ради этого на соседей предпринимались набеги за добычей. У казахов 
институт тюленгутов сошел на нет в XIX в., с наступлением навязанного рус-
ским правительством внутреннего спокойствия (Бекмаханов, 1947: 48 сл.; Бижа-
нов, 1969: 169). 

Однако подобная военная активность может вызываться различными при-
чинами. Иногда она сама по себе может стимулировать появление военных 
предводителей и группирующихся вокруг них лиц, для которых набеги и война 
превращаются в постоянные 



270 Глава III. Социальные предпосылки взаимоотношений номадов... 

промыслы. Причины и следствия в данном случае выступают как весьма услов-
ные категории, способные меняться местами. Для меня важнее всего подчеркнуть, 
что при всех обстоятельствах и данный способ социальной реализации имущест-
венных различий сопряжен с внешними факторами. 

Имущественное неравенство у кочевников нередко приобретает особенно 
заметные размеры в двух случаях: когда у