в таком государстве, где огромную роль в 
экономике играла торговля. Существовали люди, для которых письмо было 
профессией — писцы. Эта должность могла быть наследственной: так, отец писца 
Аземилка также был писцом ( CIS , 3749). Вербовались они из разных слоев 
карфагенского населения и, возможно, занимали в связи с этим различное 
положение. Например, писец Мицри был «сидонским мужем» ( CIS , 273). Те же, кто 
не оставил указания на свое сословное положение, были, видимо, гражданами. 
Некоторые писцы занимали должности в государственном аппарате, как упомянутые в 
римско-карфагенском договоре как представители государства 136 ( Polyb . Ill , 
22, 8). Чтобы выступать таковыми в отношениях
с римлянами, они должны были знать язык своих контрагентов. Впрочем, в 
Карфагене были и профессиональные переводчики, кик некий Азрубаал сын Абдэшмуна 
( CIS , 350). 
Из других профессий, требующих определенных знаний и, следовательно, 
специального обучения, надо упомянуть профессию врача. Имена врачей встречаются 
в надписях ( CIS , 321 — Л2'Л). О карфагенской медицине мы ничего сказать не 
можем, кроме того, что само лечение было явно платным, как это подчеркивает и 
пуническая пословица «чума любит мбнету, дай ей две, и она уйдет» ( August . 
Sermo 167, 4). 
Сравнительно высокий уровень образования отличал карфагенскую аристократию. 
Едва ли Ганнибал и Магон были редкими исключениями. Знаменитый мореплаватель 
Ганнон оставил описание своего путешествия, которое' и в переводе 
свидетель-стиует о литературных способностях автора. В аристократических 
фамилиях образование получали даже женщины. Так, мо свидетельству Диона Кассия 
( XVII , 57, 51), весьма образованной была уже упомянутая Софонисба дочь 
Гасдрубала жена (!ифакса [353, стб. 1100]. Специальное образование могли 
получать жрецы, и не исключено, что при храмах существовали кикие-то школы. 
Получив образование, практические навыки и умении, карфагеняне вступали в жизнь.
 В ней они занимались земледелием и ремеслом, торговлей и мореплаванием, 
государственными делами и служением богам. Религия, культ занимали важное место 
в жизни Карфагена.


Глава V. Религия
У-э а о пе о-д - нокр ат й а - г -ов о р»доеь, что по многим вопросам, 
касающимся истории и культуры Карфагена, нриходится высказывать только более 
или менее обоснованные гипотезы, ибо соххоя№ие-- на тае- й ---» е г н » чш 
швве-дче екой- ба аы не- п йзволдв^-4одь - дшго.-йгнедааяу», ни для одной сферы 
пунической культуры эта оговорка так не подходит, как для нунической религии] 
Необходимо иметь в виду, что стенень гипотетичности возрастает и соответственно 
стенень вероятности уменьшается, когда отдельные факты начинают связывать в 
какую-то систему и ны-таются рассмотреть религию пунийцев в целом и ее эволюцию 
за время существования Карфагенской реснублики. Надо также учесть, что новые 
исследования могут внести коррективы в те или иные положения, высказанные в 
настоящей главе. 
(Тем не менее рассмотрение религиозной жизни карфагенян очень важно при 
исследовании проблем карфагенской культуры. В древности религия являлась 
существеннейшей частью идеологии. Можно даже сказать, что она составляла 
сердцевину идеологической сферы человеческой жизни, и это было свойственно всем 
народам. Не были исключением и карфагеняне. 
Карфагенский пантеон 
 
Страбон ( XVIII , 3, 14) и Аппиан ( Lib . 130), говоря о Карфагене, пишут, что 
в Бирсе, т. е. в самом сердце города, в месте, с которого город, собственно, и 
начинался, находился храм Аскления. Через много лет, когда на месте пунического 
города существовала римская колония, твердыню римского Карфагена, но словам 
Апулея ( Flor . 18), охранял Эскулап. Это, несомненно, Эшмун: в трехъязычной 
сардинской надписи ( IFPCO Sard . 9) финикийское имя божества Эшмун в греческой 
части передано как Асклспий, а в латинской — Эсколтиш. Существование его 138 
храма в Карфагене засвидетельствовано и эпиграфикой ( CIS , 

IWI ). Анпиан говорит также о том, что святилище этого бога мыло самым 
знаменитым и богатым в Карфагене. 
Такое положение храма не могло быть случайным. Когда Гасдрубал основал в 
Испании Новый Карфаген, в этом городе также был создан храм Эшмуна ( Polyb . X ,
 10, 8), нричем поднимался он на холме, господствовавшем над городом, как и и 
столице. Учитывая, что на Ближнем Востоке храмы обычно не переносились с места 
на место [66, с. 132 —133 J , можно говорить, что как новокарфагенский храм был 
создан, вероятнее всего, самим основателем города, так и карфагенское святилище 
было воздвигнуто еще Элиссой. Его роль в, Карфагене можно сравнить со значением 
Эсагилы в Вавилоне или Парфенона в Афинах. Все это говорит о том, что Эшмун 
занимал центральное место в карфагенском нантеоне. 
Эшмун принадлежит к общефиникийским божествам; его культ засвидетельствован в 
Берите, Сидоне, Тире. Он упоминается в договоре тирского царя Баала с 
Асархаддоном [85, с. 109]. Эшмун выступает в первую очередь как бог-врачеватель,
 о чем говорит само отождествление его с соответствующими :>ллинскими и 
римскими богами [140, с. 243—344]. Однако его функции этим не ограничиваются. 
Сохранился любопытный вариант мифа, по которому Эшмун Пыл красивейшим юношей, 
которого полюбила мать богов Лстроноя. Спасаясь от преследования богини, он 
отрубил себе половой орган и погиб, но богиня вернула его к жизни и сделала 
богом [85, с. 85—86]. Таким образом, перед нами — умирающее и воскресающее 
божество, обычное в аграрном культе погибающей и возрождающейся природы. Он 
связан, таким образом, с плодородием земли и миром смерти, где, но сказанию, 
ему пришлось побывать. У Филона Библского ( FHG , III , fr . II , 27) Эшмун 
назван восьмым братом Кабиров, богов, рожденных Сидеком (или Сидиком), т. е. 
«Праведным».