Здание дворца было одним из самых великолепных, которые когда-либо и 
где-либо видел Цезарь. Много стран и столиц было у него за спиной, но Египет 
поражал своей утонченной красотой и величием. В просторном дворцовом комплексе 
Клеопатра иногда целый день могла не встретить своего нового мужа, который 
предпочитал не попадаться на глаза старшей сестре.
   Беременность даже на последних месяцах не мешала царице сопровождать Цезаря 
в его путешествиях.
   Клеопатра возлежала среди подушек и служанка опахалом пыталась хоть 
чуть-чуть облегчить страдания царицы, с трудом переносившей дневной зной.
   «Ты страдаешь, милая? – Цезарь был так внимателен и заботлив, что Клеопатре 
иногда хотелось, чтобы ее беременность длилась вечно. – Как поживает маленький 
Птолемей?» «Ты уверен, что это мальчик, Цезарь?» «Это не мальчик, это будущий 
царь. У Египта должен быть царь, достойный этой прекрасной страны. И ты родишь 
его, моя любовь». «Я хотела вечером поговорить с тобой Цезарь. Но раз ты нашел 
время сейчас зайти ко мне, может быть, ты уделишь своей жене несколько минут?» 
«Мне нравится, когда ты называешь меня мужем, но будь осторожна, Клеопатра, 
опекунскому совету маленького царя это может не понравиться». «Им нравится то, 
что нравится мне. У меня очень серьезное предложение к тебе, дорогой, и я прошу 
внимательно выслушать меня. Нам необходимо вместе отправиться в путешествие по 
Египту...» «О каком путешествии ты говоришь, когда без твоего лекаря, 
благодарение богам, что он достаточно искусен, ты не проводишь ни дня! Дождемся 
рождения сына и тогда будем думать о политике». «Выслушай меня, милый, выслушай 
и постарайся понять. Ты победил, но настоящая победа еще впереди. Египет – это 
не только Александрия, где каждый счастлив назвать тебя другом. Египет – это и 
те, кто живет за пределами столицы. Их так много, что они составляют для меня 
настоящую ценность. Это мои люди. В прошлом году они стойко пережили неурожай. 
Ты знаешь, как дорог мне Верхний Египет, как любила я бывать там с моим отцом. 
Может быть сейчас, пока дела не позвали тебя в Рим, мы сможем поехать в мои 
дальние провинции? Это было бы так прекрасно, Цезарь, и для тебя, и для меня. 
Ты укрепил в Египте справедливое правление, теперь как победитель ты проедешь 
по тем землям, которые покорились тебе».
   Цезарь не отвечал. Он знал, что Клеопатре опять удастся уговорить его, 
убедить в своей правоте. Спорить с ней он не любил, тем более что она даже в 
такое сложное для нее время последних месяцев беременности продолжала думать о 
политике. Мог ли он не поддержать ее?
   В 47 г. в сопровождении небольшого войска Клеопатра и Цезарь отправились на 
кораблях по Нилу.

   Для этой поездки царица повелела снарядить необычное судно. Она должна была 
появиться во всем блеске своего величия. И она достигла желаемого. Надолго 
запомнили те, кто видел его, это грандиозное зрелище. Корабль Клеопатры был 
длиной почти 100 м, шириной – 15 м. Настоящая двухэтажная вилла с коллонадами 
из кедра и кипариса поднималась на высоту 15 м. Роскошный зал для обедов был 
украшен золотом и слоновой костью. На корабле Клеопатра приказала устроить даже 
два храма – Афродиты и Диониса.
   Сопровождали царицу 400 кораблей эскорта. Обойтись меньшим количеством 
охраны она не могла, так как врагов не становилось меньше. Цезарь и Клеопатра 
рассчитывали добраться до южных границ Египта, но путешествие пришлось 
несколько сократить из-за недовольства римских солдат, сопровождавших Цезаря. 
Они не видели реальной пользы для себя и смысла для Рима в этой поездке.
   Клеопатра вдруг почувствовала себя хуже и, несмотря на присутствие лекарей, 
решила вернуться раньше, чем предполагала. Всего два месяца удалось прожить 
Цезарю с его возлюбленной в мире и любви. Он увидел множество прекрасных 
памятников древности. Он увидел пирамиды, неподвластные времени. Его 
приветствовал великий жрец Пшерени-Птах в Мемфисе. Он короновал отца Клеопатры 
за тридцать лет до ее триумфа, именно ему, совсем ребенку, выпала честь 
увенчать голову монарха змеиной короной фараонов. Теперь он был счастлив, этот 
еще совсем не старый жрец, увидевший сияющие глаза своей царицы. Она ждала 
ребенка, и это было приятным сюрпризом для Пшерени-Птаха.
   Клеопатра была поражена, каким великолепием сиял храм: «Я помню его совсем 
другим, Птах. Ты занимался все это время художественными работами? Твои мастера 
очень искусны. Хотела бы я, чтобы они и мне так же расписали храм Исиды». «Моя 
царица своим великолепием освещает все вокруг и даже храмы богов». Клеопатра 
улыбнулась. Как и в юности, Пшерени-Птах был щедр на приятные комплименты. «Моя 
царица заметила изменения в храме. Мне приятно, что труд, вложенный мною в храм,
 не пропал зря. Я ведь не случайно приступил к работам, Клеопатра. Однажды, год 
назад, явился мне во сне сын божий Имхотеп, сын Птаха, и потребовал, чтобы я 
выполнил работы по украшению храма, в котором покоится его тело. В награду за 
это он обещал мне... Ты ведь знаешь, великолепная, что в моей семье несколько 
лет проливались слезы. Моя любимая жена, юная Та-Имхотеп, вышла за меня замуж, 
когда ей едва минуло четырнадцать лет. Трижды она беременела, и каждый раз 
приносила не мальчика, а девочку. Мы молились о сыне, одном единственном, 
прекрасном, как сам бог Имхотеп, сыне. И вот в том самом сне мне был обещан 
сын! Радости моей и моей Та-Имхотеп не было предела. На другое утро я отдал 
приказ жрецам и мастерам выполнить в храме все необходимые художественные 
работы. Я сам исполнил великий обряд оживления статуи бога и принес богатую 
жертву золотыми укр