рить в то, что Эхнатон стал монотеистом. Ясно, что память об 
ужасном
Тутмосе и его победоносной армии все еще жила в сердцах людей, и, возможно, 
именно его
действия способствовали установлению долговременного мира в Сирии.
Отец Эхнатона Аменхотеп III мало уделял внимания чужеземным владениям, и,
поскольку население Тунипа в течение двадцати лет просило о помощи, похоже, что 
угроза
обозначилась еще до смерти фараона. Как мог Эхнатон, получив такое письмо, все 
же не
направить армию в Сирию? Библ и Симирра по-прежнему хранили верность Египту.
Высадившись в их гаванях, войска могли пройти маршем в глубь страны, разгромить
Итакаму, захватить Кадеш и, напугав Азиру, заставить его оказать реальную 
поддержку
Душратте и другим преданным Египту царям и вытеснить хеттов за хребет Аман.
Ситуация оказалась своеобразной проверкой для Эхнатона, и, как великий Учитель
спустя тринадцать столетий должен был утверждать свое учение ценой полного
самопожертвования, так и фараон мучительно переживал, когда понял, что 
исповедуемые им
принципы приведут к потере всех дорогих его сердцу владений.
Его неугомонные генералы, готовые двинуться в Сирию, возможно, исчерпали все
аргументы, пытаясь воздействовать на него, но мальчик уже превратился в мужа. 
«Возврати
меч твой в его место, – мог бы сказать он. – Ибо все взявшие меч мечом 
погибнут».
Глава 4
ВСЯ СИРИЯ В ОГНЕ
В это время в Библе царствовал Рибадди, превосходный воин, всей душой преданный
Египту. Он написал Эхнатону, побуждая того отправить войска на помощь гарнизону
Симирры, к которой подступал Азиру. Он знал, что если Си-мирра падет, то и Библ 
не
сможет долго сопротивляться захватчикам. Зимрида, правитель соседнего порта 
Сидона,
открыл свои ворота Азиру и вместе с ним выступил против Тира. Абимилки, царь 
этого
города, тотчас написал Эхнатону и попросил его о помощи, но не получил никакого 
ответа,
после чего, вероятно, также присоединился к Азиру. Рибадди оказался в изоляции 
в Библе и
из осажденного города написал фараону, что «Симирра бьется как птица в силке». 
Эхнатон
не ответил, и вскоре Рибадди пишет ему снова: «Ваша крепость Симирра теперь во 
власти
хапиру». Упоминаемые им хапиру были бедуинами, пришедшими из земель, 
расположенных
за Палестиной. Азиру использовал их как наемников, но они уже успели отвоевать 
для себя
земли на юге.
Вскоре южные города Мегиддо, Аскалон, Гезер и другие обратились к фараону с
просьбой о помощи. Устав в конце концов от бездеятельности Эхнатона, Аскалон и 
Гезер
объединились с Лахишем, сбросили египетское иго и напали на Иерусалим, который
продолжал оставаться верным Египту, Обороной города командовал военачальник по 
имени
Абдхиба. Этот храбрый солдат тотчас направил депешу Эхнатону, отрывок из 
которой мы
приводим:
«Вся земля, принадлежащая фараону, ополчилась против меня, и она будет потеряна
для него! Все земли, от Сеира до Кармеля, потеряны, и их правители идут на меня.
 Пока
корабли находились в море, царь держал твердой рукой Нахарин и Каш, но теперь 
хапиру
заняли города фараона. Никто не уцелел, все разорены… Пусть фараон позаботится 
о своей
земле, и… пусть он вышлет войска… И если войска не прибудут в этом году, 
погибнет вся
земля, принадлежащая фараону. И если войска не прибудут в этом году, пусть 
фараон
пошлет убийцу ко мне и моим братьям, чтобы мы могли умереть вместе с фараоном».
Постскриптум письма, адресованный секретарю Эхнатона, с которым Абдхиба был 
лично
знаком, гласит: «Донеси мои слова непосредственно моему господину, царю. Все 
земли
моего господина, царя, разорены».
И сегодня нельзя оставаться равнодушным, читая эти письма. Многие верные
соратники Эхнатона хотели обнажить ради него меч и умоляли его, чтобы он 
позволил им
это сделать.
Иногда фараон отвечал на письма, спрашивая, как идут дела, но не подал своим
сторонникам никакой надежды. Один и