к исполин, пробежать поприще
От края небес исход его, и шествие его до края их, и ничто не укрыто от
теплоты его
(Пс., 18: 2, 5).
Совершенно отчетливо здесь можно узнать юного Адониса, жениха Венеры. Точно так
же и в гелиопольском культе в начальный период правления Эхнатона к солнцу, Ра,
обращаются: «Ты прекрасен и юн как Атон перед твоей матерью Хатхор»(Венерой).
В религии Эхнатона присутствуют отсылки к Адонису. Один из царских придворных
по имени Май занимал должность «смотрителя дома для отдыха Атона». В одной из
надписей в гробнице Аи царица именуется своеобразным титулом: «Та, что 
провожает Атона
на отдых своим сладким голосом, чьи прекрасные руки держат две сестры».
Без сомнения, таким «домом» был храм, где на закате произносились молитвы 
Атону;
упомянутый выше титул царицы свидетельствует о том, что она исполняла особую 
роль в
этих вечерних церемониях. В том факте, что женщина главенствовала на церемонии, 
во
время которой собравшиеся оплакивали уход солнца, вполне можно усмотреть 
некоторую,
пусть и отдаленную связь с историей Венеры и Адониса.
Ежевечернее оплакивание смерти Адониса, то есть заката солнца, было основным
компонентом всех средиземноморских культов. Это сходство Эхнатон, несомненно, 
видел и
постарался избавиться от него. Можно предположить, что все заимствования из 
более
ранних верований были выброшены по мере того, как юный царь развивал свое 
учение.
Вскоре в его культе не осталось ничего от прежних первобытных верований и
предрассудков. И мы не можем не отдать должное той свободе, с которой юный 
фараон три
тысячи лет назад вырвался из пут суеверий, явив достойный пример самым 
прогрессивным
деятелям нашего времени.
Глава 7
ДУХОВНЫЕ ПОТРЕБНОСТИ ЧЕЛОВЕКА ПОСЛЕ СМЕРТИ
«Сладок свет и приятно для глаз видеть солнце», – говорит Экклесиаст, но эти же 
слова
вполне могли принадлежать и Эхнатону: «Если человек проживет и много лет, то 
пусть
веселится он в продолжение всех их, и пусть помнит о днях темных, которых будет 
много…»
Одновременно с тем, как Эхнатон трансформировал представления египтян о боге, 
он
переработал и систему воззрений, связанных с существованием человека после 
смерти.
В соответствии со старыми верованиями, душа умершего должна была пройти по
неким ужасным местам и предстать перед троном судьи – Осириса, который 
взвешивал души
на весах. Если пороки перевешивали, душу пожирало злобное чудовище, если же
соотношение оказывалось благоприятным, то душа отправлялась в поля вечного 
блаженства.
На длинном пути к заветной цели умерший мог встретить множество духов, 
призраков
и полубогов, которых он должен был остановить соответствующим пространным
заклинанием; только правильное повторение заговоров и соответствующие 
магические
действия могли обеспечить благополучный исход его путешествия по загробному 
миру.
Эхнатон отправил все эти формулы в огонь. Призраки, духи, чудовища, полубоги,
демоны, да и сам Осирис с его помощниками были сожжены и обращены в пепел. 
Фараон
верил в то, что когда человек умирает, то его душа продолжает существовать в 
астральном
виде, как дух, иногда отдыхающий в небесных чертогах, а временами посещающий 
землю в
виде тени или призрака.
Некоторые надписи позволяют усмотреть сходство между четвертым пунктом
христианского Символа веры23 и учением Эхнатона о том, что после смерти тело 
снова
может обрести «плоть, кости и все прочее, что свойственно совершенной природе 
человека».
Интересно, что, как и христианские мыслители, испытывавшие некие сомнения при
толковании данного догмата, Эхнатон так и не смог решить, превращалось ли тело
полностью в дух или некоторым образом материализовалось во время своего 
пребывания в
Западных горах. Лишенная тела душа по-прежнему жаждала земных удовольствий и 
могла
страдать; она все еще хотела есть и пить, наслаждалась глотком воды или вкусным
лакомством, грелась на солнышке и искала прохладу в тени.
Ничего не известно об аде, поскольку обладавший чувствительным сердцем Эхнатон 
не
мог п