ши-фараона или одного из его эксцентричных придворных.
Царю исполнилось семнадцать, но он оказался необычайно зрелым для своего 
возраста.
Вероятно, он воспротивился тому, чтобы его изображали в традиционной манере, и 
велел
своим мастерам запечатлеть его таким, каков он есть на самом деле. Поэтому 
удлиненный
череп, острый подбородок и даже отвисший живот могли появиться на рисунках и 
статуях в
ответ на это требование. Но непропорциональности ног не объясняются подобным 
образом,
поскольку, судя по мумии, фараон был хорошо сложен.
Мы можем лишь догадываться о причинах, которые породили подобную трактовку
человеческой фигуры. Вероятно, к этому времени фараон с мальчишеским пылом 
углубился
в перипетии религиозной войны между Амоном-Ра и Ра-Хорахти-Атоном.
Прислушиваясь к аргументам обеих сторон, он подумал, что ему следует и самому
изучать древние документы и надписи, относящиеся к предмету спора. Проделав это,
 юный
царь обнаружил, что Амон стал государственным богом всего за несколько сотен 
лет до его
рождения. А раньше, до возвышения Амона, даже до первого упоминания его имени,
верховным богом был Ра-Хорахти. Продвигаясь далее в глубь веков от строителей 
пирамид к
древнейшей династии фараонов, которая правила в начале времен, Эхнатон 
обнаружил, что
люди и тогда поклонялись гелиопольскому богу.
Одним из главных титулов фараона был титул «Сын Солнца», который носили все
египетские цари, начиная с фараонов Пятой династии, заявлявших о своем 
происхождении
от самого Ра. Такие изыскания неизбежно должны были привести Эхнатона к двум 
важным
выводам: во-первых, что Амон является не кем иным, как самозванцем. Во-вторых, 
что он
сам, Эхнатон, будучи фараоном, является потомком Ра-Хорахти, а соответственно и 
его
представителем на земле.
Видимо, на основании этих выводов молодой царь возненавидел все, что было 
связано
с Амоном. Он был слишком юн, чтобы до конца понять, какая из двух религий лучше 
с
точки зрения морали и с точки зрения теологии. Но он оказался достаточно зрел, 
чтобы
поддаться очарованию прошлого и почувствовать, что великие, едва видимые сквозь 
дымку
времени фараоны, которые жили тогда, когда мир еще был молод, и на заре истории
поклонялись солнцу, являются самым достойным и лучшим примером для подражания.
Они были его предками, и, поскольку они были сыновьями Ра, он также счел себя
благородным потомком великого бога. В его венах текла кровь солнца, то самое 
«тепло
Атона», что пульсировало в нем. Вчитываясь в старые документы, он все больше 
проникался
величием того отдаленного прошлого, когда люди поклонялись богу, права которого
узурпировал Амон.
Поскольку в то время религиозные нормы определяли каноны искусства, принципы
изображения человеческой фигуры утверждались жрецами Амона. Забвение этих 
принципов
являлось бы открытым вызовом их власти.
Это, вероятно, понимали сторонники Ра-Хорахти, поэтому они всячески поощряли
юного царя в его попытках возврата к прошлому. Они убеждали его, что, если он 
считает
себя представителем тех древних царей и верховным жрецом их бога, он должен 
принять и
их художественные каноны.
Таким образом, он мог воплотить в жизнь свои романтические грезы и одновременно
нанести удар жрецам Амона, запретив санкционированный ими стиль и обязав 
скульпторов
и художников своего времени следовать традициям древнейших времен.
Несомненно, какие-то реликвии той эпохи должны были сохраниться в древних 
храмах
Гелиополя и других городов, поэтому молодой фараон мог изучить изображения,
вырезанные в дереве, камне и слоновой кости. Современные археологи указывают на
несомненное сходство принципов изображения человеческого тела на древнейших
артефактах и у мастеров эпохи Эхнатона.
На иллюстрации показано несколько архаических изображений, в которых при
желании можно увидеть прообраз художественной манеры новой школы. Для всех 
древних
изображений характерен продолговатый череп, являющийся отличительной чертой
«эхнатоновского» стиля. У фигурки из слоновой кости, изображающей древнего 
фараона,
можно заметить хорошо знак