нако действие это зачастую имеет характер чисто автоматический 
— либо подчеркнуто, демонстративно ритуали-зованный я делаю так потому, что так 
принято делать, и хочу соблюсти все «кодовые» условности Таким образом, человек 
«соглашается уступить коду» целенаправленно принимая его власть над собой и 
приобретая таким образом в его рамках большую поведенческую свободу В 
современной городской ситуации, где все основные культурные зоны перемешаны 
между собой, подобная свобода «балансирования на грани» и жонглирования 
различными кодовыми и поведенческими навыками приравнена к know how культурной 
адекватности Впрочем, с тем большим удовольствием современный городской человек 
окунается в «чистую», «беспримесную» магистику чему самое лучшее свидетельство 
— знаменитый «эффект толпы»
    Однако для того, чтобы изучить тот «культурный коктейль», который плещется 
внутри современного городского человека, нужно прежде всего выделить основные 
компоненты этого коктейля, определить их состав и свойства и — разобраться в 
исторически сложившихся способах и пропорциях смешивания ингредиентов 
Собственно этому и посвящена моя книга
    
-f

БЛАГОДАРНОСТИ


    Прежде всего я хочу выразить искреннюю признательность той команде, с 
которой работаю на протяжении нескольких последних лет. Одни и те же несколько 
человек вели с 2002 года в Саратовском госуниверситете семинар 
«Пространственно-магнетические аспекты культуры», а затем, в 2004-м, составили 
костяк Лаборатории исторической, социальной и культурной антропологии. Сергей 
Трунев, Ольга Фомичева и Екатерина Решетникова все эти годы были той 
референтной группой, на которой я опробовал только что родившиеся концепции и 
каждый участник которой, в свою очередь, генерировал собственные идеи и подходы,
 позволившие существенно расширить область применения базовой системы гипотез и 
скорректировать отдельные положения и направления исследовательской 
деятельности. Счастливая атмосфера непрерывного творчества стала на эти 
несколько лет тем воздухом, которым мы дышали практически постоянно. У каждого 
из троих имелась своя сложившаяся сфера научных интересов, но мы по-прежнему 
можем себе позволить роскошь едва ли не полного взаимопонимания: за что — 
отдельная благодарность.
    Все вышесказанное касается и нашего «московского филиала» в лице Ирины 
Ковалевой и Антона Нестерова, благодарность которым вынесена в отдельную строку 
— только ради того, чтобы вынести ее в отдельную строку.
    Обсуждение основных положений — и возникающих по ходу «боковых ответвлений»,
 порою вполне завиральных, — стало поводом для знакомства с Натальей Сергиевой, 
Еленой Рабинович, Светланой Адоньевой, Ириной Прохоровой, Кириллом Кобриным, 
Ильей Кукулиным, Ильей Калининым, Александром Дмитриевым, Александром Синициным,
 Светланой Комаровой, Ником Алленом, сэром Джоном Бордменом, Аленом Шнаппом, 
Анни Шнапп-Гурбейон, Франсуа Лиссаррагом, Франсуа де Поли-ньяком, Вероник Шильц,
 Жан-Клодом Шмиттом, Андреасом Виттенбергом, Ниной Стравчински, Кэтрин 
Мерридейл и многими другими значимыми для меня людьми, чье мнение я высоко ценю 
и коим благодарен за ум, профессионализм, открытость и готовность помочь.
    
16

В. Михайлин. Тропа звериных слов

    Своей семье я благодарен за самый факт существования этих людей со мной 
рядом и за то терпение, с которым они к этому обстоятельству относятся.
    А посвятить эту книгу я хочу Григорию Степановичу Михай-лину и Василию 
Павловичу Позднышеву, саратовскому крестьянину и донскому казаку, моим дедам, 
каждый из которых был младшим сыном в своей семье: почему и остался в живых.
    
СКИФЫ



ЗОЛОТОЕ ЛЕКАЛО СУДЬБЫ:
ПЕКТОРАЛЬ ИЗ ТОЛСТОЙ МОГИЛЫ
И ПРОБЛЕМА ИНТЕРПРЕТАЦИИ
СКИФСКОГО ЗВЕРИНОГО СТИЛЯ1
    Вышедшая еще в 1985 году фундаментальная монография Д.С. Раевского «Модель 
мира скифской культуры» справедливо претендовала на создание в отечественной 
науке прецедента системного и полного (в меру имеющегося материала) 
рассмотрения вопроса о формировании вероятностной модели скифского 
мировоззрения. Выдвинутая автором концепция базируется на глубоком анализе 
археологических и литературных дискурсов и вписывает скифскую модель мира в 
широкий иранский, индоиранский и индоевропейский контекст. По моему мнению, эту 
книгу можно до сей поры с полным основанием считать вершиной современной 
отечественной скифологии. Мастерски выполненные Д.С. Раевским интерпретации 
конкретных скифских «текстов» и целых семантических комплексов опираются на 
строго системную методологическую базу. Однако именно эта база, с моей точки 
зрения, время от времени и подводит автора, ставя его интерпре-тативные техники 
в зависимост