ское» объединение выпускников одной и той же закры
той частной школы
       2	Но самый стиль их существования откровенно отсылает к античным
образцам, что заставляет некоторых современных исследователей дендизма
переворачивать картину с ног на голову и называть первым денди Алкивиада
на том основании, что он также «аристократичен, богат, элегантен, смел и
наделен ораторским даром» [Feldman 1993 3].
       3	25 июля 1896 года Бердсли пишет своему тогдашнему издателю Л Сми-
терсу «Вы заметили нелепую ошибку, сделанную "Морнинг пост" при пере
числении королевских свадебных подарков7 — Леди Альстон "Похищение
локона" миссис Бердслей, ею самой иллюстрированное» — Вы видите, как
широко распространено сомнение в моем поле» Щит по [Евреинов 1992
273]) Бердсли откровенно кокетничает, привлекая внимание к немного рис
кованной (если учесть обстоятельства) шутке леди Олстон
    
308

В Михайлин. Тропа звериных слов

    И напоследок — характерная картинка. Незадолго до начала Первой мировой 
войны на одной из обычных воскресных вечеринок в доме у Джона Лейна1 гостьей 
была приехавшая ненадолго из Парижа Гертруда Стайн. Лейн собирался издавать ее 
прозу: эта слегка мужеподобная американка уже успела завоевать в «узких кругах» 
парижской богемы славу радикальной ниспровергательни-цы устоев и как таковая 
была у Лейна вполне ко двору. Ключевым эпизодом «первого знакомства» стал 
обычный для Лейна «пробный камень»: он увел Гертруду Стайн в одну из дальних 
комнат и стал показывать ей рисунки Обри Бердсли. И дело здесь было не только 
во вполне естественной гордости обладателя (Лейн не только «открыл» Бердсли; 
незадолго до описываемых событий в его собственность перешли все самые 
скандальные работы последнего, вышедшие в издательстве Л. Смитерса, в том числе 
и опубликованная в 1896 году крошечным тиражом «не для общей продажи» 
«Ли-систрата»). «Игривые» рисунки гомосексуалиста Бердсли на сюжеты из XVIII 
века или из античности, загримированной под этот шаловливый век, вероятнее 
всего, должны были, по мысли Лейна, выполнить для авангардистки, лесбиянки и 
держательницы крайне «левого» литературно-художественного салона Гертруды Стайн 
роль своеобразного маркера, опознавательного знака «своей» территории, то есть 
ту же самую роль, которую предположительно выполняла в VI—V веках до н.э. в 
Афинах тамошняя «ребяческая» традиция: знак «перехода границы».
    Сейчас эта граница отодвинулась еще дальше — так далеко, что Ретифу де ла 
Бретону это не привиделось бы даже в кошмарном сне. «Голяшками» сейчас уже 
никого не удивишь, и для того, чтобы потребитель «почувствовал границу», ему 
предлагают жесткое порно, где неотъемлемая от «педической» зоны свобода 
бесплодного совокупления подсвечивается имманентной ей же позитивной 
маркированностью любого насилия. В мягкой форме этот тандем (наряду с 
туристической и/или исторической экзотикой2) составляет неотъемлемую основу 
едва ли не всей современной культуры.
Так где будем проводить границу порнографии?
         1	Известный английский издатель, достаточно часто бравшийся за весьма
рискованные с точки зрения общепринятых вкусов проекты. Одним из таких
проектов, на котором, собственно, Лейн и заработал славу издателя-первоот
крывателя, был знаменитый журнал «Желтая книга» (1894—1897), который
«открыл» Обри Бердсли, Уолтера Сикерта и Уилсона Стира, а из литераторов —
Генри Джеймса, Эдмунда Госса, Арнольда Беннетта, Герберта Уэллса и
У.Б. Йейтса.
         2	То есть экстраполяцией во времени или в пространстве, отрывающей
потребителя от «статусной» территории, от культурных зон, связанных с от
ветственностью и «взрослостью».
    
АПОЛЛОНОВЫ ЛЯРВЫ:
СОСТЯЗАТЕЛЬНЫЙ СПОРТ
В ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОЙ И НОВЕЙШЕЙ
КУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЯХ1
1. КУБЕРТЕНОВ КЛОН
     16 июня 1884 года в Большом зале Сорбонны пели Дельфийский гимн Аполлону. 
Учредительный конгресс, результатом которого стало «возрождение Олимпийских 
игр» и создание для этой цели Международного Олимпийского комитета, достиг 
своей кульминации. Барон Пьер де Кубертен, горячий поклонник всего греческого, 
стоял на пороге главного события своей жизни. Публика в зале собралась самая 
разношерстная: представители 49 спортивных обществ из 12 стран, археологи, 
ученые-классики, оккультисты и просто энтузиасты. Приглашения были разосланы во 
все концы света. Их получили все, кого барон считал ведущими духовными 
авторитетами современности, и этот список многое способен сказать о самом 
бароне: Алистер Кроули, Елена Петровна Блаватс-кая... Приехали не все. 
Представители мощной немецкой гимнастической школы, поклонники и последователи 
Й.К.Ф. Гутс-Мутса, не сочли возможным участие в инициативе недавних противников,
 побежденных во Франко-прусской войне. Дух романтического национализма буйно 
цвел по всей Европе: в конце концов именно Иозеф Кристоф Гутс-Мутс выступил 
едва ли не за век до описываемых событий инициатором возрождения Олимпийских 
игр, а инициатором недавно закончившихся успешных раскопок в Олимпии был