яет в данном смысле более «чистый» случай. Так, ему откровенно 
запрещен брак. Два известных нам сюжета об Ахилле, связанных с его 
потенциальными возлюбленными-женщинами, не приводят к сколько-нибудь статусному 
завершению. Сюжет с Брисеидой «моментально» («значимый момент») заканчивается 
изъятием пленницы в пользу Агамемнона и сугубо героической коллизией, которая 
фактически подготовляет собственную смерть Ахилла, то есть финальное воплощение 
его «судьбы». Второй известный сюжет связан с выраженным антагонизмом между 
Ахиллом и Пентесилеей — вплоть до прямой атональности, закончившейся смертью 
последней. «Очарованность» Ахилла красотой мертвой Пентесилеи (которая также 
может быть трактована как очарованность близкой смертью) вызывает насмешки 
Терсита, а за этим — бурную, «звериную», характерно героическую вспышку 
Ахилловой ярости (kvooa), (подобные вспышки вообще многое определяют в «судьбе» 
этого персонажа). Принципиальная несовместимость Ахилла со сколько-нибудь 
статусным и прокреативным сексом подчеркивается и его «щенячьей», характерно 
маргинально-воинской привязанностью к Патроклу1.
    В отличие от Ахилла, Геракл женится и пытается жениться неоднократно, а 
кроме того, производит на свет немалое количество внебрачных детей. Однако оба 
его брака омрачены вполне героическими ситуациями, магически не совместимыми с 
положением статусного мужа, отца семейства и накопителя родового фар-на. Именно 
известие о необходимости подчиниться старшему брату, Эврисфею, вызывает в 
Геракле, по Диодору (IV, 11), «упадок духа», в результате которого, а также во 
власти насланного Герой припадка ярости (Xvaaa) Геракл убивает своих детей от 
Мегары (логика ситуации безупречна, поскольку отныне Геракл «законным образом» 
лишен прав на «законных детей»). Вторая попытка жениться заканчивается 
немотивированным убийством Ифита, брата невесты. Третья, состоявшаяся женитьба 
на Деянире, во-первых, также омрачена немотивированным убийством Эвринома на 
пиру у Ойнея, отца Деяниры, во-вторых, именно Деянира помимо воли становится 
причиной смерти самого Геракла, а в-третьих, дети от этого брака, Гераклиды во 
главе с Гиллом, становятся «професси-
       1 См. в «греческом» разделе главы об Ахилле и о древнегреческой 
«игривой» культуре.
    
Скифы	1 6 1
ональными изгнанниками» и гибнут один за другим в попытках восстановить свое 
право на Пелопоннес. В промежутках между этими откровенно незадавшимися 
женитьбами Геракл производит на свет немалое число внебрачных детей — но и их 
собственная судьба, и судьба их матерей вполне укладывается в несчастливую с 
бытовой (статусной!) точки зрения героическую логику Еще один эпизод, который 
необходимо упомянуть в этой связи, — это избиение Гераклом амазонок во время 
похода за поясом их предводительницы Ипполиты. Кстати, и эпизоде переодеванием 
в женские одежды (и продажей самого себя в рабство) мотивируется желанием 
излечиться от припадков героического бешенства.
    Гераклу явно покровительствует Афина и демонстративно противится Гера. 
Однако в самой этой неблагожелательности старшей богини (статусной, одетой в 
длинные одежды, носящей калаф и/ или головное покрывало, отождествляемой иногда 
со скифской Табити) есть ряд странных особенностей. Во-первых, само имя Геракла,
 возможно, является производным от имени Геры1. Во-вторых, первой кормилицей 
новорожденного Геракла становится (по настоянию Афины) сама Гера, которая, 
правда, вскоре отбрасывает младенца от себя (поскольку он якобы слишком сильно 
сжал ей грудь), — и только после этого Геракла начинает кормить Алкмена. Оба 
факта (первое вскармливание молоком богини и то, что Геракл был отброшен ею), 
несомненно, семантически значимы В-третьих, после смерти Геракла Гера 
символически «рожает» его еще раз, возлегши на ложе, приняв его на свое тело, 
пропустив его под одеждой и дав упасть на землю, — то есть совершает ритуальный 
акт, подразумеваемый самой позой «рожающих» хеттских и скифских богинь. 
В-четвертых, Гера становится тещей Геракла, отдав за него замуж собственную 
дочь Гебу и благословив этот брак.
    И, наконец, именно Гера насылает на младенца Геракла (и на его 
брата-близнеца Ификла) двух змей, которых он душит, сжав каждую за шею кулаком2.
 Эпизод может мотивироваться в мифо-
        1	« ибо от Геры получил он свою славу (xAioc,)» [Диодор IV, 10] При 
всей
склонности Диодора к народным этимологиям, любопытен хотя бы сам факт
подобного отождествления
        2	Ср известное скифское изображение «юноши с двумя змеиными голо
вами в руках» на золотой бляшке из кургана Куль-Оба Данная интерпретация
изображения на бляшке была дана еще М И Ростовцевым [Ростовцев 1925
448—449] и поддержана затем Д С Раевским [Раевский 1985 164], особо от
ворившим специфическую «избирательность» скифской изобразительной тра
диции, которая из всех связанных с Гераклом сюжетов остановилась только на
двух — на борьбе со змеями и на поединке со львом Раевский, следуя за
О М Фрейденберг, уравнивает семантику этих двух мотивов и связывает ее с
«идеей преодоления смерти» [Рае