зависимости конструкта «преступность» от воли законодателя, сколько о 
закономерных изменениях структуры преступности, ее качественных особенностей 
(например, групповая преступность была всегда, организованная – продукт XX в., 
заказные убийства были всегда, появление профессии киллера – одно из 
«новшеств»);
  – иррегулярностью – отдельные преступления, как элементы статистической 
совокупности, совершаются независимо друг от друга.
  Релятивность, конвенциональность, историческая изменчивость, массовость, 
статистическая устойчивость – все эти свойства преступности заставляют думать о 
преступности как о культурном феномене, как об элементе культуры.
  Имеется множество определений культуры. Нам представляется наиболее общим и 
отвечающим своему предмету понимание культуры как способа человеческого 
существования, способа человеческой деятельности*. Культура включает также 
объективированные результаты этой деятельности. Культура служит наиболее общим 
внебиологическим механизмом накопления (аккумуляции), хранения и передачи 
(трансляции) информации, выполняя тем самым функцию социального наследования.
   * См., например: Черный ворон (песни дворов и улиц). СПб., 1996.
  
  Для нашей темы важно, что при таком, не аксиологическом (ценностном), 
понимании культура включает не только «позитивные», одобряемые способы 
деятельности, но и «негативные», порицаемые, не только «образцы культуры» со 
знаком «+», но и со знаком «-». В культуру входят не только способы 
технического, научного, художественного творчества, но и способы взлома 
квартиры (с помощью «фомки» или «слоника» или путем отжима ригеля), не только 
нормы христианской (вообще религиозной или же светской) морали, но и нормы 
воровской культуры (субкультуры), не только лучшие образцы мирового зодчества, 
но и надписи на заборах...
  Каждое общество имеет ту преступность (виды преступлений, их качественное 
своеобразие), «которую оно заслуживает», а корректнее – которая соответствует 
культуре данного общества, является ее элементом. В современных странах 
Западной Европы вряд ли кто из психически нормальных людей воспользуется таким 
способом убийства, как колдовство, или таким способом причинения вреда здоровью,
 как «сглаз». Компьютерные преступления возможны только в обществах 
соответствующей «информационной» культуры. В российскую культуру традиционно 
интегрирована культура «блатная», тюремная (начиная от знаменитых 
«Гоп-со-смыком» и «Мурки» и кончая творчеством С. Есенина, В. Высоцкого, А. 
Галича и др.)*. Культура «подсказывает» образцы поведения, образцы разрешения 
конфликтов, жизненных коллизий (перестать встречаться, «выяснить отношения», 
вызвать на дуэль, покончить жизнь самоубийством, напиться, украсть, поменять 
место работы и др.). Культурно обусловлены не только характер и способы 
совершения преступлений, но и применяемые обществом меры социального контроля, 
включая наказание. К этому мы вернемся в ч IV книги.
   * Маркарян Э. С. Очерки теории культуры. Ереван, 1969. С.66; Он же. Теория 
культуры и современная наука (логико-методологический анализ). М., 1983. 
  
§ 2. Основные характеристики (показатели) преступности
  
  Любое изучение и описание преступности или ее отдельных видов, равно как 
любых иных проявлений девиантности, требует количественных показателей. 
Измерение преступности – одна из главных исследовательских задач зарубежной 
криминологии*. Проблемность этой задачи объясняется рядом факторов.
   * Barkan S. Criminology: A Sociological Understanding. New Jersey: Pentice 
Hall, Upper Saddle River, 1997. P. 51-83; Brown S., Esbensen F.-A., Geis G. 
(1998) Ibid. P. 79-124; De Keseredy W., Schwartz M. (1996) Ibid. P. 109-150; 
Lanier M., Henry S. (1998) Ibid. P. 36-62; Muncie J., McLaughlin E. (1996) Ibid.
 P. 19-41; Sheley J. (Ed.)Criminology: A Contemporary Handbook. Third Edition. 
Wadsworth, Thomson Learning, 2000. P. 56-83; Tierney J. Criminology: Theory and 
Context. Prentice Hall, Harvester Wheatsheaf, 1996. P. 24-43.
  
  1. Как мы заметили выше, уголовное законодательство большинства современных 
государств сконструировано таким образом, что практически все или почти все 
взрослые граждане в течение жизни совершают преступления, да и не единожды (все 
граждане – преступники-рецидивисты...). Этот феномен можно обозначить как 
избыточность уголовного закона. Понятно, что регистрируется лишь незначительная 
часть всех совершаемых «преступлений» (привычный образ – «надводная часть 
айсберга»). Незарегистрированное большинство преступлений носит название 
латентной преступности и о ней речь пойдет ниже. Ясно, что выявление и оценка 
масштабов латентной преступности – задача не из легких.
  2. Иногда утверждают, что зарегистрированная (учтенная) преступность 
«представительна» для всей совокупности. И в зарегистрированной преступности 
отражается целое как в капле воды. Но насколько мы можем доверять 
представительности (репрезентативности) учтенной преступности? Ведь что и как 
регистрируется зависит от активности населения (насколько оно, включая жертв 
преступлений, сообщает в органы, регистрирующие преступления, о таковых), от 
активности полиции (насколько она полно и точно регистрирует все факты 
преступлений, ставших ей известными), от государственной политики (что именно, 
с точки зрения властей, является главным объектом «борьбы с преступностью»), от 
характера преступлений (всегда ли населению и полиции становятся известны факты 
мошенничества, экологических преступлений, фальсификации товаров и услуг?). Во 
всем мире хорошо известна селективность (избирательность) полиции и уголовной