людям).
  Потребности людей распределены относительно равномерно (в современном 
развитом обществе люди нуждаются в качественных продуктах питания, чистом 
воздухе, просторном жилище с водоснабжением и отоплением, в интересной работе, 
в разнообразном отдыхе и т. д.) и имеют тенденцию к возрастанию (возвышению и 
расширению). А возможности удовлетворения потребностей – различны, неравны. И 
хотя определенная степень неравенства зависит от индивидуальных особенностей 
(ребенок или взрослый, мужчина или женщина, здоровый или инвалид, с высоким 
интеллектом или не очень), однако главным источником неодинаковых возможностей 
удовлетворять потребности служит социально-экономическое неравенство, занятие 
индивидом различных, неоднородных позиций в социальной структуре общества 
(рабочий или предприниматель, фермер или банкир, школьный учитель или член 
правительства). Именно от социального статуса и тесно связанного с ним 
экономического положения (можно говорить о едином социально-экономическом 
статусе) индивида в решающей степени зависят возможности удовлетворять (более 
или менее полно) те или иные потребности.
  Социальную структуру общества изображают обычно в виде пирамиды, верхнюю, 
меньшую часть которой составляет «элита» общества (властная, экономическая, 
финансовая, военная, религиозная и т. п.). Средняя, самая значительная по 
объему часть – «средний класс». В основании пирамиды, в ее нижней части 
располагаются низшие слои (малоквалифицированные и неквалифицированные рабочие, 
сельскохозяйственные наемные работники, так называемый «младший обслуживающий 
персонал»). За пределами официальной социальной структуры (а иногда в самом ее 
низу – все зависит от точки зрения исследователя) находятся аутсайдеры, изгои 
(бездомные, безработные, лица, страдающие алкоголизмом, наркоманией, 
опустившиеся проститутки и т. п.). Совершенно очевидно, что чем ближе к 
верхушке пирамиды располагается индивид, тем больше у него возможностей по 
удовлетворению потребностей, чем дальше от вершины и ближе к основанию, тем 
меньше таких возможностей. При этом распределение индивидов по тем или иным 
социальным позициям («местам») обусловлено прежде всего не зависящими от них 
(индивидов) факторами – социальным происхождением, принадлежностью к 
определенному классу, слою, группе, и лишь во вторую очередь – личными 
способностями, дарованием, талантом.
  Со временем кастовая или средневековая жесткость социальной структуры 
ослабевает, социальная мобильность растет («каждый простой американец может 
стать президентом»), однако статистически зависимость от социальной 
принадлежности остается. В современном обществе одним из важнейших 
дифференцирующих признаков является наличие высшего образования. Как заметил 
однажды Т. Парсонс, человечество делится на две части: окончивших колледж, и 
тех, кто его не окончил. Между тем стартовые возможности выпускника российской 
сельской школы и элитной московской гимназии различны, так же как стартовые 
возможности выходца из рабочей или профессорской семьи. Относительная жесткость 
социальной структуры, ограниченность социальной мобильности в условиях 
советского государства были эмпирически показаны и количественно оценены в 
одном из исследований 70-х гг. с нашим участием"*. А все партийно-советские 
идеологические славословия по поводу «гегемона» – рабочего класса и чиновников 
– «слуг народа» меркнут перед анекдотами по поводу «гегемона» и предсмертной 
запиской рабочего Р., покончившего жизнь самоубийством, своему сыну: «Сашенька!.
. Шагни дальше отца насколько можешь выше отца по социальной лестнице» 
(сохранен синтаксис подлинника. – Я. Г.).
   * См.: Человек как объект социологического исследования / Под ред. Л. И. 
Спиридонова, Я. И. Гилинского. Л., 1977. С. 170-191.
  
  Социально-экономическое неравенство появилось как следствие общественного 
разделения труда, значение которого для развития общества трудно переоценить. 
При этом для наших целей следует отметить ряд обстоятельств.
  Во-первых, одним из важнейших критериев развития системы (в нашем случае – 
общества), повышения уровня ее организованности служит дифференциация, 
усложнение структуры, повышение разнообразия составляющих ее элементов. Это 
особенно важно напомнить сегодня, когда советские завораживающие стереотипы 
казарменного равенства, всеобщего единомыслия и единодушия преодолены не до 
конца. Закон необходимого разнообразия У. Эшби действует и в социальном мире. 
Вообще дифференциация общества как следствие углубляющегося разделения труда 
есть объективный и в целом прогрессивный процесс. Однако, как все в этом мире, 
она влечет и негативные последствия («принцип Расплаты»!). Неодинаковое 
положение социальных классов, слоев (страт) и групп в системе общественных 
отношений, в социальной структуре общества обусловливает и 
социально-экономическое неравенство, различия (и весьма существенные) в 
реальных возможностях удовлетворить свои потребности. Это не может не порождать 
зависть, неудовлетворенность, социальные конфликты, протестные реакции, 
принимающие форму различных девиаций. «Стратификация является главным, хотя 
отнюдь не единственным, средоточием структурного конфликта в социальных 
системах»*.
   *Парсонс Т. Общий обзор // Американская социология: Перспективы, проблемы, 
методы. М., 1972. С. 375.
  
  Во-вторых, главным в генезисе девиантности, включая преступность, является не 
сам по себе уровень удовлетворения витальных, социальных и идеальных 
потребностей, а степень различия, «разрыва» в возможностях их удовлетворения 
для различных социальных групп. Зависть, неудовлетворенность, понимание самой