личность»*. И тогда на одной стороне оказываются А. Франс, В. Гюго, Б. Шоу 
(«худший вид убийства – убийство на эшафоте»), А. Швейцер, М. Ганди, Ф. 
Достоевский, А. Кони, В. Короленко, Л. Толстой, И. Тургенев, А. Радищев, А. 
Герцен, А. Сахаров, лучшие представители российской уголовно-правовой мысли – М.
 Духовской, И. Фойницкий, Н. Таганцев, Н. Сергеевский, В. Спа-сович, М. Гернет 
и множество других славных имен; на другой стороне – В. Пуришкевич, К. 
Победоносцев, Д. Блудов, князь М. Щербатов...
   * Мелихов А. Кого же мы казним? // Новое время. 2000.№ 6. С. 34.
  
  Очевидно, смертная казнь относится к числу «регулярных и долговременных 
социальных практик, санкционируемых и поддерживаемых с помощью социальных 
норм»*, т.е. является социальным институтом. Различают пять основных видов 
социальных институтов: экономические, политические (регулирующие осуществление 
власти и доступ к ней), стратификации (определяющие позиции, их размещение, 
условия их замещения и др.), родства (брак, семья и др.), культуры (включая 
религию, науку, искусство и т. п.). Ясно, что смертная казнь относится к 
политическим институтам.
   * Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б. Социологический словарь. Казань, 1997. С.
 106.
  
  Институты возникают в процессе формирования социальных практик (их 
институционализации) и прекращают свое существование. Смертная казнь появилась 
не сразу (для этого должны были сформироваться государство, власть, право и т. 
п.). В различных государствах она существовала не всегда. Когда византийская 
церковь рекомендовала князю Владимиру заимствовать смертную казнь, князь 
отвечал: «Боюсь греха!»*. Отменяла смертную казнь императрица Елизавета 
Петровна**. В настоящее время, как известно, смертная казнь отменена de jure 
или de facto во всех странах Западной и Центральной Европы, в Канаде, Австралии 
и многих других государствах, всего свыше 100 (к 2000 г. в 76 странах смертная 
казнь была полностью отменена, в 11 странах – отменена в мирное время, в 36 
странах фактически не применяется, а сохранялась – в 71 стране)***. Есть 
надежда, что этот позорный институт рано или поздно прекратит свое 
существование и в других странах.
   * Аверинцев С. С. Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир. 1988. 
№7.С. 210-213.
   ** Подробнее историю этого института в России см., напр.: Шишов О. Ф. 
Смертная казнь в истории России. Смертная казнь в истории Советского 
государства // Смертная казнь: За и против. М., 1989. С. 10-130.
   *** Hood R. Capital Punishment: A Global Perspective // Punishment and 
Society. The International Journal of Penology. Vol. 3. N 3. July 2001. P. 
331-354. См. также: Hood R. The Death Penalty. A World-Wide Perspective. 
Oxford: Clarendon Press, 1996.
  
  Каждый социальный институт осуществляет определенные функции – явные и 
латентные. Явные, прокламируемые функции смертной казни – борьба с 
преступностью, предупреждение тяжких преступлений, справедливое воздаяние, 
обеспечение защиты населения и т. п. Однако давно уже известно, что ни 
уголовная юстиция, ни наказание и пенитенциарные учреждения, ни, тем более, 
смертная казнь не в состоянии выполнить прокламируемые функции (разве что 
«воздаяние»). Институты уголовной юстиции и наказания существуют лишь постольку,
 поскольку общество не знает, что реально предпринять для сокращения или 
сдерживания преступности.
  Современные сторонники сохранения смертной казни в России ссылаются обычно на 
жестокие серийные убийства и получившие распространение заказные убийства. Так 
вот, серийные убийства на сексуальной почве совершают, как правило, лица с 
психическими отклонениями (так называемая «патология влечения»). При этом в 
каждой популяции доля лиц с такой патологией относительно постоянна. 
Единственная реальная возможность превенции этих преступлений – раннее 
выявление и медико-психологическая коррекция лиц с соответствующей патологией. 
Что касается заказных убийств, то киллер – это профессия, для него убийство – 
работа, выполняемая независимо от теоретически грядущего наказания. Работа 
рискованная, и основная задача наемных убийц – минимизировать возможность 
наказания, что им обычно и удается сделать... Предусмотрено ли в качестве 
наказания лишение свободы или смертная казнь или нечто иное – может отразиться 
лишь на размере оплаты труда. И вообще «ошибочно полагать, будто все или 
большинство тех, кто совершает такое тяжкое преступление, как убийство, идут на 
него после рациональной оценки возможных последствий»*. Вряд ли потенциальный 
убийца перед совершением задуманного размышляет: «Если мне грозит смертная 
казнь, я, пожалуй, не буду убивать, а если 20 лет лишения свободы или 
пожизненное заключение, то стоит убить»...
   * Когда убивает государство... Смертная казнь против прав человека. М„ 1989. 
С. 36.
  
  Еще один из доводов современных российских сторонников смертной казни – 
мнение большинства населения. Действительно, сознание большинства россиян, к 
сожалению, весьма ригористично. Это – печальное наследие тоталитарного режима и 
популистской политики. Но апелляция к мнению большинства не нова. Обратимся к 
контраргументам профессора А. Ф. Кистяковского, высказанным им еще в 1867 г. 
(частично эта цитата приводилась в гл. 5): «Особенно странным представляется то,
 что защитники смертной казни в этом случае опираются на воззрения народные, не