наук «встроены» в изучаемый объект (общество, его сферы и сегменты), подвержены 
влиянию с его стороны. Марксово «нельзя жить в обществе и быть независимым от 
него», увы, факт. Сказанное – не призыв к отказу от познания действительности 
(включая девиантные проявления), а предостережение от абсолютизации достигнутых 
знаний. «Следует признать, что в каждый момент времени наши научные теории 
зависят не только от экспериментов и т. п., проведенных к этому моменту, но 
также от предпосылок, которые мы принимаем без доказательств, т. е. принимаем, 
не осознавая их... Научные результаты "относительны"... лишь постольку, 
поскольку они являются результатами определенной стадии научного развития и 
подлежат смещению в ходе научного прогресса»**.
   * Уайтхед А. Н. Избранные работы по философии. М., 1990. С. 321.
   ** Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 2. С. 255-256.
  
  Принцип дополнительности (Н. Бор). Вышеизложенное плюс необычайная сложность 
даже самых «простых» («элементарных») объектов привели к тому, что Н. Бор 
сформулировал как принцип дополнительности – contraria sunt complementa 
(противоположности дополнительны): лишь противоречивые, взаимоисключающие 
концепции в совокупности могут достаточно полно описать изучаемый объект.
  Иными словами, не «преодоление» противоречивых суждений об объекте, а их 
взаимодополнительность. Хотя принцип дополнительности был сформулирован 
применительно к физическому явлению – двойственной природе света (волновой и 
корпускулярной), однако для Н. Бора уже был ясен его универсальный характер. Н. 
Бор писал: «Мы и в других областях человеческого познания сталкиваемся с 
видимыми противоречиями, которые могут быть устранены только с помощью принципа 
дополнительности»*. Так, «в описании положения отдельного лица внутри общества 
имеются типично дополнительные стороны, связанные с подвижной границей между 
оценкой человеческих ценностей и общими положениями, на основании которых о них 
судят... Общую цель всех культур составляет самое теснейшее сочетание 
справедливости и милосердия; тем не менее следует признать, что в каждом случае,
 где нужно строго применить закон, не остается места для проявления милосердия, 
и наоборот, доброжелательство и сострадание могут вступить в конфликт с самыми 
принципами правосудия»**.
   * Бор Н. Избранные научные труды. М., 1971. Т. 2. С 209.
   ** Там же. С. 495.
   
  Забвение принципов относительности знаний, дополнительности приводит к 
абсолютизации отдельных теорий, концепций, суждений, к догматизации науки.
  Итак, девиантологи могут применять все возможные методы научных исследований: 
философские, логические*, исторические, общенаучные (системный анализ, 
организационный анализ, синергетику), социологические методы сбора первичной 
информации (наблюдение, опрос, анализ документов, эксперимент), психологические 
методы исследования свойств личности (тесты) и т. д. О некоторых из них мы 
поговорим чуть позже, а часть литературы назовем сейчас**.
   * См.: Бачинин В. А. Философия права и преступности. Харьков, 1999.; 
Блувштейн Ю. Д., Добрынин А. В. Основания криминологии: опыт 
логико-философского исследования. Минск, 1990.
   ** Гилинский Я., Афанасьев В. Социология девиантного (отклоняющегося) 
поведения: Учебное пособие. СПб., 1993; Змановская Е. В. Девиантология: 
психология отклоняющегося поведения. СПб., 2001; Кпейберг Ю. А. Социальные 
нормы и отклонения. Кемерово, 1994; Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук.
 М., 1972.
  
  Значительна роль сравнительного метода в изучении девиантности. Сравнительные 
(компаративистские) исследования девиантных проявлений в различных государствах 
приобретают все большее значение в условиях интернационализации, глобализации 
всех социальных процессов, включая девиантность*.
   * См., например: Гилинский Я. Социальная патология в современной цивилизации 
// Криминология. XX век. СПб., 2000. С. 13-58; Кури X., Оберафелль-Фукс Й. 
Общественные изменения и развитие преступности. Сравнение в международном 
аспекте // Криминология. XX век. С. 115-176; Лунеев В. В. Преступность XX века. 
Мировой криминалистический анализ. М., 1997.
  
  Завершая этот параграф, отметим роль моделирования в современном научном 
познании вообще, а девиантологии в особенности.
  Моделирование – это то, чем всегда занималась и занимается каждая наука, 
независимо от осознания того, что она «говорит моделями». Ибо в самом широком 
смысле слова модель – это отражение, образ изучаемого, исследуемого, 
рассматриваемого объекта реальной действительности (или ирреальности: образ 
русалки, лешего, бабы-яги...). Говоря более научно, модель – это 
«представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или 
воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение 
дает новую информацию об этом объекте»*. Существует множество других 
определений. Но для нас важно, что моделирование предполагает некоторые 
теоретические (мысленные) представления об изучаемом объекте и системное 
описание (изложение) этих представлений, отражающих (неполно, схематично) 
наиболее существенные, системообразующие признаки, параметры объекта изучения.
   * Штофф В.А. Моделирование и философия. М.-Л., 1965. С. 16.
  
  Содержательная модель, всегда присущая научным исследованиям, формулируется 
на естественном языке.