разрешение участвовать в работе.

В двадцать третий день девятого месяца следующего года он был готов к 
осуществлению своего замысла. К счастью, в это время к нему пришел гость. Дав 
приказ накрывать стол, Дэнко облачился в одежду простолюдина и тайно покинул 
резиденцию главного священника. Затем он пошел в Таку и, спросив Тюдзобо, узнал,
 что тот с большой группой людей наблюдает за вос­ходом луны, и поэтому 
нападать на него было опасно. Не желая откладывать свое дело, Дэнко решил, что 
выполнит свой долг, если убьет Моана, отца Тюдзобо. Отправив­шись в дома Моана, 
он вломился в его спальню, выкрикнул свое имя и зарубил его, не дав ему встать 
с кровати. Когда на крики сбежались люди со всей округи, он объяснил свой 
поступок, выбросил длинный и короткий мечи и вернулся домой. Известие о его 
мести опередило его, и поэтому, когда он возвращался в Сага, большая группа 
мирян из его прихода встретила его на дороге и проводила его до самого дома.

Господин Мимасака был вне себя от ярос­ти, но, занимая должность главного 
священ­ника клана Набэсима, Дэнко был неуязвим. В конце концов через подданных 
Набэсима Тонэри господин Мимасака обратился к Тан-нэну, главному священнику 
Кодэндзи. Он 
сказал:
– Когда священник убивает человека, его нужно приговорить к смерти.

– Приговор духовному лицу может вы­нести только традиция храма Кодэндзи, – 
ответил Таннэн.

Господин Мимасака рассердился еще 
больше:
– К чему же его теперь 
приговорят?
– Хотя вам этого знать не полагает­ся, – отвечал Таннэн, – поскольку вы 
настаиваете, я отвечу вам. В соответствии с буддийским Законом, провинившийся 
свя­щенник должен низложить мантию и уйти в изгнание.

Впоследствии Дэнко низложил свою ман­тию в храме Кодэндзи. Однако, когда он 
отправлялся в изгнание, несколько его учеников взяли длинные и короткие мечи и 
вместе с целой толпой мирян сопровождали его до Тодороки. По дороге они 
встретили несколько человек в одежде охотников. Охотники спросили правда ли, 
что процес­сия идет из Таку.

Дэнко долгие годы жил в Тикудзэне. Он пользовался всеобщим уважением и был на 
хорошем счету среди самураев. Эта история о нем получила огласку, и, говорят, 
его хорошо принимали во всех домах города.




* * 
*


Преступление Хориэ Санъэмона состояло в том, что он украл деньги из казны 
Набэсима и бежал с ними в другую провинцию. Впоследствии он был схвачен и 
сознался. Ему вынесли приговор: «Поскольку это очень тяжелое преступление, 
провинивше­гося нужно пытками замучить до смерти». Накано Дайгаку было 
приказано присутст­вовать при экзекуции. Сначала Санъэмону вырвали все ногти и 
выжгли все волосы на теле. Затем были разорваны все его сухо­жилия. А затем его 
тело сверлили сверлами и подвергали другим пыткам. За все это время он ни разу 
не содрогнулся и не переменился в лице. В конце концов его опустили в кипящий 
соевый соус, а затем его тело согнули назад и сломали.




* * 
*


Однажды, когда Фукути Рокуроуэмон выходил из дворца, мимо усадьбы мастера Таку 
проходила процессия с паланкином одной высокопоставленной женщины. Чело­век, 
который случайно оказался рядом, в соответствии с правилами приветствовал 
процессию. Однако один из охранников па­ланкина сказал 
ему:
– Ты не поклонился достаточно низ­ко, – и ударил его рукоятью алебарды. Человек 
провел рукой по голове и оказалось, что она разбита до крови.

– Ты оскорбил меня, хотя я был веж­лив, – сказал он. – Считай, что тебе не 
повезло.

После этого он зарубил охранника одним ударом. Паланкин двинулся дальше, но 
Рокуроуэмон поднял копье и обратился к че­ловеку со