почерпнул ее из бесед со старшими о наиболее известных в Англии случаях 
многолетней давности.
Современник описывал его припадки следующим образом:
«Юный джентльмен двенадцати или тринадцати лет страдал разнообразными 
припадками. Сэр Генри Хастингс сделал все, что мог, чтобы удержать его при 
припадке, но и он, и другие мужчины, столь же сильные, как и он, не смогли 
удержать его. Если его рука была свободна, он так сильно бил себя в грудь, 
защищенную одной лишь рубашкой, что удары были слышны в любом углу его комнаты. 
Иногда пятьдесят, а иногда порядка двух или трех сотен ударов, которые были 
способны сбить наземь сильного мужчину. И тем не менее, он не причинял себе 
вреда».
Он обвинил 9 женщин в том, что они околдовали его.
«Шесть ведьм имели шесть разных духов, одного — в образе лошади, другого — 
собаки, третьего — черного хорька [хорька лесного], четвертого в виде рыбы, 
пятого — жабы, и с помощью всех этих духов мучили его. Он должен был подавать 
сигнал, соответствующий духу. Так, когда его мучила лошадь, он должен был ржать,
 когда его мучил кот — мяукать и т.п. Иногда во время припадка к нему приводили 
[ведьм] и заставляли их произносить определенные слова и звать своих духов по 
имени, и все они, одна за другой, говорили примерно следующее: «Я такая-то и 
такая-то, заставляю тебя, лошадь, если я ведьма, выйти вон из ребенка». И затем 
другая с помощью своего духа делала то же самое, а затем и все остальные. Если 
кто-нибудь из них говорил слова, противоположные этому «заговору», [мальчик] 
страшно мучился; но, если [они] говорили так, как он от них требовал, то после 
последних слов он выходил из приступа так тихо, как будто кто-то укладывал его 
спать».
Подобно большинству детей-обвинителей, он мог бы остаться неразоблаченным, если 
бы случай не привел короля Якова I в Аестер во время одного из его исторических 
путешествий по стране (15 августа 1616г.), спустя несколько недель после 
повешения 9 ведьм, указанных Смитом (18 июля 1616г.). Всегда интересовавшийся 
окультизмом, Яков I допросил мальчика, «после чего Джон Смит начал запинаться, 
так что король заподозрил ложь; и затем подчиненные [архиепископа 
Кентерберийского] раскрыли весь обман» — (Осборн). Король был поставлен в 
известность о мошеннике, поскольку, «после незначительного нажима [мальчик] 
смог повторить все свои трюки несколько раз в день».
Еще шесть «ведьм», оклеветанных Джоном Смитом, все еще находились в заключении. 
Но в октябре начался новый суд (с участием представителя архиепископа), 
закончившийся их освобождением, к несчастью, слишком поздним для одной из них, 
уже умершей в тюрьме.
Это был не первый пример разоблачения обмана суеверным королем. В начале своего 
правления он установил мошенничество «женщины, [которая] притворялась 
околдованной, что якобы вызывало появление булавок из ее рта, которые были 
изъяты из различных тайников на ее груди.» В апреле 1605г. Яков I раскрыл 
мошенничество Ричарда Хайдока, так называемого «спящего проповедника» из 
Оксфорда.
Сэр Хемфри Уинч, легковерный магистрат, и его помощник Крю, потворствовавшие 
безумствам Джона Смита, были дискредитированы королевским разоблачением, но 
избежали наказания. Однако Джеймс предоставил Бену Джонсону тему для комедии 
«Дьявол в дураках». Эта пьеса высмеивала невежд, верящих в колдовство, 
повествуя о том, как «мальчик тринадцати лет оставил [дьявола] в дураках, но 
лишь на один день».
Лемп, Ребекка
Письма А., заключенной в тюрьму в 1590г. за колдовство, своему мужу Петеру, 
высокообразованному бухгалтеру из Нор-длингена в Швабии, соперничают по остроте 
переживаний с письмом Иоганнеса Юниуса к дочери. Преследования ведьм в Швабии 
поддерживались не только пасторами или священниками, но и местными юристами — 
Себастьяном Роттингером, Конрадом Графом и бургомистром Георгом Ферингером, 
руководившим преследованиями. Несмотря на благоприятные показания соседей, 
осмелившихся выступить в их защиту, в 1590г. 32 известные и занимавшие высокое 
положение женщины были сожжены. Среди них были фрау Л. и жены бывшего 
бургомистра, сенатора, основных городских чиновников.
Приведенные ниже 4 документа были зачитаны на суде и включены в судебный отчет. 

I
Первое, волнующее письмо к Л. было написано шестью ее детьми вскоре после 
ареста их матери в апреле 1590г., когда ее муж был в отъезде. Дети не могли 
понять, что происходит, и, спустя несколько дней, когда их отец все еще 
отсутствовал, написали своей матери. Иоганн, младший школьник в семье, 
продемонстрировал свою грамотность, подписав свое имя по-латыни.
«Почтительно приветствуем тебя, дорогая возлюбленная матушка! Сообщаем тебе, 
что мы все здоровы. Мы получили от тебя весточку и знаем, что с тобой также все 
хорошо. Мы ожидаем, что батюшка приедет домой сегодня, с соизволения Господа. И 
мы дадим тебе знать, как только он приедет домой. Всемогущий Господь и Святой 
Дух даруют тебе свою милость, и, если это будет угодно Господу, ты сможешь 
вернуться к нам домой в добром здравии. Господи, благослови это! Аминь!
Дорогая возлюбленная матушка, пусть тебе купят пива, хлеба для супа и немного 
жареной рыбы и пошлют к нам за цыпленком. Я только что убил двух. Преподобный 
Руммель [друг семьи] обедал с нами. Если ты нуждаешься в деньгах, пошли за ними,
 в твоем кошельке осталось еще немного. Будь здорова, моя возлюбленная матушка, 
не беспокойся насчет хозяйства, ты скоро вернешься к нам.
Ребекка Аемп, твоя любящая дочь,