Майнингене в 1613г., не приговорил женщину к сожжению и разрешил ее мужу 
вступить в новый брак [см. Иудейское колдовство].
Другая история приводится цистерциан-ским приором Цезариусом Гейстербахским 
(который пересказал легенду о святом Бер-наре) в своем «Dia/ogus» (около 1230г.
). Цезариус ручался за достоверность этой истории, очевидцами которой были его 
аббат и его приятель-монах по имени Жерар.
Голова злого демона, видимо, инкуба, из «The Magus» (1801) Фрэнсиса Баррета. Из 
библиотеки Герритта Ленсинга, Нью-Йорк.
У священника в Бонне была очень хорошенькая дочь. Чтобы уберечь ее от 
чрезвычайно пылких вожделений молодых каноников, в свое отсутствие он держал ее 
взаперти в верхнем этаже дома. Но дьявол в облике человека без труда 
преодолевал препятствия и развлекался с ней. Наконец девушка раскаялась и 
призналась своему отцу, который отправил ее на другой берег Рейна. Тогда дьявол 
появился перед ее отцом, выговаривая: «Проклятый священник, зачем ты отобрал у 
меня мою жену? Ты сделал это во вред себе». Затем он так ударил священника в 
грудь, что тот умер на третий день.
Отношение И. к человеку, если верить рассказу Цезариуса, содержало в себе некий 
элемент заинтересованности; но общепринятым все же было мнение Фомы Аквинского, 
что дьяволы вступают в подобные сношения только для того, чтобы унизить 
человека и показать свою ненависть к Господу («Sum-ma Theologica»). В ранних 
апокрифических «Деяниях апостола Фомы» приводится рассказ, сходный с историей 
св. Бернара: когда Фома убеждал демона уйти, тот возражал, что ему придется 
искать другую женщину или, когда апостол уйдет, снова вернуться к своей первой 
даме (которой он обладал каждую ночь в течение 5 лет!,). Были и другие 
свидетельства о том, что демоны должны чувствовать определенное физическое 
удовольствие от обладания женщиной, и что их особенно влечет к женщинам с 
красивыми волосами (ср. I Кор. 11, 10, вместо «ангел» подразумевая «И.»). 
Однако Гильом Оверн-ский весьма остроумно заметил, что не только похоть 
заставляет демонов искать женщин: ведь они могли бы гораздо лучше удовлетворять 
свои желания среди себе подобных. Приериас в «De Strigimagis» (1521) развивает 
предположение Гильома, приписывая демонам оригинальное извращение: «Очевидно, 
что демоны strigimagae, повсеместно практикуя всяческие непристойности, 
добавляют в них еще больше нечестивостей, скажем, таких, как использование 
раздвоенного пениса [membra genitali bifurcate], чтобы одновременно 
развратничать двумя органами».
Андраш, великий маркиз преисподней. Из «Diction-naire Infernal» К. де Планси 
(1863). 
Церковь была озабочена тем, чтобы определить отношение к женщине в зависимости 
от степени ее греха. «Malleus Maleficarum» (1486) дает три градации: 1) те, кто 
подчиняется добровольно, такие как ведьмы; 2) те, кого ведьмы вовлекают спать с 
И. против их воли; 3) те, кого И. изнасиловал. Священники иногда замечали, что 
девушки вовсе не стремились избавиться от одержимости, даже когда они искали 
заступничества у Господа:
«В 1643г. вышестоящее церковное начальство приказало мне провести экзор-сизм у 
молодой девушки двадцати лет, которую преследовал И. Она призналась без 
оговорок во всем, что этот проклятый дьявол делал с ней. Но после того, как она 
все рассказала мне, я пришел к выводу, что она все же косвенно поощряла дьявола,
 хотя и не желала в этом признаться. Действительно, сильное возбуждение в 
половых органах всегда возвещало ей о его приближении; но, вместо того, чтобы 
предаться молитве, она бежала прямо в свою комнату и бросалась на кровать. Я 
попытался пробудить в ней чувство веры в Господа, но не преуспел, и казалось, 
что одержимость дьяволом доставляет ей удовлетворение» (Деласс, «Les Incubes», 
1897).
Молодая вдова из Ростока (1698) каждые несколько лет имела нового 
демона-любовника. Она вызывала своего И., когда хотела, словами: «Котт Raster 
und Knaster mie».
Когда инквизиторские суды над ведьмами пошли полным ходом, каждую ведьму уже 
заведомо подозревали в сношениях с И., и всех подозреваемых женщин пытали до 
тех пор, пока они не признавались в этом преступлении. На этой стадии появились 
наиболее фантастические и дикие рассказы, и демонологические труды наполнились 
И. [см. Сексуальные сношения с дьяволом].
Из-за того, что И. был весьма специфическим существом, сексуальные сношения с 
ним считались мужеложством или скотоложством, т.е. грехом гораздо более тяжким, 
чем внебрачная связь или адюльтер (впрочем, Синистрари высказывал иное мнение). 
Наряду со многими юристами XVIIe., Альфонс Лигуори в «Theologia Moralitis» дает 
следующее объяснение: «Грех с суккубом или инкубом называется скотоложством. К 
данному греху также добавляются намеренное оскорбление религии, содомия, 
адюльтер и кровосмешение». Для укрепления подобной теории широко 
распространялись многочисленные описания чудовищ, полулюдей, полуживотных, 
рожденных от этих союзов.
Некоторые из приведенных выше описаний показывают, что церковь была способна 
бороться с И., например, силой анафемы или молитвы. Но Синистрари считал, что И.
 и суккуб «не подчиняются экзорсистам, не боятся экзорсизма, не проявляют 
никакого уважения к святым дарам, при появлении которых они не испытывают 
благоговейного страха... Иногда они даже смеются над экзорсизмом, сами нападают 
на экзорсистов и разрывают святые одежды». Синистрари приводит из своей 
практики историю о том, как настойчивый И. ухаживал за красивой и благочестивой 
матроной из Падуи, искушая ее любовными словами и страстными поцелуями, такими 
легкими и нежными, «что ей казалось, будто ее гладят легчайшими опахалами». 
Даже после экзорсизма и благословения ее дома демон-любовник продолжал