ивает и обустраивает 
её, освобождая её от тёмных хтонических сил земного Хаоса? 
    Создавая фиксированный, словесный разум, человек преодолевает власть над 
ним материи природы. Он творит свою собственную материю жизни, которую иногда 
называют социальной материей. Человек перестаёт жить в мире природы, он 
начинает жить в мире общества. Общество заботится о его выживании, и он 
заботится о выживании общества, будучи лишь единицей, подчиненной целому. Его 
социальный инстинкт навсегда превосходит биологический. Мы знаем из мифов и 
истории, что впоследствии у главы людей, царя, сильнейшего и лучшего из них, 
было столько же шансов быть принесённым в жертву богам, как и у обычного члена 
общества, а то и больше. 
    Охота древних была удачнее не у тех, кто сильнее, а у тех, кто умел лучше 
взаимодействовать с другими. В общине хорошо живёт тот, кто умеет подавлять 
свои антисоциальные наклонности. Племена с неразвитыми коллективными навыками 
распадались, общины с хорошей организацией существовали длительное время, и 
именно они заложили в человеческой памяти и ноосфере Земли основы того, что 
теперь мы называем обществом. 700 тыс.лет назад люди уже владели огнём, 
поддерживать который могла лишь организованная община. Огонь, ставший 
необходимым для жизни, поддерживал сплоченность коллектива. Позднее в мифах 
образ овладения огнем становится символом прогресса (можно вспомнить Прометея). 

    
    Динамическим взаимодействием частей внутри организации целого управляет 
планета Юпитер: что подтверждает её архетипический образ царя богов. Боги 
представляют собой природные силы, царь богов правит ими, организуя их своим 
особым способом: привнося в природу человеческую целесообразность и смысл. 
    Пра-образ царя некогда имел непосредственное отношение к охоте: ведь это 
был первый процесс взаимодействия людей, который требовал лидера. И в нем 
ценились не только сила и ловкость, но качества хорошего организатора, а также 
интуитивный охват ситуации в целом, позволяющий быстро реагировать на её 
изменение. Тот наиболее достойный, кто брал на себя руководство охотой, мог 
ведать и распределением добычи: и это вторая традиционная роль царя, который 
потом, в развитом обществе, распределяет блага между подданными. В древние 
времена царь прежде всего распределял землю, и римский титул rex ("царь"), 
также как индийский раджа и персидский реза, в индоевропейском языке связаны со 
словом "резать": т.е. нарезать наделы земли. 
    А в организме роль динамичного распределителя благ, подобную роли царя, 
играет печень, функционирование которой неслучайно связано с планетой Юпитер. 
(Также планета Юпитер заведует бедрами — что ассоциируется с уверенным сидением 
на троне царя богов. Здесь можно отметить, что ни одно животное не проводит 
столько времени в сидячем положении, как абстрактно мыслящий человек.)
    Абстрактное мышление людей подводит нас к третьей функции лидера пра-общины 
— его роли жреца, правившего первым религиозным ритуалом, который являл собой 
имитацию удачной охоты. Подобные ритуалы и по сей день распространены в 
обществе примитивных охотников, и о них свидетельствуют археологические 
находки: отмеченные красной краской камни — символы убитых зверей — или 
наскальные рисунки зверей, поврежденные ударами копий. Эти три функции: военная 
(полководец), хозяйственно-распределительная (начальник) и религиозная 
(священник) — которые французский мифолог Дюмезиль кладет в основу 
классификации богов — у истоков религии сливались в одном человеке и в одном 
боге. Сотни тысяч лет они составляли единый архетип, формируя праобраз 
царя-жреца. Сегодня все эти ответственные функции любит брать на себя знак 
Стрельца, а Юпитер недаром символизирует удачу. Традиционный символ удачи — 
подкова — ведет начало от следа зверя, возвращая нас к образу охоты.
    Архетипический подход близок тем социологическим теориям, которые 
утверждают, что религия возникла не от слабости человека, а от коллективной 
силы людей, уверовавших в свои возможности. В своем активном отношении к миру 
человек поверил, что он может всё: надо только искренне захотеть и 
отрепетировать процесс (например, для вызова дождя собственноручно полить 
символ данного места — изображение тотема или просто члена племени). Сколь бы 
нелепым это нам сейчас ни казалось, эту первобытную веру во всемогущество мы 
ощущаем в себе, прикасаясь к архетипу Юпитера! В её основе — коллективные 
возможности людей, и планета общества Юпитер — наш изначальный психологический 
образ Бога, как мы понимаем его сегодня. Человек спроецировал на Бога своё 
всемогущество в тех сферах, над которыми он был не властен, он оправдал свою 
временную слабость существованием кого-то более сильного, кто уже умеет создать 
того, чего пока не может он. 
    
    Кульминацию развития архетипа Юпитера, сотворившую в сознании ноосферы 
мифологические образы царя-жреца и созвездия Стрельца, в западной цивилизации 
правомерно датировать мезолитом: временем раннеземледельческих поселений. Эту 
датировку подтверждает образ Стрельца как охотника, натягивающего лук. Лук и 
стрелы люди стали изготовлять в X-IX тысячелетии до н.э., примерно тогда же 
вошли в быт рыболовство и охота на мелких зверей. Всё это потребовало от 
человека навыков, которые он не приобрёл бы без особого внимания к опыту 
предков, отраженному на прежнем, сатурнианском этапе развития мифологии. 
    Связанные с Царем богов представления о мироустройстве отражаются в образе 
4-х сторон света (впоследствии 4-х стихий: 4-х элементов, из которых создан мир 
и которыми он повелевает): они живописуют образы земных городов, их крепостных 
стен и квадратов площадей. Пантеоны богов копируют иерархические 
взаимоотношения в человеческом обществе, главой которого стал царь. 
Письменность донесла до нас сформированные пант