опреки воле её матери.
    Здесь женское начало служит для мужского источником энергии (как Шакти для 
Шивы). Богиня растительности нисходит в подземное царство, чтобы добыть из-под 
земли новые ресурсы — и вынести их на поверхность. Её роль — задействовать их в 
жизни, наладить новый жизненный процесс в тесной связи с прежним, ничего не 
разрушив: и из грязи прошлого вырастить цветок будущего. Посвящая себя этой 
своей задаче, она может на время "умереть" и для супруга, скрывшись от явного 
ради тайного. Литературная трагедия этого архетипа — "Ромео и Джульетта": где 
герой погибает, считая возлюбленную мёртвой в то время, как она жива. Она 
обманывает ради него весь внешний мир — но он не должен обмануться: ведь их 
истинная связь чисто внутренняя, по сравнению с которой всё внешнее — лишь 
иллюзия и никакой роли не играет. Эта пара в любой ситуации должна верить 
сердцу, а не глазам — не поддаваясь на провокации и ловушки, которые в изобилии 
готовит ей мир: тот мир, с которым она несогласна.
    Посвящая себя трансформации, эта пара ведёт способ существования, 
неприемлемый для других, что может вести и к её временной изоляции. Но в идеале 
то, против чего борются супруги, оказывается побеждено силой их любви — 
страстной и нежной. И изменение, за которое они ратуют, становится возможным. 
Конечно, здесь идеалы супруга, вынуждающего спутницу жизни идти на столкновение 
с окружающими условиями, враждебными его устремлениям, должны быть достойны её 
жертвенности. Иначе эти отношения в быту как нельзя лучше отражает поговорка: 
"Муж как чемодан: тяжело нести и жалко бросить". В этом союзе для женщины 
характерно желание спасти любимого. Для мужчины та же тенденция в наше время 
нередко выливается в стремление духовно (интеллектуально, эмоционально) 
воспитать возлюбленную. 
    Наиболее недопустимо в этом браке прямое психологическое давление друг на 
друга. Оно всегда граничит со страстной любовью — но при таких отношениях, 
предполагающих самое тесное взаимодействие, становится невыносимым. 
Навязчивость и гнёт может разрушить этот брак, против которого и без того 
ополчается окружающий мир. Сила страстей и плотность контакта этой пары таковы, 
что ей никто не поможет, кроме самих супругов. Им следует полагаться только на 
себя — и уважать друг друга.
    
    6. Божественный кузнец и богиня красоты (античные Гефест и Афродита — 
Вулкан и Венера: в гороскопе этой мифологической паре соответствуют сочетания 
планет Хирон-Венера и Солнце-Венера). В этом союзе мужчина выступает культурным 
созидателем (образ интеллигента), женщина украшает его жизнь природной 
свежестью чувств. Она очаровывает его непредсказуемой силой и мощью естества — 
которого лишен хромой Кузнец. Её привлекает его культурность и социальная 
рафинированность (например, опереточная пара: князь-меценат, влюбленный в 
актрису). Стремление мужчины — творить красоту и быть в ней. Женщина служит ему 
источником жизненного вдохновения. Она может быть его музой и являть 
недостижимый, неземной идеал. Таково отношение средневекового рыцаря к 
прекрасной даме, или более современное понимание любви как главной ценности 
жизни.
    Здесь мужское противопоставлено женскому как культурное — природному. Эта 
опппозиция ставит ребром вопрос столкновения естественных чувств и брака (как 
искусственной социальной модели, в истории возникшей прежде любви и ещё её не 
предполагающей). Такой паре требуется взаимная стимуляция любви и широта 
культурной сферы, дающая приток чувств (супруг рисует, жена тянет его на 
концерт). Поскольку это эмоционально восприимчивые люди, их легко уводят в 
сторону соблазны: его — более тонкие вибрации, её — свежие чувства. Это очень 
неустойчивый брак: неслучайно в мифологии Афродита изменяет Гефесту; жена 
индийского законодателя Митры и невеста финского кузнеца Ильмаринена покидают 
культурного творца ради более близкого к природе соперника. Так чувство 
стремится выйти за рамки принятых в обществе моделей, и этот тип отношений 
характеризует итальянская пословица: "Нет брака, где бы не был замешан чёрт". 
    Однако в мифологии Кузнец и сам имеет связь с нижним миром. Ему дана власть 
повелевать стихии — и он использует природную струю чувств (ускользание 
женского начала своей Анимы, если по Юнгу) ради создания более высоких образцов 
поведения и шедевров красоты, пусть даже творимые им образы поначалу будут 
утопиями. Магия кузнечного — и архетипически близкого к нему гончарного — 
ремесла в том, что из частей можно сковать целое, а разбитое заново склеить. 
Можно создать любимого таким, каким хочешь его видеть: как Ильмаринен сковал 
себе деву из золота, а Пигмалион сделал из мрамора Галатею. Правда, потом 
требуется ещё его оживить: но некоторое время можно жить и сказкой. 
    Задача такого союза — созидание культурных отношений и воплощение таких 
моделей красоты, где изысканность не отрицала бы естества. И это — самый частый 
сюжет современного кинематографа про любовь (можно вспомнить полные флирта 
комедии "С легким паром" или "Служебный роман"). Этой паре в любой ситуации 
следует опираться на красоту отношений: которая, архетипически — отражение 
гармонии Космоса. Гармония между людьми формирует настрой на нужные ритмы жизни,
 приближая исполнение желанного. Потому китайцы говорят: "В дружную семью 
счастье приходит само". Этому союзу сопутствует удача и покровительство. 
Общество опекает его, и он имеет несомненную выгоду от взаимодействия с 
социумом.
    
    7. Солнце и Луна. Эта древняя пара богов выражает идею дополнения мужского 
и женского начал: инь и ян, образующих полноту бытия. В древнейшем варианте 
этой пары Месяц обозначает мужской принцип изменчивости, Солнце — женский 
принцип постоянства. Позднее это гармония внешнего, явного (солнечного 
мужского) и внутреннего, скрытого (лунного женского) мира.
    Архетипически светила симво