и: желания-то надо 
исполнять, подавлять или сублимировать, а на это уходит большое количество сил 
и времени.
Тайна
Цели и потребности человека даются подсознанию извне: они формируются духом, 
сознанием и средой. После этого подсознание начинает решать сложнейшую задачу 
по регулированию поведения человека, с тем чтобы его защитить и удовлетворить 
(по возможности) все его потребности; при этом используются механизмы 
трансформации потребностей к приемлемому виду, описанные выше; аналогично 
трансформируются цели. Деятельность подсознания сильно осложняется тем, что 
многие решения человек принимает сознательно, а истинное положение вещей 
сознанию недоступно. Поэтому подсознанию приходится создавать человеку 
искаженное мировосприятие и искаженную систему целей и потребностей, чтобы 
(сознательно!) их преследуя и удовлетворяя, человек (фактически) реализовывал 
настоящие цели, известные лишь подсознанию, и удовлетворял настоящие 
потребности, которые также известны лишь ему. Конечно, в особо ответственных 
случаях подсознание может, плюнув на всю маскировку, взять контроль на себя, 
оттеснив (но не выключив) сознание; в подобных случаях человек говорит: "Я не 
знаю, почему я так поступил, что-то на меня нашло".
Один из самых эффективных приемов подсознания в борьбе с "праздным" интересом 
сознания - блокировка этого интереса. На некоторые вопросы отвечать отчетливо 
не хочется, например, на вопрос о природе своих желаний. Мне хочется сладкого 
или власти, или любви. Но почему? И почему именно этой разновидности? На такой 
вопрос отвечать неприятно. "Хочется - и все". "Так я устроен". "Такова природа 
вещей". "Каждому свое". Последние четыре ответа - типичные блокировки: "Иди к 
черту", - говорит подсознание. Внутренние мотивировки желаний подсознание 
охраняет от сознания надежно, это святое. Если настаивать, то можно получить 
приемлемую для сознания рационализацию, может быть, и правдоподобную, но обычно 
не соответствующую действительности. Все дело в том, что при осознании 
внутренней причины желания оно пропадает. Однако пока желание (правильнее 
говорить, потребность) не изжито, оно пропасть не может, и потому надежно 
охраняется подсознанием. Желание всегда содержит в себе тайну.
"...Красавице платье задрав, 
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы..." 
И. Бродский
А полное осознание желания как раз и означает, что тайны, "дивных див", больше 
нет, человек знает, чего хочет; и желание превращается из психического 
(душевного) феномена в гастрономический.
Один из законов психики заключается в том, что хотя, с одной стороны, 
потребности определяются целями духа, и приближение к цели автоматически ведет 
к удовлетворению потребности, возможна деятельность человека, специально 
посвященная удовлетворению потребности. До той поры, пока последняя 
соответствует целям духа, эта деятельность приносит удовлетворение, а затем 
перестает. Однако в сознании обычно присутствует лишь то, что оно может 
вместить, поэтому цели духа там обычно отсутствуют, а потребности, по крайней 
мере высшие, представлены в сильно искаженной форме. Так называемые "вечные" 
темы, например, цель и смысл жизни и любви "вечны", то есть неразрешимы, только 
для суженного сознания, неспособного вместить ответ, который давно известен 
мудрецам, но каждым человеком интерпретируется по-своему, в зависимости от его 
эволюционного уровня.
Все психические потребности человека, то есть те, за которыми стоит 
неопределенность "дивного дива", в отличие от гастрономических, когда человек 
точно знает, чего хочет и какие удовольствия получит, являются определенной 
трансформацией актуальных для эволюционного развития потребностей, 
сформированных духом, к уровню, приемлемому для сознания. Человек может 
стремиться к власти или к пониманию психологии двоечника, или к тому, чтобы 
научиться писать лирические песни, но до тех пор, пока он ждет неведомого 
откровения от исполнения своего желания, можно быть уверенным в том, что 
корнями его желания являются духовные потребности. Когда человек точно знает, 
чего он хочет, будь то овладение наукой или женщиной, то он движим изжитым (то 
есть низшим для него) желанием; эволюционного роста при этом не происходит.
Человеку свойственно стремиться к удовлетворению всех своих желаний и 
потребностей. Но при удовлетворении психических потребностей обязательно, 
помимо прочих удовольствий, бывает ощущение откровения, то есть приоткрывшейся 
тайны. И теперь, когда она уже открыта, ее нельзя открыть во второй раз; при 
подобной попытке возникают ощущения уже только гастрономического плана. Однако 
для подсознания и это хлеб; и ему, с другой стороны, всегда проще пустить 
человека по уже испытанному пути, включить уже имеющуюся программу. Поэтому так 
важно осознание происходящего: подсознание, ведущее человека по принципу 
наименьших энергетических затрат, независимо от будущего результата, всегда 
норовит пустить его по проторенному пути, тем самым ограждая от творчества, 
духовного роста и постижения тайны.
Здесь следует сказать, что удовлетворение психических потребностей возможно на 
любом уровне эволюционного развития, при любой широте сознания. У человека 
всегда есть возможность открыть для себя кусочек тайны и есть импульсы желаний, 
указывающие ему на соответствующие направления деятельности. Мешает же ему 
всегда одно и то же: защитные механизмы подсознания, оберегающие его от лишних 
усилий. Проявляются в сознании эти механизмы в форме самых разнообразных 
комплексов и блокировок: "Я ни на что не способен", "Я не могу писать стихи, 
как Пастернак, поэтому вообще не буду их писать", "Все, что я мог сделать 
(понять, изучить, сотворить), я давно уже сделал", и, наконец, самое ужасное: 
"Я по сути уже все и