Трактат 2
ПСИХОЛОГИЯ ПОДСОЗНАНИЯ
Введение
Цели
Настоящий трактат является попыткой осмысления основных понятий психологии 
подсознания с точки зрения индийской философии, главным образом, философии 
Веданты в ее современном изложении (Свами Вивекананда, Йог Рамачарака, Бхагаван 
Шри Раджниш). По мере возникновения текста автору стало ясно, что его усилия по 
отделению своих мыслей и концепций от тех, на которые он опирался (в том числе 
принадлежащих З. Фрейду, Э. Берну и указанным выше авторам), не приводят к 
желаемому результату, в связи с чем он отказался от этого, тем более, что при 
этом отпадала необходимость описывать как восточную философию, так и западные 
концепции подсознания.
Автор отдает себе отчет в ограниченности предлагаемых им моделей психики; 
выражения типа "в то время как на самом деле..." и т. п. следует воспринимать 
не в их буквальном смысле, а как фигуры речи. Что касается терминологии, то 
автор по мере сил старался ее уточнять по ходу изложения; однако трактат 
написан скорее как литературно-философский, чем научный, и исходный смысл всех 
терминов, в особенности психологических, таков как в литературном языке, а не в 
специальных монографиях.
Хотя автор внешне стоит на выраженных идеалистических позициях, по существу 
описываемые модели психики легко могут интерпретироваться с более или менее 
материалистической точки зрения. Однако автору было важно использовать именно 
ту терминологию, в которой этот трактат написан. Понятия, которых не удается 
избежать при обсуждении душевной жизни человека - это психическая энергия 
(основная валюта подсознания) и чакры (центры, через которые она проходит). Эти 
понятия в явном виде в современную западную психологию пока, к сожалению, не 
вошли.
Настоящий трактат является антинаучным - в том смысле, что автор постоянно 
апеллирует не к объективной реальности, а к довольно тонким и принципиально 
субъективным движениям души и явлениям внутреннего мира. Человек, не имеющий 
привычки самоанализа, может вполне искренне сказать: "Помилуйте, у меня ничего 
подобного и в помине нет, откровений не бывает, внутренние голоса молчат, 
ничего, кроме внешних обстоятельств, на меня не давит". Для такого человека все 
излагаемые автором концепции и критерии покажутся плывущими и произвольными; 
это вообще стандартный упрек к восточной философии, не дающей точных внешних 
рациональных понятий и критериев. Однако эти трудности в природе вещей. Мир 
внешний и тем более внутренний плохо поддается рационализации, и если западная 
мысль традиционно пытается представить его в виде чертежа, выполненного тушью, 
то на Востоке обычно пользуются как бы масляными красками, когда вблизи все 
(например, основные понятия) расплывается и делается многозначным, но тем не 
менее общий взгляд на всю систему в целом дает вполне отчетливую картину. 
Однако на Востоке к интуиции ученика апеллируют явно, а на Западе - втихомолку.
* * *
Одна из причин, сильно затрудняющих изучение подсознания, заключается в том, 
что последнему отнюдь не безразличен этот процесс. Холодный взор аналитика 
замораживает все душевные движения, и психика, естественно, вырабатывает 
соответствующие защитные механизмы. Поэтому мы, во-первых, вместо огня души 
видим пепел, а во-вторых, видим далеко не все, поскольку в существенные места 
нас (в виде рационального сознания) никто не пустит; о них можно догадываться 
лишь косвенно.
Основной целью автора было разобраться в структуре подсознания и его роли в 
психической жизни человека. Предлагаемая концепция никак не претендует на 
истину; это, скорее, один из возможных взглядов на вещи, который в некоторых 
случаях помогает что-то понять (вернее, интерпретировать) и связать воедино.
Терминология
Главные герои нашего повествования суть дух, эго и подсознание. Согласно 
древнему индийскому учению Веданте, у каждого человека есть индивидуальный дух 
(Атман), или его высшее "я", который следит за его духовным (эволюционным) 
продвижением и расширением его сущностного сознания (последний термин ниже 
будет уточняться). Конечной целью духа является такое расширение сознания, при 
котором человек полностью осознает свою высшую природу и отождествляется со 
своим высшим "я".
В психике каждого человека имеется ряд механизмов, поддерживающих его 
существование на текущем эволюционном уровне (в частности, как биологической 
единицы, члена вида и сознательного существа); применяя антропоморфный образ, 
мы говорим о низшем "я", или эго, осуществляющем указанные функции. Впрочем, 
эпитеты "высшее" и особенно "низшее" традиционны, но, видимо, неудачны; по 
мнению автора, правильнее было бы говорить потенциальное и актуальное (текущее) 
"я", соответственно; иногда далее будут использоваться именно эти термины.
Большая часть психических механизмов эго человеком не осознается и находится в 
подсознании в виде различных программ действий.
Человек живет в единстве ментальной (умственной), эмоциональной (душевной) и 
материальной жизни; мы будем говорить соответственно о мысли, чувстве и жесте. 
Духовная жизнь сама по себе не является, так сказать, наблюдаемой величиной. О 
движениях духа можно судить лишь косвенно, по определенным акцентам ментальной, 
эмоциональной и материальной жизни. Дух, однако, присутствует в любой нашей 
мысли, любом чувстве и жесте; просто он по большей части так глубоко скрыт, что 
ощутить его трудно. Основным признаком проявления духа служит такое качество 
реакции (мысли, эмоции, жеста), которое называется сущностным (экзистенциальным,
 глубоким, внутренне значимым), в противоположность поверхностному. Здесь 
следует подчеркнуть, что сущностная мысль совсем не обязательно является 
"умной", и наоборот; сущностная эмоция не обязательно сильна, и наоборот.
При появлении сущностной реакции имеет смысл вопрос "Каков ее духовный смысл?" 
Ответ на этот вопрос имеет принципиальное значение в судьбе человека.
Сущностное (экзистенциальное) знание - это то, о чем иногда говорят: "Я знаю 
это не теоретически, а на основании жизненного опыта". Последнее высказывание 
является, конечно, рационализацией (не слишком удачной) соответствующего 
мистического опыта, откровения, лишь косвенно связанного с определенными 
внешними событиями в жизни данного человека: другой человек, пройдя через те же 
обстоятельства, аналогичного сущностного знания может и не получить.
* * *
Динамика развития личности, в частности, расширение сознания, регулируется 
законом кармы (судьбы), задающим общее направление, в котором дух постепенно 
открывает себя сознанию человека (конкретные подробности в какой-то мере 
зависят от последнего). Закон кармы именуется также законом причин и следствий, 
поскольку каждое действие имеет определенный духовный смысл и определенные 
последствия в процессе духовной эволюции мира. Он регулирует взаимодействия 
разных людей, судьбы всевозможных коллективов, народов и т. д.
* * *
Основную роль в функционировании психики играет психическая энергия, которая 
излучается человеком и воспринимается им через центры в тонком теле, называемые 
чакрами. Восточная традиция представляет их в форме лотосов с различным числом 
лепестков, расположенных с внутренней стороны позвоночника и обращенных назад. 
Основных чакр насчитывается семь: муладхара - чакра жизни и смерти, находится в 
основании позвоночника (на уровне копчика); свадхистхана - сексуальный центр, 
находящийся на уровне крестца; манипура - низший волевой и эмоциональный центр, 
который располагается на уровне солнечного сплетения; анахата - сердечный центр,
 на уровне сердца; вишудха - горловой центр, на уровне шеи; аджна - "третий 
глаз", центр высшей воли, между бровями; сахасрара, или дыра Брамы, - центр, 
находящийся в макушке черепа.
Каждая чакра может находиться в более или менее раскрытом состоянии, пропуская 
соответственно больший или меньший поток энергии. По мере эволюционного роста 
человека все чакры постепенно раскрываются; однако на любом эволюционном уровне 
у человека время от времени бывают особые состояния, когда некоторые его чакры 
раскрываются более обыкновенного, и тогда он бывает способен на то, что в 
обыкновенном состоянии для него невозможно; на что именно - зависит от того, 
какие чакры открываются. Таковы состояния сильной влюбленности, творческого 
подъема, солдата, бросающегося в атаку, просветления после тяжелой болезни или 
утраты и т. д.
Психическая энергия воспринимается чакрами, а не органами чувств. Субъективно 
сильные энергетические потоки могут переживаться как "давление на психику" 
другой личности, коллектива или ситуации в целом. В определенном смысле любая 
жизненная ситуация, в которую попадает человек, является магической, поскольку 
воздействует на его психику не только опосредовано, через органы чувств и 
мышление, но и прямо, потоком психической энергии определенного вида. Выражения 
"нагнетать напряжение", "атмосфера любви", "лицо, светящееся радостью" и т. п. 
следует воспринимать буквально, а не как метафоры.
Потоки психической энергии несут определенную информацию (например, человек 
способен различать, хотя бы грубо, различные виды энергии); правильнее говорить 
об информационно-энергетических потоках. Наоборот, информационные потоки (в 
обычном смысле) всегда несут с собой психическую энергию. Ее недостаток 
субъективно переживается как скука, избыток - как "чрезмерная" интересность; в 
обоих случаях внимание переключается: в первом - рассеивается, во втором - 
обращается на некоторое время внутрь себя, чтобы человек мог усвоить избыточную 
энергию. При правильном соотношении информации и энергии в потоке ее восприятие 
и усвоение легко балансируются человеком.
* * *
Эволюцию мира в целом можно описать как постепенное превращение Хаоса 
(потенциального, непроявленного мира) в Космос (проявленный мир) путем 
информационно-энергетического воздействия, именуемого в библейской традиции 
творением.
Очерк ситуации
Момент, когда в сознание человека поступает первый сигнал о том, что внутри 
него не все в порядке, что там нет единства и постоянно происходит борьба между 
реально существующими высшим и низшим началами, является важнейшим в духовной 
жизни человека. Теперь он может (при желании) попытаться отследить эту борьбу и 
сознательно влиять на нее. Это, однако, непросто. И подсознание, и дух имеют 
веские причины для сокрытия от сознания своего существования и мотивов; порой 
они предпочитают промолчать, но не обнаружить себя. Тем не менее, их 
деятельность и взаимодействие не проходят бесследно, и человек по определенным 
косвенным признакам может научиться разбираться в том, что происходит внутри 
него. Сначала полной уверенности не будет, но потом многие сомнения отпадут.
Основной целью духа является эволюционный рост человека и осознание им своей 
истинной сути. Таким образом, дух хочет явить себя сознанию; подсознание же по 
многим причинам этому препятствует; и главной из этих причин является то, что 
сознание не готово воспринять откровение явления духа. Это долгий и трудный 
процесс и подсознание является необходимым, хотя и не всегда адекватным, 
ограничителем его скорости.
Человек является сознательным существом в том смысле, что его центр принятия 
решений во многих случаях находится под контролем сознания. Дух же и 
подсознание управляют человеком косвенно, с помощью импульсов, которые человек 
воспринимает как желания (осознанные или не совсем или неосознанные), или 
запреты (также осознанные или нет).
Чрезвычайно важно понять, как отличить импульсы, посылаемые высшим "я", и 
импульсы, посылаемые подсознанием. Трудности здесь значительно большие, чем это 
может показаться. Традиционная точка зрения состоит в том, что различаются 
импульсы эгоистические и альтруистические. Однако имеются два обстоятельства, 
сильно смазывающие подобную картину. Во-первых, дух заинтересован в сохранении 
и поддержании человека как биологической единицы, и в этом смысле его цели не 
противоположны целям эго: если человек умрет, некому будет познавать себя. А 
во-вторых, внешне альтруистическое поведение может ловко прикрывать 
эгоистические в худшем смысле слова мотивы. Подобные люди могут предлагать и 
даже навязывать свои услуги, но пользоваться ими почему-то очень неприятно. 
Поэтому, оставаясь на уровне внешнего смысла импульса, трудно определить, 
откуда он идет. Кроме того, известное качество ума, которое можно было бы 
назвать иезуитством, позволяет любое действие и мотив оправдать с высшей точки 
зрения и представить как моральный образец; в этом смысле кантовский 
категорический императив - "Поступай так, чтобы любое твое действие могло быть 
возведено в этическую норму" - годится лишь для внутренне абсолютно честных 
людей, которым он не особенно нужен.
Проблема заключается в том, чтобы разобраться в своих внутренних импульсах не 
вообще, а в каждой конкретной ситуации, где часто интересы человека и 
окружающих сильно связаны, перепутаны и основную роль, как всегда, играет не 
внешняя канва событий, а подсознательные мотивы, оценки и устремления. 
Парадоксальность положения вещей заключается в том, что сознание, 
осуществляющее принятие решений, видит очень малую часть реальной ситуации 
(хотя может, конечно, тешить себя иллюзией, что это не так), а подсознание и 
дух видят и знают все, но на принятие решений могут воздействовать лишь 
косвенно. Воздействие это происходит не только до принятия решения, но и после. 
Как дух, так и эго обладают определенными возможностями поощрения и наказания, 
и очень важно различать, откуда идет соответствующее воздействие.
Воздействие подсознания на сознание происходит обычно довольно тонким образом. 
Подсознание никогда не бывает заинтересовано в том, чтобы обнаружить свое 
присутствие. Оно всегда склонно создать сознанию иллюзию, что его (подсознания) 
- нет, а есть только одно сознание, да еще иногда непонятно откуда возникающие 
желания и нежелания, а откуда они берутся - это неважно, не имеет значения, они 
вроде как котята, которые, как известно, родятся сами по себе.
В этом стремлении остаться инкогнито подсознание упорствует иногда даже во вред 
себе, уменьшая эффективность своего воздействия. Так бывает, когда человек по 
каким-то причинам поступает все же вопреки желанию подсознания. В этом случае, 
если интересы подсознания существенно затронуты, оно начинает человека 
наказывать, используя довольно богатый ассортимент средств, как-то: 
"необъяснимые" плохие настроения, депрессии, обострения хронических болезней, 
повышение раздражительности, ухудшение всех видов контактов с людьми и природой,
 обострение комплексов, сужение сферы восприятия и т. д. В случае более 
выраженного протеста подсознания мы попадаем уже в сферу психопатологии.
Конечно, все эти обстоятельства человек регистрирует своим сознанием, но 
поскольку подсознание прямо своего присутствия все же не обнаруживает, то о 
существующей связи между невыполнением какого-либо желания подсознания и 
последующим наказанием он может только догадываться, а может и не догадаться, 
или догадаться, но не поверить.
Идеальной целью подсознания в случае наказания за непослушание является такая 
реакция человека: он, не осознавая в чем дело, чувствует, что в определенной 
ситуации сделал что-то очень не то, а надо было вот так-то, и в дальнейшем в 
аналогичных ситуациях ведет себя именно так, как надо, то есть повинуется 
подсознанию.
Беспокойный ум человека может все же попытаться осознать происходящее; но не 
следует думать, что подсознание при проявлении рассудка сразу же сдает свои 
позиции. Наоборот, оно может увести рационализацию по любому угодному ему 
направлению и заставить человека сделать какие угодно выводы относительно 
происходящего: превратить эгоизм в альтруизм, выкрасить белое черным и т. д. 
При этом человеку будет совершенно искренне казаться, что это он сам своим 
сознанием и умом все увидел, рассудил и пришел к таким-то вот выводам.
* * *
Те, кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще узда и 
кнут. 
С. Е. Лец
Почему человек не хочет что-либо осознать, подумать об определенных моментах 
своей душевной жизни? Это стремление часто мотивировано страхом. Страхом 
обнаружить в себе что-то ужасное. Но что ужасное можно обнаружить у себя в 
подсознании? Нормальный человек не склонен думать, что в душе у него скрываются 
какие-нибудь жуткие сексуальные стремления или мания убивать всех без разбора. 
Не этого он боится. В подсознании находятся самые обыкновенные эгоцентрические 
представления и эгоистические устремления, и никто не придет в ужас, обнаружив, 
что где-то в самой глубине души он очень себя любит и считает центром Вселенной.
 Обнаружить это не страшно. Также ничего страшного не произойдет, если человек 
обнаружит, что какие-то желания его эго не выполнены и вытеснены в подсознание. 
Желания эго носят обычно конкретно-чувственный характер, и никому не придет в 
голову всерьез убиваться из-за того, что он за всю жизнь так и не попробовал 
молока кокосового ореха. Это не страшно.
Что же страшно? Страшно обнаружить, что кроме хорошо понятного эго имеется еще 
другая инстанция - дух, который тоже требует чего-то от человека, но его 
требования совершенно иного, непонятного характера, и их невыполнение ведет к 
другому, не до конца понятному наказанию.
Не страшно обнаружить внутри себя, что ты несчастен, потому что тебя 
недостаточно любят. Страшно обнаружить, что ты не реализуешь себя и несчастен 
потому, что недостаточно любишь сам.
Таким образом, подсознание охраняет неподготовленное сознание от вторжения во 
всю область бессознательного, но главным образом - от вторжения в область духа. 
Подсознание даже предпочитает порой, скрепя сердце, пропустить неудобный 
импульс духа (не упуская при этом случая кое-что подкорректировать), лишь бы 
человек не понял о себе чего-нибудь лишнего.
Богатейший опыт, накопленный за всю историю человечества разнообразными лжецами,
 лицемерами, иезуитами, политиканами и прочей порицаемой публикой, не идет ни в 
какое сравнение с умением самого заурядного подсознания, скажем мягко, 
трансформировать картину окружающего мира в приемлемую для сознания форму. 
Представить белое черным - это еще простейшая из задач, ежедневно успешно 
решаемых подсознанием.
Задача подсознания трудна. А кроме того, ему мешают сознание и дух, постоянно 
путающие его карты. Делают они это по разному: дух имеет свои цели, которые, 
хотя в общем не противоречат целям эго, имеют зачастую неприятные для него 
побочные эффекты; сознание же имеет власть принимать решения, которые также, с 
точки зрения подсознания, могут иметь крайне нежелательные последствия.
Здесь важно сказать, что сознание фактически осуществляет вспомогательную 
функцию, распределяя роли между высшим "я" и подсознанием, которые реально 
ведут человека по жизни, не появляясь в сознании явно, но обнаруживая свое 
существование косвенно, внутренними импульсами. Человек, который считает, что 
он сам, то есть сознательно, вершит свою судьбу, жестоко заблуждается. 
Фактически он находится под полным контролем подсознания, которое с помощью 
хитрого (или не очень) механизма управляет направлением его рационализаций, то 
есть тем, что в быту именуется "логическим мышлением" и не имеет никакого 
отношения к математической логике. Сознательным следовало бы называть человека, 
способного разобраться в том, откуда идут его внутренние импульсы (желания, 
мысли, настроения, мечты и т. д.) и действовать в соответствии с этим.
Отлаженный механизм трансформации реальности в приемлемую для сознания форму 
подсознание пытается перенести на несколько непривычную для него ситуацию, 
когда помимо внешней реальности появляется внутренний фактор - дух - со своими 
целями, энергетикой и методами воздействия на сознание и подсознание. Основной 
целью духа является расширение сущностного сознания. Это субъективно 
переживается человеком как открытие духовного зрения: он начинает за 
определенными формами отчетливо ощущать, "видеть" одухотворяющее их начало; эти 
формы начинают вдруг казаться ему наделенными особой, высшей красотой: "что не 
можно глаз отвесть", как сказано у Пушкина. Однако, открытию духовного зрения 
(в любом аспекте) предшествует трудная духовная работа, сопровождающаяся 
ментальной и душевной работой, а также преодолением определенных трудностей в 
материальном плане. Существует мнение, что главный результат (и цель) духовного 
роста - соответствующее поведение человека в материальном плане; это не так. 
Основная цель духовного роста - открытие духовного зрения, следствием чего 
являются изменения в ментальном и эмоциональном планах, а также в плане 
поведения.
Дело в том, что сущностные эмоциональные и ментальные реакции человека 
определяются именно тем, что он видит духовными глазами, и этим же определяется 
его поведение в существенных для него ситуациях. Такие понятия, как долг и 
совесть также являются вторичными, ибо голос совести звучит совершенно по 
разному у людей с различным духовным видением. Так, добрый человек (у которого 
в соответствующем плане раскрыты духовные глаза) снимет с себя в дождь 
последнюю рубашку и отдаст ее другому потому, что он видит другого как себя, и 
иначе поступить ему просто невозможно; и, если он почему-то все же этого 
сделать не сможет, он будет страдать не от мучений совести, а по-другому, как 
тот, который мокнет. Совестливый человек (у которого духовные глаза в 
соответствующем плане начинают раскрываться) почувствует, что хотя на дворе 
мокро и холодно, но рубашку отдать надо, иначе его будет грызть совесть (что 
иногда оказывается неприятнее холода и дождя, а иногда приятнее, смотря по 
сезону). И хотя оба - и добрый и совестливый - отдадут свою рубашку, поступки 
их совершенно различны. И уйдут они с разными чувствами: добрый вспомнит этот 
эпизод без эмоций, а совестливый с приятным чувством, что он совершил хороший 
поступок.
Итак, главной задачей высшего "я" является расширение духовного зрения и, 
следовательно, сущностного сознания. Тогда становится понятным, почему 
подсознание тратит столько усилий на всевозможную маскировку и ограничивает 
расширение сознания. Ведь раскрывающийся духовный взор обращается внутрь и 
начинает освещать хитрые механизмы подсознания и - о ужас! - беззащитное 
уязвимое эго; и многое из того, что он здесь обнаруживает, испепеляет на месте. 
Жизнь человека, раскрывающего свои духовные глаза, идет под постоянный 
похоронный звон: он по частям хоронит низшие программы своего подсознания, 
заменяя их (относительно) высшими.
Видимо, где-то здесь начинается любимая тема русской интеллигенции об очищении 
страданием. Очищает, однако, не страдание, а пробуждающийся духовный взор, а 
страдание лишь сопутствует его пробуждению, сигнализируя об умирании части эго. 
К сожалению, не всякое страдание очищает; хитрое подсознание может (и склонно) 
трансформировать его себе в пищу. Разница между очищающим страданием, 
сопутствующим трансформации эго, и страданием мазохистского толка заключается, 
во-первых, в ощущении внутренней работы (тогда говорят, что человек изживает 
свои страдания), а во-вторых, в последующем ощущении внутреннего обновления, 
внутренней свободы и расширении сознания. 
* * *
Так скорбим, но хороним, 
переходим к делам, 
чтобы смерть, как синоним, 
разделить пополам. 
И. Бродский
Из написанного выше не следует, что сознание человека бессильно против козней 
подсознания; напротив, хитрые (а по большей части нехитрые) приемы последнего 
вполне можно разгадывать. Однако для этого человеку нужно сначала признать или 
хотя бы допустить как гипотезу, что у него внутри имеются различные силы, 
которые хотят, оставаясь инкогнито, управлять его действиями.
Один из самых замечательных законов этого мира заключается в том, что когда 
событие подготовлено, оно происходит. "Когда ученик готов, Учитель приходит", - 
говорит восточная мудрость. И наоборот: когда готов Учитель, у него появляются 
ученики. То же самое относится к познанию мира и своего " я ": если человеком 
владеет не любопытство, а настоящая внутренняя потребность, то информация, а 
также средства, надежно помогающие отличить истину от лжи, начинают поступать к 
нему (почти) сами по себе. Критерий истины в познании, а тем более в познании 
самого себя, единственный: глубокое внутреннее ощущение уверенности в том, что 
это - так. Это ощущение нельзя ни с чем спутать, оно отличается от веры в 
авторитет, от информации, полученной из любого косвенного источника, как 
объемное изображение от плоского, как сильная любовь от легкого увлечения.
Внутренний мир поддается изучению еще труднее, чем внешний. Для того чтобы в 
него проникнуть, нужно сильное желание. Человек, не подозревавший о наличии у 
него подсознания и случайно о нем узнавший, начав любопытствовать, рискует не 
обнаружить ничего и сделает стандартный вывод: все это фрейдистские штучки, 
может, у невротиков подсознание и есть, но у нормальных людей, и во всяком 
случае у меня лично, уж точно нет.
Действительно, добиться внутренней уверенности в том, что ты правильно 
трактуешь события собственной жизни и приписываешь истинное авторство 
внутренним голосам довольно трудно. И если человеку непонятно, зачем вообще 
нужно все это "самокопание", то он точно не разберется в себе. С другой стороны,
 если у человека появляется соответствующая внутренняя потребность, то (при 
условии честности исследования!) он через некоторое время начинает получать о 
себе информацию вместе с необходимой степенью уверенности в ее истинности.
Содержание этого трактата дает большие возможности для рационализации 
внутренней жизни. Поэтому автор считает необходимым сказать следующее: любые 
исследования и логические построения человека, касающиеся его внутреннего мира, 
ценны и истинны лишь тогда, когда результат этих исследований сам по себе 
мистическим образом освещается в его душе как несомненная истина, 
безотносительно к степени логичности пути рассуждений, приведшего к нему. 
Истина обязательно постигается как откровение; пути к ней уже не так 
существенны.
* * *
У каждого человека в сознании имеется картина мира, которая играет 
существеннейшую роль в его жизни. Прежде всего, эта картина мира определяет 
способ мировосприятия (например, то, что в эту картину не укладывается, человек 
склонен просто игнорировать или забывать). Во-вторых, картина мира позволяет 
человеку определять свое поведение и место в мире. И в третьих, картина мира 
обеспечивает определенный уровень стабильности и комфорта в душевной жизни. По 
этим и другим причинам подсознание стремится обеспечить устойчивость картины 
мира; в частности, в функции подсознания входит согласование с ней 
информационно-энергетического потока, постоянно поступающего извне. Этот поток 
подсознанием воспринимается полностью. Однако по двум существенным причинам он 
не может быть воспринят непосредственно сознанием: во-первых, последнее 
недостаточно дифференцировано, то есть не может видеть одновременно слишком 
много деталей, а во-вторых, недостаточно широко. Сознание, в частности, картина 
мира, нуждается в очень мощной защите от внешнего информационного потока (иначе 
человек сойдет с ума). Эту защиту обеспечивает подсознание, которое обладает 
такой властью, что ни одна мысль (наблюдение, чувство, желание), к которой 
сознание не подготовлено, не появится в голове человека, не будет им осознана. 
Появиться может лишь легкий косвенный намек: непонятный энергетический толчок, 
неудобство и т. п. Если же какая-то мысль, к которой человек не подготовлен, 
приходит к нему извне, то сработает защитный механизм, и в голове тут же 
появится следующая мысль: "Это неправда, потому что этого не может быть". 
Именно такова реакция ребенка, которому в грубой форме сообщают тайну зачатия. 
Затем, под давлением фактов, заставляющих сознание принять истину, подсознание 
начинает срочную работу по цензуре и адаптированию данного факта, с тем чтобы 
он стал приемлем для сознания и хоть как-то уместился в картину мира.
Картина мира человека может быть уподоблена дому для его психики. Роль стен, 
крыши и стекол играют различные защитные механизмы подсознания. 
Информационно-энергетические потоки из внешнего мира могут быть уподоблены 
дождю, снегу, солнцу, ветру, луне, диким животным из ближайшего леса. С 
течением времени происходят два вида события. Во-первых, растет человек, ему 
становится в доме тесно, душно и требуется более просторное помещение - это 
влияние духа. А во-вторых, в ближайшем лесу появляются новые хищные животные 
неизвестного вида, которые явно способны разрушить стену и даже иногда пытаются 
это сделать - это агрессия внешнего мира. Правда, дом этот обладает 
замечательным свойством самовосстановления - эго очень устойчиво по отношению к 
любым воздействиям. Дыры в стенах дома сами по себе зарастают, щели шпаклюются, 
окна застекляются. Как сказал поэт:
Ушиб растает. Кровь подсохнет. 
Остудит рану жгучий йод. 
Обида схлынет. Боль заглохнет. 
А там, глядишь, и жизнь пройдет. 
И. Губерман



Глава 1
Программы подсознания
Король и министр
Древний тезис "познай самого себя" является прозрачным намеком на существование 
подсознания. Однако по определенным причинам, о которых еще будет идти речь 
ниже, подсознание ведет себя очень похоже на незримого, но всесильного министра,
 который, пользуясь тщеславием, глупостью и доверчивостью короля, управляет 
страной его руками. Можно, наверное, не добавлять, что в роли короля выступает 
сознание.
В человеке, если можно так выразится, существует власть законодательная 
(король) и исполнительная (министр). Обычное действие происходит по следующей 
схеме. Сначала король (сознание) принимает решение: встать с кровати. Затем 
управление (приказ) передается министру (подсознанию), который уже производит 
конкретные действия: посылает приказы по нервам в мышцы, контролирует 
равновесие и т. д. Во время выполнения действия сознание от него отключено, а 
вниманием (или его необходимой частью) управляет подсознание. Когда действие 
министра окончено, то есть программа подсознания отработала, происходит возврат 
управления и внимания сознанию.
У внимания есть два принципиально разных состояния: оно может принадлежать или 
сознанию, или подсознанию; однако из-за того, что обычно внимание переключается 
достаточно часто, мы не всегда можем это отследить. Специфика взаимоотношений 
сознания и подсознания заключается в том, что сознание практически ничего не 
может сделать само; единственное, что в его власти - это запустить 
(инициировать) ту или иную программу подсознания, передавая ей управление 
вниманием. Так король ставит на указ свою королевскую печать и отдает его 
министру; фактически сделать что-либо сам король не в состоянии.
Всякая программа подсознания имеет дело с огромным количеством информации, в 
принципе недоступной сознанию. Однако есть информация, которая должна поступить 
из сознания в момент начала работы программы, и информация, которая, наоборот, 
поступает в сознание после того, как программа подсознания отработала и вернула 
управление и внимание сознанию. Так, для того чтобы пройти кратчайшим путем по 
пересеченной местности, человек замечает (сознательно) конечную цель, после 
чего запускает соответствующую программу и идет к цели, ни о чем не думая, или 
думая о чем-то своем. Подсознание при этом само управляет вниманием: человек 
смотрит то на цель, то себе под ноги, то по сторонам... Закончив работу, 
подсознание посылает в сознание сигнал: пришли, и передает внимание обратно, то 
есть сознанию.
Одна программа подсознания может по ходу своего функционирования передать 
управление (всегда вместе с вниманием) другой программе, не обращаясь при этом 
к сознанию, и, получив от той управление обратно, может быть, вместе с какой-то 
необходимой информацией, продолжить свою работу. Так бывает, когда человек, 
идущий к цели, споткнется, упадет, встанет (сработала другая программа) и, не 
обратив на это внимания, идет дальше.
Кроме этих, так сказать, естественных передач управления, в подсознании 
предусмотрена система "аварийных" прерываний, когда по определенному сигналу 
(боль, опасность) происходит прерывание выполнения (в любом месте) почти любой 
программы и внимание переключается на сознание или на какую-либо специальную 
программу подсознания, скажем, в ситуации неожиданно обнаруженной прямо под 
ногами анаконды.
Следует подчеркнуть, что внимание всегда принадлежит той программе, которая в 
данный момент функционирует, но большая часть программ содержит в себе 
достаточно частые прерывания, когда внимание на очень короткое время передается 
сознанию, за счет чего возникает иллюзия, что внимание принадлежит сознанию 
постоянно. В каждый момент времени функционирует не более одной программы 
подсознания - той, которой принадлежит внимание. Заметим еще, что каждая 
программа направляет внимание по-своему; художник смотрит на хлеб не так, как 
голодный, и информацию они получают разную.
Сами по себе программы действий подсознания достаточно сложны, но, по-видимому, 
не менее сложны программы, которые занимаются распределением во времени 
последовательности функционирования программ действий. В идеале программа 
действий, будучи запущена, отрабатывает до конца без промежуточного включения 
сознания и других программ, после чего, отработав, возвращает внимание сознанию 
или вызвавшей ее программе. Однако реально по многим причинам все более или 
менее длительно работающие программы периодически прерываются программой общей 
безопасности, которая проверяет, все ли в порядке и идет как надо во внешнем 
мире (нет ли поблизости начальства, на месте ли кошелек и т. п.). Если все в 
порядке, то программа общей безопасности передает управление обратно, той 
программе, которая была прервана.
Наибольшую трудность для человека представляют именно переключения программ. 
Наиболее мучительны переключения, происходящие через сознание. (Так, особенно 
трудно учиться вождению автомобиля, пока есть необходимость осознавать моменты 
переключения передач.) Однако именно здесь таится возможность сознательного 
творчества. Следующие по трудности ситуации возникают тогда, когда 
переключением ведает программа типа распознавания образов, которая, относя 
сложившуюся ситуацию к одному из нескольких имеющихся типов, включает 
соответствующую программу реагирования. От таких переключений человек быстро 
устает.
Программа выбора
Выше был описан "мирный" ход функционирования психики. Перед тем как описать 
ситуацию внутреннего конфликта, следует сделать некоторое отступление.
Центральная проблема - по сути, единственная проблема, стоящая перед человеком, 
это проблема выбора. Проблема выбора не есть специфически человеческая 
проблема; так, например, окунь, ощутивший определенную вибрацию в воде, стоит 
перед выбором: включить программу бегства (если это опасность), программу охоты 
(если это съедобно) или проигнорировать сигнал. (Подобного сорта колебания 
перед выбором дальнейшего поведения хорошо заметны у домашних животных.) Однако 
наличие сознания вносит в проблему выбора у человека такие особенности, что она 
меняется качественно.
У каждого живого существа имеется центр, принимающий решения относительно 
дальнейшего поведения, то есть включающий ту или иную программу подсознания. 
Этот центр функционирует как некоторая особая программа, именуемая далее 
программой выбора, которая осуществляет, так сказать, общее руководство. Эта 
программа получает от других программ только информацию, в каком-то смысле 
существенную для живого существа в целом (опасность, голод, интерес и т. п.), и,
 проведя ее грубый, но быстрый анализ (иначе ничего не успеешь и упустишь 
добычу, либо съедят тебя самого), реализует выбор, включая после этого 
соответствующую программу действий.
В реальной жизни иногда (а в зоопсихологических экспериментах зачастую) 
программа выбора становится в тупик. Животное как бы не знает, как поступить, и 
ведет себя "человеческим", а правильнее сказать, атавистическим образом, 
включая более древние и примитивные программы: впадает в истерику, падает в 
обморок и т. п.
Сложность работы программы выбора заключается еще и в том, что сигналы, которые 
она получает от инициирующих ее программ, несут не только информацию в чистом 
виде, но всегда еще определенную энергию, в соответствии со степенью важности 
сигнала. Если уровень этой энергии слишком высок (например, немедленно 
угрожающая опасность!), программа выбора начинает работать хуже, то есть идти 
по более древним, примитивным и менее дифференцированным путям, но зато быстрее.
 Аналогично, действие программы выбора ухудшается, если поступающие сигналы 
противоречат друг другу, то есть требуют различных и несовместимых реакций 
(Буриданов осел).
* * *
Появление у человека сознания выразилось в том, что он получил дополнительную 
возможность принимать участие в формировании программы выбора. Представление о 
том, что он производит выбор сам, то есть сознательно, крайне наивно, хотя у 
подсознания есть веские причины для культивирования подобного мнения. 
Правильнее представлять себе огромный айсберг программы выбора, маленькая 
верхушка которого показывается с появлением у человека сознания. По существу, 
сознание человека чрезвычайно беспомощно. Он может одновременно держать в 
сознании очень малое число предметов, понятий. Сознание напоминает глупого 
короля, окруженного толпой советников-референтов (программ подсознания), к 
которым он постоянно должен обращаться за справкой в течение переговоров. При 
этом минимально сложную информацию король понять или запомнить не может; сам он 
мыслит в достаточно примитивных терминах: да-нет, хорошо-плохо, 
выгодно-невыгодно и т. п. Однако роль короля довольно существенна: он должен 
подписать или отвергнуть основные указы и законы, то есть принять решение; 
другое дело, как истолкует эти законы изворотливый министр-подсознание.
В ситуации сознательного выбора сознание фактически беспомощно, так как оценку 
вариантов производит не оно, а подсознание. Единственное, что может сделать 
сознание в случае колебаний, то есть когда программа выбора не отдает 
решительного предпочтения одному из вариантов, это следующее: иным способом 
распределить внимание, то есть определить заново, какие именно программы 
подсознания должны рассмотреть возникшую ситуацию. Если повезет, то, перестроив 
пару раз свой взгляд на вещи, конфликт можно разрешить.
В качестве примера рассмотрим ситуацию девушки, собирающейся выходить замуж. У 
нее имеется жених и система взглядов (оценок), с помощью которых она собирается 
решать вопрос о замужестве. Вариантов три: выйти замуж, отказать, отложить 
решение вопроса. В настоящий момент в душе девушки имеется конфликт, 
заключающийся в следующем. С одной стороны, ей хочется иметь свой дом и детей 
(а). С другой стороны, жених вызывает двойственные чувства. Он хорошо одевается 
и прилично ведет себя в обществе (б); его любят женщины (в); он надежный друг 
(г); он не перспективен в отношении денег и карьеры (д); он приятен как мужчина 
(е). В пользу замужества говорят пункты а), б), г), е), против - в), д). 
Ситуация сложная, и советы со стороны вряд ли помогут. Как же фактически 
происходит выбор? Конфликт можно снять, повысив значимость одного из пунктов и 
понизив значимость остальных. Это делается очень просто: внимание 
сосредотачивается на одном из пунктов, скажем, а) или д), и включается 
программа подсознания, рассматривающая данный аспект проблемы. Как только 
программа отработала и возвратила сознанию управление и свою оценку, что 
субъективно переживается как то, что в голову пришли некоторые мысли, а в 
сердце - чувства, управление снова передается той же самой программе, то есть 
человек себя "накручивает". При этом значимость данной оценки возрастает, 
значимость остальных соответственно падает, конфликт тем самым снимается и 
выбор происходит безболезненно.
Конечно, описанное выше поведение является пародией на сознательный выбор. 
Фактически у девушки в данной ситуации выбор подсознательно уже произошел, и 
теперь ей важно устранить душевный конфликт, что она с успехом и делает. Однако 
и в ситуации, когда результат выбора не предопределен подсознанием заранее, 
человек сознательно делает только одно: распределяет внимание между различными 
программами подсознания, которые выдают свои оценки вариантов выбора. А 
фактически выбор не происходит до тех пор, пока подсознание не настроится таким 
образом, что программа выбора получит от различных программ анализа вариантов 
более или менее согласованную (энергетическую) информацию. При этом человеку 
может показаться, что он принял решение сам, сознательно, что является 
иллюзией: фактически это означает снятие сознательной части конфликта.
Таким образом, с помощью своего сознания человек может лишь слегка 
корректировать программу выбора, расставляя акценты на некоторых ее 
подпрограммах. Наивная точка зрения, заключающаяся в том, что человек свободен 
в своем выборе, постоянно опровергается практикой, что не мешает ей 
господствовать в общественном сознании и подсознании. Вот типичный пример: 
очень молодой человек, "рационально" мыслящий, решает, что настало время 
углубить свои отношения с некоей молодой особой и для начала поцеловать ее при 
встрече. Однако, несмотря на неоднократные мысленные репетиции, при встрече он, 
будучи исполнен решимости, просто не может привести свое намерение в 
исполнение; даже конфликта толком не возникает, настолько сильна блокировка 
подсознания. Что происходит на деле? Программа защиты (иногда она называется 
комплексом неполноценности, см. ниже), к которой обращается программа общей 
безопасности, не возражая против воображаемых поцелуев, выдает программе выбора 
столь сильную отрицательную оценку варианта поведения с фактическим поцелуем, 
что даже конфликта с альтернативным вариантом не получается. А молодой человек 
(и, разумеется, девушка) считает, что он, наверное, какой-то бесчувственный.
Эго
Что представляет собой эго, или актуальное "я"? Это, с одной стороны, 
совокупность представлений человека о мире, идей, концепций, привычных способов 
поведения и реакций на окружающую среду, и, с другой стороны, система программ 
подсознания, регулирующих его поведение, восприятие, мышление и т. д. У эго 
можно выделить три слоя: осознаваемый (представления, концепции и т. п.), 
полуосознаваемый и неосознаваемый (программы подсознания). Второй слой 
чрезвычайно важен, так как именно с ним идет работа осознания. Полуосознаваемые 
вещи - это то, что в некоторый момент времени как бы касается сознания: если на 
них фиксировать внимание, они (хотя бы частично) выходят в сознание, если нет - 
благополучно уплывают в подсознание. Таково, например, чувство легкого 
неудобства от своего поведения в некоторой ситуации.
Эго постоянно подвергается воздействию со стороны сознания, внешнего мира и 
духа. Однако само по себе оно не склонно меняться, а склонно, напротив, 
оказывать сопротивление любой попытке изменить его. Это знает любой человек, 
пытавшийся заниматься самосовершенствованием, переделкой себя и т. п.
Основная функция эго - поддержание человека на его текущем эволюционном уровне, 
и до тех пор, пока человек нормально адаптирован во внешнем мире, эго не 
меняется, если только на него нет давления со стороны внешней среды, сознания 
или духа.
Основная задача духа заключается в постепенной трансформации эго, приближающей 
его к себе, то есть в приближении актуального "я" к потенциальному. При этом 
параллельно происходят следующие процессы. Во-первых, расширяется сознание, 
причем человек начинает осознавать все больше как во внешнем мире, так и во 
внутреннем, то есть все большая часть подсознания контролируется сознанием. 
Во-вторых, происходит смена программ подсознания: старые, примитивные программы 
трансформируются в более сложные, дифференцированные, а некоторые отмирают; 
иногда возникают новые.
Что означает выражение: сознание контролирует данную программу подсознания? 
Здесь можно выделить несколько ступеней, так сказать, владения собой. 
Рассмотрим в качестве примера программу ревности, суть которой заключается в 
том, что она в соответствующих ситуациях вызывает у субъекта чувство ревности.
Первый уровень контроля - это просто осознание существования программы, то есть 
человек осознает, что чувства, испытываемые им в ситуациях определенного рода 
похожи, или, более точно, исходят из одного источника в психике.
Второй уровень контроля - это умение справиться с результатом действия 
программы, то есть вести себя во внешнем плане так (или почти так), как будто 
программа не сработала; в данном случае это значит подавить вспышку ревности.
Третий уровень - это умение в определенных пределах регулировать интенсивность 
результата действия программы. Например, человек говорит себе: "Буду ревновать 
вполсилы", - и, действительно, чувство ревности уменьшается в два раза. Снизив 
энергетическую составляющую до минимума, человек получает на выходе программы 
"укол" чисто информационного характера, то есть он получает сообщение типа: 
"Возникла ситуация, в которой имеет смысл говорить о ревности". После этого 
может идти некоторое размышление на тему ревности, как в известном анекдоте:
- Рабинович, Вы знаете, Хаймович не равнодушен к вашей жене.
- Не равнодушен - и не надо!
Четвертый уровень - это умение произвольно включать или выключать данную 
программу (и регулировать результат) независимо от внешней ситуации.
Пятый уровень - это умение подключать данную программу к другой или, наоборот, 
блокировать вызов данной программы другой программой.
Рассмотрим теперь эволюционную трансформацию программы ревности. Вначале она, 
вероятно, была частью программы защиты семьи от враждебной среды, и как таковая 
была вполне адекватна уровню эго древнего человека. Однако с течением времени 
она стала архаичной, с одной стороны, примитивной (в частности, по форме 
выдаваемого информационно-энергетического импульса), а с другой - не 
соответствующей этике (и эволюционному уровню) современного человека, поскольку 
современное чувство ревности это не столько чувство сохранения семьи, сколько 
разновидность чувства собственности, и при том на живую душу; ревнивец по сути 
рабовладелец.
Попытки подавить результаты программы ревности не приводят к успеху в том 
смысле, что аффект загоняется в подсознание. Единственный способ овладения этой 
программой - определенное расширение (сущностного!) сознания, при котором лицо, 
которое ревнуется, начинает восприниматься человеком как часть себя (позиция 
жены: "наша любовница"). При этом программа ревности не уничтожается, а 
трансформируется: сгорает лишь часть ее, связанная с отрицательными аффектами, 
но остается внимание к другому как к себе; это то же внимание, что и в древние 
времена, когда требовалась защита, но на другом уровне.
* * *
Вообще говоря, дифференцировка и усложнение программ подсознания - обычный 
спутник эволюционного роста, хотя это и не обязательно всегда так. В то же 
время попытка прямого подавления действующей программы ведет к ее регрессии и 
упрощению - феномен, известный в психоанализе. Однако регрессировавшая 
программа уводит человека еще дальше от пути эволюции. Дело в том, что 
программы подсознания, эволюционируя, используют все более высокие виды энергии 
(соответствующие все более высоким чакрам), к которым приспосабливается вся 
психика человека. Поэтому если какая-либо программа резко регрессирует, она, 
соответственно, начинает требовать более низких энергий, что субъективно 
переживается как то, что человека необъяснимо начинает тянуть в "грязные" 
ситуации, у него появляются "низкие" желания и т. п. Типичный пример - это 
регрессия либидо при его подавлении.
В нормальных условиях мужчина определенного круга интересуется женщинами этого 
же круга, причем в его сексуальном восприятии женщины участвует не только ее 
"животный магнетизм" (энергия свадхистханы), но и эмоциональность (энергия 
манипуры), умение одеваться и вести беседу (энергия вишудхи), жизненная позиция 
(аджна) и т. д. Если же он несколько раз потерпит жестокое фиаско, то может 
случиться так, что его либидо будет подавлено, регрессирует, и он перестанет 
воспринимать все виды энергий, кроме первого, да и то в самом грубом варианте.
Чем проще программа и чем на более низкой энергии она работает, тем труднее 
контролировать ее сознанием. Поэтому один из эффективных путей овладения собой 
- это именно дифференцировка программ и перевод их на более высокие энергии. 
Есть, впрочем, и другие способы. Один из них в психоанализе именуется 
катарсисом. Именно регрессировавшая программа выводится в сознание 
(сущностное!), в результате чего, при несоответствии ее эволюционному уровню 
пациента, она сгорает и перестает иметь над ним энергетическую власть.
* * *
Воздействие духа на подсознание происходит очень мягко. Дух слегка регулирует 
энергетические потоки, поступающие из внешнего и тонкого миров и слегка 
корректирует имеющиеся программы, либо создает новые, но с очень скромными 
энергетическими запросами. Дух как бы дает намек, предоставляя возможность эго 
меняться в соответствующем направлении. У эго есть инерционность, а главное - 
необходимость реагировать на изменения во внешнем мире, который, наоборот, 
воздействует на человека зачастую очень жестко; поэтому и программы подсознания,
 рассчитанные на взаимодействие с внешним миром, также жесткие и зачастую 
работают на низких энергиях. Другими словами, дух разговаривает с нами мягко, 
тихо, ненавязчиво, можно сказать, интеллигентно, на более высоких энергиях, чем 
мы привыкли. Эго же шумит, спорит, угрожает, "пилит" и т. д. В частности, 
громкие голоса долга, чести, совести принадлежат эго, а не духу (у них бывают и 
тихие голоса, иногда). Здесь автор должен еще раз подчеркнуть, что в данном 
трактате эго рассматривается как актуальное, то есть текущее, но не "низшее" 
"я".
Аналогичным образом дух воздействует на сознание. Дух мягко и ненавязчиво 
производит легкое расширение сознания, предлагая взглянуть на мир с еще и 
такой-то вот стороны, подумать в таком-то направлении, попробовать ощутить 
то-то и т. п. Человек при этом, как правило, может не услышать, не послушаться, 
не посмотреть, не ощутить и никакого непосредственного наказания не последует. 
Однако возможность развязать очередной узелок кармы, получить какой-то 
сущностный опыт упущена, а дальше сделать это будет значительно труднее.
Следует добавить, хотя это уже не относится к теме настоящего трактата, что 
воздействия внешнего мира и духа на эго согласованы, так как Атман 
(индивидуальный дух) является в то же время и Брахманом (мировым духом). Это 
означает, что внешние события, происходящие с человеком, пытаются (это 
называется Провидение) изменить его эго в том же направлении, что и дух, 
который влияет изнутри. Если же человек сопротивляется, упорствуя в своем 
нежелании изменить эго, неважно, сознательную или подсознательную его части, 
установки, программы и т. д., то внешний мир и дух устраивают ему все новые и 
новые испытания (это называется Рок), пока необходимое изменение не произойдет.
Динамика развития программ
Каждая программа в какой-то момент зарождается (из ничего или из другой 
программы), затем проходит период развития, после чего постепенно превращается 
в штамп и отмирает. Кроме того, каждая программа, независимо от того, в какой 
фазе своего развития она находится, может или соответствовать эволюционному 
уровню человека, или опережать его, или отставать от него. Внешние проявления 
программ, отставших от человека на эволюционном пути, интерпретируются как 
"отрицательные". Это разнообразные так называемые пороки, ревность, алчность, 
грубый национализм и т. д. Никому, однако, не придет в голову считать 
отрицательным явлением только зародившееся в человеке национальное чувство, 
хотя вызывает его та же программа, что действует в махровом шовинисте (правда, 
в другой фазе развития).
Программа подсознания, опережающая эволюционный уровень человека, может 
возникнуть, например, под влиянием авторитетного духовного учителя, 
проповедующего здоровый образ жизни, добро, духовность и т. п. Тогда может 
возникнуть идея жесткого следования идеалу, в данный момент недостижимому, и 
соответствующая программа, которая (на время) бросит неподготовленного человека 
в сыроедение, альтруизм, крайние формы религиозной жизни. Через некоторое время,
 однако, обозначается кризис.
Когда программа перестает развиваться, она превращается в штамп (жесткий 
стереотип, шаблон). Так, говорят о штампах восприятия, выражения, мышления и т. 
п. Программа-штамп может прожить очень долго и при этом вполне соответствовать 
(растущему) эволюционному уровню человека. Такова, например, программа голода, 
вызывающая указанное чувство при недостаточном питании. Наоборот, программа, 
реализующая (искусственно формируемую) потребность в удовольствиях как таковых, 
типичная для избалованных детей, с самого начала своего существования находится 
ниже эволюционного уровня любого человека (и животного).
Типичная схема жизни программы такова. Обычно возникновение программы 
инициирует дух, и она поначалу не является значимой для человека, так как 
работает на малых энергетических потоках. В процессе развития программы эти 
потоки растут, и в первой фазе (формирование) она сопутствует эволюционному 
росту личности. Однако по мере дальнейшего усиления энергетических потоков 
формирующаяся программа начинает нарушать имеющуюся структуру эго. Эго, с 
присущей ему тенденцией к стабильности, вступает в борьбу с развивающейся 
программой, с одной стороны, ограничивая ее рост, а с другой - трансформируя ее 
с целью адаптации к уже имеющейся структуре эго. (На этом этапе цели духа и эго 
часто противоположны.) Борьба заканчивается тем, что достигается компромисс: 
программа перестает развиваться и в некотором трансформированном виде остается 
в эго уже в виде штампа. Теперь она включена в состав эго и вместе с ним 
образует новую устойчивую структуру. Далее идет жизнь программы в виде штампа. 
Здесь возникают проблемы, связанные с тем, что она начинает тормозить 
эволюционное развитие эго. Во-первых, теперь она дает недостаточно 
дифференцированные реакции на выходе и недостаточно учитывает внешнюю ситуацию 
- ведь сознание расширилось и теперь взаимодействие с миром должно идти на 
более детализированном уровне. А во-вторых, информационно-энергетический поток, 
на котором работает программа, уже слишком низкий: по ходу эволюции "рабочие 
частоты" эго повышаются (от муладхары к сахасраре). Таким образом, программа 
должна быть разрушена или преобразована. Однако это не просто: следует помнить 
о консервативной тенденции эго. Кроме того, программа, пусть плохо, но все же 
свое дело делала, ее трудно просто уничтожить, на ее место следовало бы что-то 
поставить. Учителя йоги рекомендуют заменять плохие привычки хорошими; к 
сожалению, следовать этому совету нелегко. В конечном счете происходит 
следующее: эго снижает интенсивность энергетических потоков на программе (и тем 
самым снижает ее значимость для себя), после чего дух может, как обычно, 
гомеопатическими средствами, ее ликвидировать или необходимым образом 
трансформировать.
Теперь о роли сознания. Собственно говоря, сознание выполняет единственную 
функцию: оно слегка вмешивается в программу выбора, то есть влияет на 
последовательность выполнения программ подсознания. На обычном языке это 
означает, что человек сознательно только переключает внимание, то есть решает 
такие вопросы: куда посмотреть, о чем подумать, вспомнить, переживать и т. п. 
Сами действия совершает уже подсознание. Однако, оказывается, что даже то, что 
имеется в распоряжении сознания, является достаточно мощным средством для 
трансформации структуры эго, как сознательной его части, так и подсознательной.
Иерархия программ. Сознанию тем труднее управлять программой, чем более 
сущностной она является и чем сильнее энергетический поток, на котором она 
работает; так, чрезвычайно трудно подавить страх смерти. То же относится и к 
самим программам подсознания: поверхностной программе подсознания трудно 
управлять глубинными (сущностными). Поэтому обычно подсознание использует 
цепочку: поверхностная программа вызывает более глубинную, та - еще более 
глубинную и т. д. Сознание фактически может вызвать только очень поверхностную 
программу подсознания.
К самым поверхностным программам подсознания относятся те, которые идут на 
уровне представлений (ментальных или эмоциональных). Слово "представление" в 
современном языке постепенно заменяется словом "модель". Суть дела заключается 
в том, что если мы не можем что-либо понять или почувствовать непосредственно, 
мы пытаемся это себе представить, то есть уподобить чему-то понятному, 
ощутимому. "Скажи нам, чему подобно Царствие Небесное?" - вопрошали ученики 
Христа. Вопрос поставлен правильно, так как объяснить, что есть Царствие 
Небесное, земному человеку невозможно. Притча отличается от модели только тем, 
что она не скрывает своей условности, то есть имеется в виду, что за притчей 
стоит нечто, не выразимое прямым образом; что же касается модели, то за ней не 
стоит ничего иррационального. Притча, согласно образу дзэн, это палец, 
указывающий на луну, а модель луны это ее изображение.
Таким образом, от представления (ментального или эмоционального) до сущностного 
знания и восприятия расстояние примерно такое же, как от изображения луны до 
самой луны. Если человек (сущностно) знает - это особое состояние, и тут ему не 
нужны никакие доказательства: "Когда Я прихожу, все Мои ученики узнают Меня". 
Однако экзотерическая западная традиция основана не на сущностном восприятии и 
познании, а на моделировании как зрения, так и чувств. Действительно, как 
отдать предпочтение одной модели перед другой? Обе они неадекватны, но каждая 
по-своему. Нужен очень изощренный ментальный аппарат, чтобы научиться 
сравнивать несравнимое, устанавливать истинность принципиально ложного, а 
главное, отвечать на совершенно бессмысленные вопросы. Дело в том, что на 
экзистенциальные (сущностные) вопросы ответы могут быть только в терминах 
сущностного восприятия. "Объективно" существуют только ментальные модели, 
поэтому вопрос о том, например, существует ли Бог, в объективном аспекте 
бессмыслен, так как существуют модели мира, в которых Он есть, и существуют 
модели, в которых Его нет, и все эти модели где-то более адекватны, а где-то - 
менее, но ни одна из них не истинна. Истина обязательно сущностна, поэтому она 
субъективна. Бог существует для меня в двух аспектах: как часть моей ментальной 
картины мира, и в этом смысле я атеист или у меня есть верования, и в 
сущностном плане, то есть как я Его непосредственно воспринимаю, и в этом 
смысле я сплю, верую или просветлен.
К счастью, существует очень тонкий механизм, позволяющий углублять 
представления, превращая их в более сущностные явления психической жизни. Это 
программа, которую можно назвать программой сущностного углубления; она целиком 
принадлежит подсознанию, достаточно глубоким его слоям, ибо подсознание вообще 
очень тщательно ограждает человека от сущностных переживаний. Существование 
этой программы приводит к тому, что, например, представляя себе состояние 
влюбленности в кого-либо, можно и в самом деле (сущностно) в этого человека 
влюбиться. Это умение, однако, дано не каждому. Чаще всего подобная 
деятельность приводит к созданию большой, дифференцированной и совершенно 
ментальной картины влюбленности. То же относится и к познанию. Человек может 
прочитать огромное количество популярной литературы по современной физике и по 
сравнению со школьным курсом очень сильно расширить свое представление о ней, и 
при этом абсолютно ничего не знать. Однако этот пример не очень удачен, 
поскольку и физик-профессионал не знает физику в экзистенциальном смысле, то 
есть не видит непосредственно соответствующих законов (правильнее сказать - 
моделей) в окружающем его мире: современный человек не обладает концентрацией, 
необходимой для того чтобы непосредственно видеть электроны или Метагалактику. 
Более подходящим является пример познания психологии. Можно окончить 
психологический факультет университета, детально изучить психоанализ З. Фрейда, 
трансактный анализ Э. Берна и теорию деятельности А. Н. Леонтьева и иметь при 
этом лишь чисто ментальное представление о соответствующих разделах психологии. 
Это значит, что, скажем, студент-выпускник может по формальным признакам дать 
интерпретацию поведения и внутренних мотивов данного человека по Фрейду или 
Берну, однако никаких внутренних критериев правильности своей интерпретации у 
него пока нет. Сущностное знание соответствующих психологических концепций (но 
не человека!) приходит тогда, когда, увидев конкретное лицо, психолог изнутри и 
с полной внутренней уверенностью получает толкование его поведения по Фрейду, 
Берну или Леонтьеву (по желанию или обстоятельствам).
Итак, создание новой программы подсознания можно представить следующим образом. 
Человек сознательно строит ментальную программу, то есть представляет себе, 
какие именно действия (внешние и внутренние) он хотел бы совершить, после чего 
пытается подключить к этой программе программу сущностного углубления. Так, 
культура чувств воспитывается углублением соответствующих поверхностных 
ментально-эмоциональных программ - тема, заслуживающая особого рассмотрения.
Кроме того, сознание может моделировать условные рефлексы, то есть создавать 
новые программы путем склеивания старых, так что завершение одной программы 
ведет к инициации другой. (Увидев женщину, посмотреть, какие у нее украшения.)
Сознание может повышать значимость некоторой программы, постоянно вызывая ее - 
это один из простейших видов медитации. Для понижения значимости программы, 
наоборот, следует вызывать ее как можно реже, а если она вызывается 
бессознательно - игнорировать ее выходной информационно-энергетический импульс, 
например, переключая внимание на что-нибудь другое. Так отучают ребенка от 
дурной привычки.
И, наконец, сознание может трансформировать структуру уже имеющейся программы, 
в частности, заменять вызываемые ею программы, например, заменить реакцию злобы 
на реакцию огорчения. Однако для этого необходимо осознать данную программу и 
ее структуру как реально существующие внутри себя. Делать это приходится всегда 
по косвенным признакам.
В особенности велика роль сознания в уничтожении уже отработанных программ, то 
есть оставленных позади в эволюционном развитии, но все еще присутствующих в 
эго вследствие его консервативности. Это, собственно говоря, проблема 
(внутреннего) зла в человеке. Внутреннее зло и есть как раз поведение человека 
не в соответствии с его эволюционном уровнем. Отработанная программа должна 
быть сожжена или трансформирована в другую; иначе она так или иначе 
адаптируется подсознанием и начнет отравлять психику. Ввиду чрезвычайной 
распространенности и важности этого явления рассмотрим два примера: программа 
получения удовольствий и программа ложного самоутверждения.
В каждый стабильный период жизни человек привыкает к определенного рода 
удовольствиям, возникающим при исполнении желаний, формируемых в нем особыми 
программами-потребностями. В какой-то момент эволюционная роль данной 
потребности исчерпывается, она перестает генерировать желания, и человек, 
естественно, лишается удовольствия их исполнения. Правильная реакция на это 
событие заключается в том, чтобы его проигнорировать; но если человек имеет 
установку на получение удовольствий, то он начинает срочно реанимировать 
умершую, но не сгоревшую программу-потребность - в надежде, что она снова 
начнет производить желания, которые ах, как сладко было когда-то исполнять. 
Однако мертвая программа может, увы, произвести на свет лишь мертворожденные 
желания... Автор, в порядке назидания и со ссылкой на карма-йогу, может 
сообщить, что у человека нет обязанности получать удовольствия и жить хорошо, а 
тем более счастливо; обязан он только трудиться, прорабатывая (с уважением) все 
жизненные ситуации, в которые он попадает; что же касается поощрений судьбы, о 
них лучше и вовсе не думать.
Теперь поговорим о самоутверждении. Это потребность настолько высокого 
духовного уровня, что практически она должна представлять собой исключительно 
"кнут", то есть создавать человеку определенное напряжение, которое он 
временами может снять; самоутверждение как положительный момент, "пряник", не 
существует или существует очень кратковременно. Но очень часто в результате 
попыток подсознания адаптировать психику человека к ситуации, когда он живет 
неправильно (с эволюционной точки зрения), и истинная программа самоутверждения 
начинает давить на него слишком сильно, возникает программа ложного 
самоутверждения, целью которой является постоянное повышение самооценки 
человека. Эта программа удивительно вездесуща, как правило, незаметна для 
сознания и обладает свойством портить практически все контакты человека с 
другими людьми. Возникает же эта программа на месте умершей программы 
самоутверждения, которая раньше требовала от человека чего-то, что в самом деле 
было ему тогда необходимо для его духовного роста, но в один прекрасный день он 
эту программу перерос, она сменилась другой, а тело старой не было сожжено 
сознанием и уродливо адаптировалось подсознанием.
Возвращаясь к роли сознания в уничтожении отработавших программ, заметим еще 
следующее. Можно, конечно, не делать ничего и внутренней жизнью не заниматься. 
Дух, по идее, в нужный момент или несколько позже отработанную программу так 
или иначе уничтожит полностью. Однако здесь есть два "но". Во-первых, 
возможности духа ограничены, он действует всегда мягко, задает общее 
направление развития, а подсознание весьма консервативно; сознание же может 
локализовать "узкое место" и направить на изживание дурной привычки (чем часто 
фактически и являются отработанные, но не сожженные программы) значительные 
душевные силы, способные в короткий срок преодолеть сопротивление подсознания. 
А во-вторых, ход эволюции задуман так, что все, что есть в человеке, должно 
быть направлено на эволюционное развитие и, в частности, силы сознания. И если 
индивидуальное высшее "я" (дух) сочтет, что данная умершая программа должна 
быть окончательно уничтожена силами сознания, то оно может "умыть руки" и 
передать полномочия мировому "Я", то есть Брахману, который будет действовать 
уже извне, и человека будет бить ударами судьбы до тех пор, пока он не сожжет 
сам, то есть сознательно, свою отжившую программу.


Глава 2
Восприятие
Информационно-энергетический поток
Модель мира и его восприятия, излагаемая в трактате, находится в русле скорее 
оккультных, нежели естественно-научных представлений, однако она очень важна 
для автора (которого в данном случае устройство мира волнует лишь постольку, 
поскольку оно субъективно отражается в психике), так как позволяет 
объективировать достаточно сокровенные для человека процессы - чувствование и 
мышление. Основная трудность в самоанализе - взглянуть на себя со стороны, 
объективно, в идеале - посмотреть глазами высшего "я". Однако для этого 
необходим соответствующий язык, а оккультные представления, связанные с 
психической энергией человека, гораздо более объективированы и детализированы, 
нежели современные научные.
* * *
У нашего восприятия есть одно замечательное качество: мы во многих отношениях 
одинаково воспринимаем информацию, поступающую из внешнего и тонкого миров, то 
есть информацию, идущую от органов чувств и возникающую как бы саму по себе 
внутри нас. Так, человек может одинаково радоваться и огорчаться реальному 
событию и неожиданно пришедшей мысли или чувству. Дело в том, что человек по 
сути своей представляет скорее воспринимающее и проводящее, нежели производящее 
устройство (в религиозных терминах человек - проводник воли Божьей). Восприятие 
всегда происходит непосредственно, так сказать, телепатически, и человек 
воспринимает энергетический поток из всей Вселенной, включая все ее прошлое и 
будущее (в той мере, в которой оно определено). Однако эта информация слишком 
велика и реально до подсознания, и тем более до сознания, она доходит не вся 
или, лучше сказать, неравномерно. Наше внимание, пользуясь органами чувств и 
другими средствами (например, внутренним сосредоточением), выбирает из всего 
узора вибраций мирового информационно-энергетического потока некоторый фрагмент 
и передает этот фрагмент центру непосредственного, телепатического восприятия в 
человеке, после чего поступившая информация передается подсознанию. Органы 
чувств выступают, таким образом, в роли следящей системы, направляющей и 
фокусирующей наше телепатическое восприятие информационно-энергетического 
потока.
Совершенно аналогично воспринимается информационно-энергетический поток из 
тонкого мира. По традиционным оккультным представлениям, берущим начало у 
древних индусов и ранее, человек регистрирует находящиеся в тонком мире 
мыслеформы (ментальные сущности) и астросомы (астральные сущности). Когда 
внимание регистрирует мыслеформу, человеку кажется, что ему в голову пришла 
мысль; когда внимание регистрирует астросом, человек испытывает эмоцию (в 
широком смысле слова). Однако в действительности мыслеформы и астросомы суть 
крайности, соответствующие чисто информационному и чисто энергетическому 
аспектам. Правильнее считать, что любая сущность в тонком мире имеет и 
информационный, и энергетический аспекты, и соответственно следует говорить об 
информационно-энергетических (астроментальных) сущностях и мыслечувствах, 
возникающих в человеке при их регистрации вниманием.
Мораль вышесказанного заключается в том, что мои мысли и чувства принадлежат 
мне в той же степени, что и пейзаж, который я увидел из окна скорого поезда. 
Умный человек -это тот, кто обладает чувствительной следящей системой, 
позволяющей ему регистрировать труднодоступные (прочим смертным) мыслеформы, 
которые воспринимаются как глубокие мысли; эмоциональный человек - это тот, 
который легко настраивается на восприятие энергетичных астросомов.
Не то, чтобы написанное выше помогало учиться думать или чувствовать, однако 
некоторый намек все же уловить можно; в частности, становится понятным, как не 
надо этому учиться и учить; к этой теме мы еще вернемся.
Типы восприятия
Связь с тонким миром осуществляет подсознание. И если мы хотим узнать, 
почувствовать, увидеть что-то новое, мы должны выключить сознание и передать 
управление программе подсознания, которая может сменить объект внимания в 
тонком мире.
* * *
Все люди довольно резко делятся на две категории: склонных передвигаться по 
ментальному плану, и склонных передвигаться по астральному плану тонкого мира, 
то есть склонных думать и склонных чувствовать. Для среднего человека трудно 
фиксировать мыслечувство: это требует большой концентрации внимания и затрат 
сил. Обычно легче сосредоточиться или на мысли, или на чувстве. Конечно, в 
жизни бывает и то и другое, но все же любой конкретный человек более склонен к 
чему-то одному: либо он живет больше мыслями, либо больше чувствами. Ибо, как 
сказано, мысль убивает чувство, а чувство затмевает мысль; для среднего 
человека это, увы, так. Человек думающий отличается от человека чувствующего 
значительно больше, чем эфиоп от чукчи; для каждого из них прикрыта одна часть 
тонкого мира и открыта другая. Об особенностях, достоинствах и недостатках 
человека думающего имеется огромная литература, которая более чем исчерпывающе 
описывает этот тип. О людях чувствующих известно гораздо меньше по той простой 
причине, что они не очень способны к самоанализу и самоотчету, а тем более в 
письменном виде. В лучшем случае напишут что-нибудь вроде:
И вижу берег очарованный 
И очарованную даль. 
А. Блок.
Однако господствующее мнение (сформулированное, разумеется, думающим типом) 
заключается в том, что настоящая жизнь, настоящее сущностное восприятие 
обязательно глубоко эмоциональны. Иначе - холодный, мертвящий ум, 
человек-машина и т. п. Как обычно, более привлекательным представляется то, чем 
мы не обладаем.
Эмоции, действительно, являются более древними, чем мысли, и захватывают 
человека больше, но и те и другие поверхностны. Сущностные реакции обязательно 
вызывают к жизни и мысли, и чувства, но нисколько к ним не сводятся. Мысли и 
чувства - это рябь на поверхности океана нашей духовной жизни, на дне которого, 
глубоко в подсознании, идет медленное, но непрекращающееся перемещение - 
духовный рост. И люди, живущие чувствами, прекрасно это ощущают, хотя чаще 
всего не осознают, и испытывают как общую (духовную) неудовлетворенность, так и 
ощущение неполноценности по сравнению с людьми думающими.
Однако и у мыслей, и у чувств есть вполне определенные функции в эволюционном 
развитии человека; об этом еще пойдет речь ниже.
* * *
Умение думать по природе своей интуитивно; движение внимания по ментальному 
плану тонкого мира осуществляется программами подсознания. Сознательно можно 
воспитать лишь дисциплину ума, то есть как-то ограничить его блуждания; этому 
служат формальные методы, в частности, формальная логика. Творчество же 
начинается там, где мысль для человека неожиданна, не является логическим 
следствием того, что он знает. Умение чувствовать изучено еще гораздо меньше, 
чем умение думать и ничуть не менее важно. То, что называется культурой чувств, 
есть умение направить движение внимания по астральному плану тонкого мира, не 
снижая уровня энергетического потока. Человек, не способный воспринять поток 
уровня выше свадхистханы (сексуальный центр), естественно все "опошляет" в 
своем восприятии, опуская потоки анахаты, вишудхи и прочих чакр до уровня двух 
низших.
Картины мира
В соответствии с видами восприятия у человека формируется несколько картин 
мира: ментальная, эмоциональная и сущностная.
Ментальная картина мира - это тот образ мира, который останется в нашем 
сознании, если исключить энергетический аспект восприятия. Это наше 
сознательное "холодное" представление о мироустройстве. И одновременно - это 
основное средство, с помощью которого подсознание управляет сознанием, ибо 
сущностная и эмоциональная картины мира данного человека резко отличаются от 
ментальной, которая часто служит целям маскировки сущности от сознания.
Эмоциональная картина мира - это совокупность эмоционально значимых явлений 
мира. Эта картина гораздо уже ментальной, но одновременно она ближе к 
сущностной. В ментальной картине мира может быть несколько сотен людей, в 
эмоциональной же их обычно не более десяти (исключая ее глубокую периферию). 
Вообще, значимость одного и того же объекта в ментальной и эмоциональной 
картинах часто совершенно различна: понимая важность чего-либо, мы можем быть к 
нему совершенно равнодушны, и наоборот.
Совокупность сущностно значимых объектов составляет сущностную картину мира. 
Здесь следует иметь в виду, что сильные эмоции совсем не обязательно вызываются 
сущностно значимыми событиями, а эти последние человек обычно не склонен 
афишировать. Так что сущностно значимое будет обязательно и эмоционально и 
ментально значимым, однако обратное утверждение верно далеко не всегда. Сильные 
эмоции, как правило, поверхностны. То же относится и к мыслям: широко 
демонстрируемые человеком мысли часто поверхностны (для него).
Все три картины мира играют важную роль в восприятии 
информационно-энергетических потоков. Ориентируясь на них, подсознание создает 
сильнейшие фильтры, пропускающие только ту информацию, которая согласована с 
соответствующими картинами. Дело в том, что перестройка картины мира - вещь 
трудная и болезненная, и подсознание идет на это только под сильным давлением. 
Работу этих фильтров можно очень наглядно видеть в ситуации, когда человек 
(искренне!) не видит, не понимает, не чувствует вполне, казалось бы, простых и 
очевидных вещей. Просто даже не верится, что он не лукавит.
Жизнь, как хорошо известно, не влезает ни в какие рамки. В то же время картина 
мира - это дом для психики, и его стены должны быть хорошо укреплены. Поэтому 
подсознание располагает мощными программами защиты от информации, которая 
решительно не вмещается в картину мира человека, или, другими словами, от 
информации, к которой человек не подготовлен. При этом программы защиты 
ограждают человека от нежелательной информации как из внешнего мира, так и из 
мира внутреннего.
У подсознания есть несколько эффективных приемов для блокирования подобной 
нежелательной информации. Первый из них - это лишение информации энергетической 
составляющей. Тогда человеку просто становится скучно, хотя, казалось бы, тема 
(ментально) важна.
Другой прием - искажение сложности информации с целью переключения внимания. 
Тезис: "это для меня слишком сложно (вариант: тривиально), не буду даже 
слушать". Третий прием - сильная эмоциональная реакция, перекрывающая дорогу 
нежелательной информации, ее искажая или блокируя. Так, женщина может начать 
плакать, если сказать ей что-то одновременно неприятное и справедливое.
Против нежелательной эмоциональной информации есть такое мощное средство, как 
спокойный ментальный анализ, который резко уменьшает ее энергетическую 
составляющую.
Что же касается программы защиты сущностной картины мира, то она гораздо 
эффективнее и сложнее программ защиты ментальной и эмоциональной картин мира, и 
имеет в своем распоряжении очень тонкие средства. В первую очередь она, подобно 
мудрецу, который, как известно, не попадает в положение, из которого просто 
умный найдет выход, бдительно следит за тем, чтобы человек не попадал в 
ситуации, угрожающие его сущностной картине мира. При малейшей опасности (а 
часто и без нее) эта программа надевает на человека жесткую маску, определенную 
роль, и пока человек в ней находится, ему ничто не угрожает, так как маска - 
это не он. Другими словами, маска блокирует доступ к сущности; правда, и 
восприятие, и поведение человека в этот момент являются не сущностными, а 
поверхностными, формальными: он не живет, а играет роль, исполняет функцию. 
Одна из наиболее гибких масок - это ментальная маска "разумного" человека, 
рассуждающего с точки зрения разума, материи и здравого смысла. У него два 
основных лозунга: "Давайте не будем..." и "Давайте представим себе...". Такой 
человек может смоделировать в уме всю жизнь целиком: и ненависть, и любовь, и 
науку, и искусство, и даже смерть. Однако и жизнь свою он не проживет, а 
смоделирует, постоянно пытаясь защитить свое эго от посягательств как своего 
духа, так и от внешнего мира.
В случае, когда человек все же попадает в ситуацию, где появляется информация, 
угрожающая его сущностной картине мира, подсознание включает жесткие аварийные 
программы защиты. Они примитивнее и надежнее обычных программ подсознания, и 
обычно они более древние. При этом происходит следующее: человек словно на 
глазах деградирует, резко глупеет, перестает владеть собой, впадает в сильное 
эмоциональное состояние (ярость, гнев, отчаяние, истерика):
Стеснилась грудь его. Чело 
К решетке хладной прилегло, 
Глаза подернулись туманом, 
По сердцу пламень пробежал, 
Вскипела кровь. Он мрачен стал 
Пред горделивым истуканом 
И, зубы стиснув, пальцы сжав, 
Как обуянный силой черной, 
"Добро, строитель чудотворный! - 
Шепнул он, злобно задрожав, - 
Ужо тебе!.." 
А. Пушкин.
Понятно, что в подобном состоянии подсознание, получив уже полную власть над 
человеком, отключив высшие программы регулировки, может сделать с поступившей 
нежелательной информацией все, что сочтет необходимым: проигнорировать, 
исказить до неузнаваемости, вытереть из памяти и т. д.
Но все же аварийные программы работают редко. Обычно подсознание включает 
программу, лишь слегка редактирующую, подвергающую слабой цензуре и затем 
адаптирующую поступившую информацию к виду, пригодному для восприятия сознанием,
 и согласованному с картиной мира. Человеку, чтобы не менять картины мира и 
жить спокойно, достаточно изредка закрыть на кое-что глаза и иногда себе 
прилгнуть. Все дело в том, что есть очень жесткие и отработанные (часто всем 
обществом) программы восприятия, которые всем доступны, абсолютно безопасны для 
сущностной картины мира и потому весьма распространенны. Это штампы восприятия.
Штампы восприятия
Штамп как программа подсознания обладает жестким форматом для информации на 
входе и выходе. Применительно к штампам восприятия это означает, что человек 
воспринимает информацию, априорно (подсознательно) предполагая, что она 
относится к одному из нескольких заранее определенных типов, причем для 
обработки каждого из этих типов уже имеется свой подход. Вот типичный пример. К 
молодой интересной женщине на улице подходит незнакомый человек и спрашивает, 
который час. Если она замужем, у нее включается программа-штамп, которая на 
входе имеет облик, манеры и интонации незнакомца, а на выходе - формат, имеющий 
одну позицию и в ней два варианта ответа (программы): "хочет пристать" - "не 
хочет пристать". Если же наша особа не замужем, то к этой позиции добавляется 
еще одна, также с двумя вариантами ответа: "знакомство перспективно" - 
"знакомство бесперспективно". Таким образом, у замужней женщины два варианта 
ответа программы-штампа и соответственно две программы дальнейшего восприятия 
ситуации, а у незамужней - четыре.
Достоинством и одновременно недостатком штампа является то, что он резко 
ограничивает информационно-энергетический поток, оставляя от него лишь малую 
часть, что обедняет восприятие, но зато облегчает обработку полученной 
информации. Гораздо более серьезным недостатком штампа является необходимость 
втиснуть в рамки его фиксированного формата любую поступившую информацию; ее 
при этом приходится порой искажать и даже сильно извращать. Именно поэтому люди 
так не любят сплетен (о себе) и ценят понимание. Сплетня обязательно упрощает, 
сводит невыразимое к стандартной схеме; напротив, человек понимающий избегает 
штампов восприятия (и суждения).
Штампы любых сортов, в частности, штампы восприятия, человеку необходимы. 
Реальной альтернативой штампу является не его отмена, а дополнительная позиция 
в его формате для ответа, в которой подсознание помещает число в пределах от 
нуля до ста: степень применимости (в процентах) данного штампа в данной 
ситуации. Тогда ответ программы в рассмотренном выше примере будет выглядеть, 
скажем, так: "хочет пристать, но на 80 % с нестандартными намерениями".
Однако этого мало. Любая ситуация, в которую попадает человек, и любая 
информация, которую он получает, имеют уникальный духовный смысл, и в этом 
смысле ни информация, ни ситуация никогда больше не повторятся. Этот смысл 
может заключаться в том, что человеку дается возможность что-то сущностно 
понять, осознать, увидеть, изменить и т. д. Такие моменты не вкладываются ни в 
какие рамки и потому гибнут в жестких форматах. Поэтому в правильной программе 
восприятия должна быть предусмотрена в формате для ответа еще одна позиция - 
для комментария, дополнительной информации произвольного вида. Типичный пример 
- классификация.
Для ребенка все люди делятся на два вида: хорошие и плохие, как в сказках. 
Когда ребенок вырастает, он выходит на следующий уровень понимания и 
обнаруживает, что это деление ситуативно: человек бывает иногда хороший, а 
иногда - плохой; и оценка получается, например, такой: "хороший, 90 %" (то есть 
пока ему не наступят на любимую мозоль). На следующем уровне понимания человек 
обнаруживает, что некоторые поступки не удается классифицировать по типу 
хороший-плохой, нужна какая-то иная классификация или дополнение к имеющейся, а 
пока ее нет, подсознание как бы выдает нам комментарий (если мы его слушаем!): 
"вне классификации, не сужу". К таким людям как полководцы обычные понятия 
добра и зла неприменимы. Действительно, ни у кого не возникнет идея считать 
полководца "плохим" только на том основании, что он отдает приказ убивать, хотя 
обычного человека общество за это уничтожит, а мораль осудит. И комментарий 
подсознания к попытке классификации будет, например: "носитель социальной 
функции" или что-нибудь другое, но в любом случае поможет человеку выбраться из 
заколдованных рамок штампа.
Еще один очень важный штамп - это программа восприятия с пустым форматом для 
ответа, или программа игнорирования непонятного. Причин для ее существования по 
меньшей мере две: понимать непонятное трудно и опасно. Эти же обстоятельства 
являются одновременно необходимыми признаками сущностного восприятия. Если 
восприятие нетрудно и безопасно (для картины мира, психики), то оно бесполезно; 
с равным успехом можно было слегка вздремнуть.
В любой хорошей детской книжке есть два обязательных обстоятельства: опасность 
и тайна. Их (применительно к восприятию) следует воспринимать метафорически: 
опасность - это угроза сложившейся картине мира, тайна - устройство мироздания.
Внимание и самосознание
Внимание как таковое характеризуется не только тем, на что оно обращено, но и 
тем, откуда, каким образом оно направлено. Например, человек может смотреть с 
точки зрения духа или эго, лично или надлично и т. п. В сознании подобные 
установки фиксируются редко, разве что кто-нибудь напомнит: "Посмотри на себя 
со стороны" или "А ты посмотри на это с его точки зрения", - и тогда человек 
осознает (иногда), где находится центр его внимания.
Насколько меняется восприятие информационно-энергетического потока при 
переключении центра внимания, можно оценить, пытаясь понять психологию человека,
 совершившего "дурной" поступок. "Как же ты мог обидеть (не помочь, не выручить 
из беды)?" - спрашиваем мы его. "Да как-то не понял, что ему это надо". "Но 
ведь он же просил (умолял, кричал о помощи)?!" Далее следует тягостная пауза. 
Человеку стыдно, но объяснить свое поведение он не может, ему и в самом деле 
непонятно, почему он так себя вел. Как будто душа тогда зачерствела. А на самом 
деле "душа", конечно, не зачерствела, просто (энергетическая!) информация, 
поступившая извне (просьба о помощи), была так отфильтрована и трансформирована 
эгоцентрической установкой внимания, что оказалась недостаточной для вызова 
соответствующей реакции, то есть программа выбора восприняла ее как шумовой фон.

Можно условно выделить три типа восприятия: эгоцентрическое, глазами другого и 
ситуативное, и для каждого из них несколько уровней.
Основная характеристика эгоцентрического типа восприятия - это полное 
отождествление себя со своими ощущениями в данный момент времени. При таком 
типе восприятия у человека возникает иллюзия, что остальные видят, думают и 
чувствуют ровно то же, что и он сам. Если этот тип восприятия преобладает, то у 
человека создается устойчивое (подсознательное или частично или полностью 
осознаваемое) представление о том, что все остальные люди устроены точно так же,
 как и он сам. При этом уровень восприятия, то есть тот ассортимент 
разновидностей информационно-энергетических потоков, который воспринимается 
данным человеком, может меняться в очень широких пределах. Например, человек 
может очень тонко чувствовать искусство, музыку, других людей, и при этом 
никогда не сходить с эгоцентрического типа восприятия. О людях такого рода было 
сказано: "Они любят не искусство, а себя в искусстве".
Когда человек воспринимает мир глазами другого, он делает существенный шаг в 
расширении сознания и учится воспринимать информационно-энергетические потоки 
гораздо более полным образом. То, что мы не в силах воспринять непосредственно, 
сами, можно пытаться воспринять, перевоплощаясь в других людей. Часто этот 
способ расширения восприятия (и сознания) является единственно возможным, хотя 
и не самым простым.
Однако наиболее адекватным является взгляд ситуативный, учитывающий ситуацию в 
целом; так мы смотрим представление. Дело в том, что каждая ситуация имеет 
определенный духовный смысл как для каждого ее участника, так и сама по себе 
как часть эволюционного процесса, и именно последний взгляд в наименьшей 
степени искажает ее информационно-энергетический поток.
Весьма важным для человека является восприятие им самого себя. Можно выделить
следующие уровни самосознания, то есть восприятия человеком своей личности:
1. Человек отделяет себя от окружающего мира и употребляет местоимение "я".
2. Человек отделяет свою личность от физического тела.
3. Человек осознает, что его личность представляет собой не единый, а сложный 
объект, состоящий из различных частей, наделенных как бы индивидуальностью и 
самостоятельной активностью. Это приблизительно тот уровень, на котором 
осознается подсознание как реально существующая сила.
4. Человек осознает, что части его личности различны по своим уровням и 
функциям. В этот момент человек начинает становиться сознательным в узком 
смысле слова; теперь он может задаваться вопросами, из какой части его "я" 
исходит данный импульс, желание, мысль и т. д.
На следующих уровнях самосознания дух проявляется уже более отчетливо, и 
человек сознательно с ним сотрудничает.

Глава 3
Потребности
Потребности и эволюция
У каждого человека как духовного существа есть основные цели жизни: познать 
самого себя, познать мир и найти свое место в мире. (Здесь "найти" означает не 
только обнаружить, но и занять.) При этом мир понимается не как статический, а 
как динамический объект, находящийся в эволюционном развитии. У каждого объекта 
есть своя роль в эволюционном процессе; и, в частности, для каждого человека 
предусмотрена определенная роль, включающая постоянные импровизации (личное 
творчество) в процессе эволюции, то есть творения мира. Ощущение адекватного 
(то есть на своем месте) участия в эволюционном процессе субъективно 
переживается человеком как счастье; ему в этом случае не нужно больше абсолютно 
ничего. Это ощущение принципиально отличается от ощущения удовлетворения тех 
или иных потребностей (даже высших).
Познание самого себя, то есть осознание своего духа, и познание мира для 
человека на самом деле одно и то же, это просто две различные формы выражения 
одного и того же явления. Познание здесь не понимается в научном смысле этого 
слова; имеется в виду непосредственно-чувственное познание, когда мир 
воспринимается как часть себя. Познавая мир и себя, человек осознает и занимает 
свое место в эволюционном процессе.
Однако человек не может, разумеется, полностью осознать цели духа. И для того 
чтобы направлять развитие человека в нужную сторону, оставляя ему в то же время 
свободу воли (то есть творчества, что является главным законом эволюции), был 
применен остроумнейший аппарат потребностей. Что такое потребность? Это не что 
иное, как кнут, которым подсознание бьет человека, если действия человека 
начинают уводить его от целей эволюции, причем наказание оказывается тем жестче,
 чем больше отклонение. Самый жесткий вид этого кнута - безусловные рефлексы и, 
в частности, инстинкт жизни. Действительно, для того чтобы познать себя, 
человеку в первую очередь необходимо поддерживать свое физическое существование.
 Отсюда - страх смерти и потребность в еде. Более сложное поведение человека в 
процессе духовного роста регулируется более высокими потребностями: 
потребностью в общении, любви, познании, самосовершенствовании, затем - 
потребностью понять смысл жизни вообще и собственного существования в частности.

Все эти потребности носят отчетливый характер кнута, то есть их 
неудовлетворение (если они возникают) приносят человеку крайне неприятные 
ощущения, а удовлетворение по большей части вызывает чувство, похожее на то, 
когда проходит зубная боль. Особенно отчетливо это проявляется в отношении 
потребности понять смысл жизни и подобных ей. Обычная разумная рекомендация, 
которую получает человек, мучимый такими проблемами, такова: надо изменить свою 
жизнь так, чтобы эта проблема перестала быть актуальной.
Бывает, конечно, и так, что вслед за удовлетворением потребности возникает 
ощущение счастья. Однако причиной счастья является не сам факт исполнения 
желания, а то, что человек на какое-то мгновение оказался на своем месте в 
эволюционном процессе: что-то нужное понял, или сделал, или ощутил; а 
направляло его удачное сочетание потребностей, созданных его духом (и, конечно, 
личный выбор). Вообще счастье это не душевное (эмоциональное), а духовное 
состояние, когда высшее "я" сигналит : все идет правильно. Эмоциональные 
переживания в этот момент вторичны; их может и не быть вовсе.
Потребности как программы подсознания
Потребность есть не что иное, как некоторая программа подсознания, вызывающая в 
определенных ситуациях соответствующее желание. Здесь следует отметить, что 
желания как таковые могут возникать и другими путями; например, желание съесть 
что-либо может возникнуть и при удовлетворенной потребности в еде. Так, при 
понижении уровня сахара в крови у человека появляется желание что-либо съесть; 
когда девушка достигает определенного возраста, у нее возникает желание завести 
семью и т. д. Желание субъективно переживается как неприятное состояние (кнут, 
или, следуя Фрейду, напряжение); выходя из этого неприятного состояния путем 
исполнения желания, человек получает облегчение от того, что напряжение ушло, и 
дополнительно еще некоторое специфическое удовольствие, соответствующее типу 
исполненного желания.
Удовлетворение потребностей (любых!) само по себе не имеет отношения к целям 
духа, то есть к эволюционному росту человека. Дух формирует потребности только 
для того, чтобы направить развитие человека в нужную сторону; можно сказать, 
что потребности -это сигнальные маяки на извилистой реке духовной эволюции, по 
которой в темноте плывет человек. Пока маяк впереди, следует править на него; 
однако горе тому, кто не уследил за сменой маяков и продолжает плыть по 
направлению к тому, что давно остался позади.
Потребности формируются духом и трансформируются подсознанием к виду, 
соответствующему эволюционному уровню человека. Частично они осознаются и затем 
рационализируются. При этом искажения возникают на всех указанных этапах, и в 
особенности, на последнем: ведь потребности как таковые нашему сознанию 
недоступны, поскольку оно лишь регистрирует периодически возникающие желания, 
анализирует однотипные ситуации, в которых они возникают, и делает косвенный 
вывод о существовании некоторой программы в подсознании, производящей эти 
желания; эта программа и называется потребностью. Однако если человек не несет 
ответственности за трансформацию потребности подсознанием, то правильная 
рационализация осознанных желаний и потребностей уже лежит в сфере его 
сознательного творчества (своей жизни), и он несет за нее полную 
ответственность и расплачивается за ошибки обычным образом - своей кармой.
Потребность, реализованная как соответствующая программа подсознания, 
представляет собой довольно устойчивое образование: в определенных ситуациях у 
человека обязательно возникнут соответствующие желания. Изменение потребности - 
это обычно длительный и болезненный процесс, который идет по двум направлениям: 
во-первых, меняется характер желания, а во-вторых, меняется набор ситуаций, 
вызывающих это желание. Потребности меняются под воздействием трех сил: духа, 
сознания и подсознания. Как же это происходит?
Потребность задумана духом как кнут, регулирующий поведение человека таким 
образом, что если он отклоняется от эволюционного пути, то получает удар, сила 
которого прямо зависит от величины отклонения (если можно так выразиться). 
Подсознание адаптирует потребность к виду, соответствующему уровню данного 
человека, создавая программу подсознания, находящую оптимальную форму наказания 
и его силу в зависимости от ситуации, в которую попадает человек, а также 
предусматривая вознаграждение в форме специфического удовольствия при 
исполнении желания. Однако роль подсознания этим не ограничивается. Оно следит 
за тем, чтобы человек не получал слишком много наказаний; и если конкретная 
жизнь человека складывается так, что потребность систематически не 
удовлетворяется (что в принципе означает, что человек неправильно живет), то 
подсознание принимает меры для трансформации программы, реализующей эту 
потребность. У подсознания имеется для этого несколько разных методов.
1. Изменение формы наказания, выведение его из сознания (подавление 
потребности). Уничтожить наказание подсознание не в силах, но можно, например, 
отыграться на физическом теле, заставив страдать его вместо самооценки. Можно 
также добавить к (неизбежному) наказанию специфическое удовольствие (унижение 
паче гордости, мазохизм).
2. Построение дополнительных программ, изменяющих поведение таким образом, 
чтобы реже попадать в ситуации, связанные с возникновением потребности 
(формирование комплексов, неадекватных реакций и др. - это, собственно, уже 
иная тема - см. главу 5).
3. Трансформация восприятия ситуаций, вызывающих наказание, и самого наказания 
(человек их не видит, не обращает внимания на наказание и т. п.).
4. Регрессия потребностей, то есть упрощение соответствующих программ 
подсознания. Регрессировавшую потребность проще удовлетворить: какое-нибудь 
общение, какая-нибудь деятельность, лишь бы не скучать. Однако регрессировавшая 
потребность соответствует более низкому эволюционному уровню (то есть маяку, 
оставшемуся позади).
5. Сублимация - перестройка программы таким образом, чтобы расширить (изменить) 
область действий, исполняющих желания, вызванные потребностью, или изменить 
спектр желаний этой потребности. Это один из основных механизмов, используемых 
подсознанием и он чрезвычайно тонко разработан; Фрейд даже считал (несколько 
прямолинейно), что все вообще потребности являются сублимацией сексуальной 
потребности и инстинкта смерти.
Здесь следует подчеркнуть, что, пользуясь указанными методами, подсознание 
могло бы в принципе полностью извратить любую потребность любым способом; 
однако все же границы трансформации программ, реализующих потребности, 
определяет в конечном счете дух, следящий за эволюционным развитием человека. 
Именно поэтому все попытки подсознания полностью подавить или сублимировать еще 
не изжитую на эволюционном пути потребность неизменно терпят поражение.
Вообще, основную роль в жизни потребностей играет дух; подсознание лишь 
адаптирует соответствующую программу к реальной (внутренней или внешней) 
ситуации. Дух создает потребность, модифицирует и выключает ее в тот момент, 
когда она сыграла свою роль и более не нужна (соответствующий маяк остался 
позади). Последнее обстоятельство субъективно переживается человеком как потеря 
интереса к тому, что раньше живо волновало и вызывало разнообразные желания. 
Это значит, что потребность потеряла свою власть над человеком и теперь ее 
легко ликвидировать, если она не была искусственно усилена программой получения 
удовольствий, специфических для этой потребности. Когда потребность умирает, 
человек скорбит а затем чувствует внутреннее освобождение.
Типы потребностей
Потребности, в соответствии с их ролью на различных этапах эволюционного 
развития, можно условно делить на высшие, средние и низшие. Низшие потребности 
- в еде, инстинкты размножения и родительский, инстинкт самосохранения - 
реализуются на энергетических потоках двух низших чакр: муладхары и 
свадхистханы. Они содержат в себе как элемент кнута (напряжение при 
неудовлетворении), так и элемент пряника (удовольствие при исполнении 
соответствующих желаний). По мере повышения уровня потребностей элементы кнута 
и пряника остаются, но претерпевают существенные изменения. Потребности 
среднего уровня - в общении, властвовании, эмоциональных переживаниях 
(манипура) - не так императивны, то есть кнут уже не столь жесток, но и 
соответствующие удовольствия не столь интенсивны и более утонченны. В еще 
большей степени это касается потребностей сердечного (анахата) и более высоких 
планов: потребности любить (сердцем), познавать, совершенствоваться, 
реализовывать себя, осознавать единство мира и свое место в нем, наконец, 
находиться в прямом контакте с духом (индивидуальным или мировым - это 
называется религиозная потребность). Здесь "кнут", то есть неудовлетворенная 
потребность, часто проявляется в форме непонятных для самого человека плохих 
настроений типа "как мне все надоело", беспричинных депрессий и т. п. Так 
нередко человек внешне благополучный, что называется, "бесится с жиру". 
Последнее выражение имеет явно негативный оттенок, хотя по сути человеку 
следовало бы посочувствовать. Человек, стоящий на своей ступеньке эволюционной 
лестницы, не может усвоить энергетические потоки более высоких планов и они 
действуют на него как психический яд, и человек защищается, "опошляя", то есть 
опуская до своего уровня, или отражая ядовитый для него поток.
Удовольствие от удовлетворения высших потребностей является таким тонким, что 
часто неискушенному человеку может показаться, что его просто нет, что высшие 
потребности представляют собой кнут в чистом виде и их удовлетворение ведет 
просто к отмене наказания. Это не так. Однако энергетический поток, возникающий 
при удовлетворении высших потребностей настолько высок, что человек, не 
обладающий должной культурой чувств (правильнее сказать, восприятия), его может 
не заметить и уж во всяком случае не сможет выразить свои ощущения. Уже 
сердечный поток (анахата) с трудом поддается описанию в обычной речи. Поток 
формы (вишудха), эстетические эмоции осознают далеко не все (хотя все, в 
принципе, ощущают). Потоки же аджны (высшая мудрость, единство мира) и 
сахасрары (религиозные) большинство европейцев относит к чистой мистике и 
всерьез не воспринимает. И потому у западного человека нет адекватных слов для 
описания состояния человека, неожиданно резко расширившего свой взгляд на мир, 
постигшего (в чем-то) его единство, хотя это безусловно один из важнейших 
моментов духовного развития.
Самоутверждение
О потребности в самоутверждении следует сказать особо. Эта потребность имеется 
у человека на всех уровнях его эволюционного развития и претерпевает сильные 
метаморфозы в ходе этого процесса. Истинный смысл самоутверждения заключается в 
том, что оно является признаком эволюционного роста человека. Однако в случае, 
когда эволюционного роста не происходит и соответственно потребность в 
самоутверждении прямо не удовлетворяется, подсознание трансформирует эту 
потребность в различные более низкие формы. В подобных случаях подсознание 
сообразно характеру и уровню развития человека формирует ложные способы 
самоутверждения в диапазоне от утверждения своей болезни (вариант: судьбы) как 
самой тяжелой из всех до истерического альтруизма. И во всем диапазоне способов 
ложного самоутверждения пышным цветом цветет самоутверждение за счет других, 
так что даже самый термин "самоутверждение" имеет в языке негативный оттенок.
Здесь автор должен оговориться. Эпитет "ложное", употребленный выше, не совсем 
удачен. Просто подсознание делает, что может, трансформируя потребность в 
самоутверждении так, чтобы она соответствовала уровню личности. И для пассивной 
некрасивой молодой женщины самое эгоистическое желание превзойти своих подруг - 
в чем бы оно ни проявилось: в неожиданном карьеризме или неумеренном 
употреблении косметики - все же лучше, чем полная пассивность, "махание" на 
себя рукой и ничем не омраченное безделье. В действительности "ложность" 
самоутверждения проявляется не тогда, когда человек утверждается за счет других 
(в той или иной мере это неизбежно; читай "Моцарт и Сальери" А. Пушкина), а в 
ситуации, когда человек чувствует, что он способен на большее, но стремится 
получить максимум из того, что ему доступно уже сейчас, не прилагая 
дополнительных усилий на перестройку своих занятий, представлений и ценностей.
Типичный пример - это кокетство. Молодая девушка в некоторый момент 
обнаруживает, что ее власть над миром сильно увеличилась и представители 
противоположного (а часто и своего) пола оказываются под ее влиянием. Они 
начинают искать ее общества, обращать на нее внимание, и она начинает 
непосредственно ощущать власть над ними. Это ощущение несомненно приятно и 
доставляет сильное самоутверждение. Правда, стандартная рационализация, 
приписывающая эту возникшую власть личным достоинствам (внешности, характеру и 
т. д.), далека от истины, но она вполне устраивает девушку. (На самом деле 
происходит важный момент в духовной жизни нашей героини: устанавливается связь 
между нею и мировым женским началом инь.) Теперь девушку занимают два вопроса: 
как далеко простирается эта власть и что нужно сделать, чтобы ее увеличить. На 
первый вопрос ответ дает жизнь, причем ответ всегда неприятный, ибо любая 
граница здесь огорчительна Ответ на второй вопрос непрост и неоднозначен; 
искусство кокетства призвано на него отвечать. Однако оно не дает ответа на 
вопрос о том, как распорядиться властью, полученной над мужчиной, но именно это 
определяет (истинный) уровень самоутверждения женщины, уже умеющей получать 
указанную власть. Но у кокетки этой проблемы нет; ее интересует каждый раз одно 
и то же: как получить власть и как ее удержать, покуда это возможно и 
желательно. Однако женщина, получившая власть над мужчиной, может не только им 
жонглировать или извлекать из него различные блага: она может изменить его 
духовно; именно в этом и состоит ее истинное самоутверждение. Но для этого 
нужно как минимум задаться подобной целью.
На высшем уровне самоутверждение - это установление контакта со своим духом, 
который (единственный!) имеет достаточно оснований для утверждения себя, 
поскольку является, согласно Веданте, Мировым Духом.
По-видимому, стремление к самоутверждению есть самая яркая демонстрация желания 
духа явить себя человеку. "Я сам!" - говорит двухлетний малыш, но что стоит за 
этими словами? "Я всемогущ!" - говорит дух. "Я хочу быть хорошим", - говорит 
ребенок в три года, и вовсе не потому, что это одобряют его родители. "Быть 
хорошим" в его устах означает соответствие неосознаваемому внутреннему идеалу, 
сформированному духом. "Я хочу хорошо учиться" в десять лет, "быть честным 
человеком" в шестнадцать, "добросовестно работать" в двадцать - это уже 
рационализации (созданные не без помощи общества) того самого интуитивного 
идеала, который и есть дух, - так как мы, на нашем эволюционном уровне, его 
видим.
Ложные потребности
Существуют потребности, формируемые не духом, а сознанием и средой; их можно 
смело называть ложными. Мы рассмотрим две из них: потребность в удовольствиях и 
потребность в счастье.
Удовольствие имеет единственную функцию - это индикатор качества удовлетворения 
потребности; и вместе с отмиранием потребности специфические для нее 
удовольствия кончаются без всякого вреда для человека. Привычка к удовольствиям 
любого типа - ложная (то есть искусственно созданная) программа, сильно 
искажающая ритм энергетической жизни человека.
Что касается счастья, то человек не создан для него, как птица для полета, 
вопреки мнению классика социалистического реализма. Счастье - категория 
духовная, а не эмоциональная, и поскольку эмоциональная жизнь вторична по 
отношению к духовной, то счастье не может быть эмоциональным состоянием или его 
следствием. Счастье - это тот пряник, который выдается персонально духом в том 
случае, когда человек идет по пути истинному, это не ментальное и не 
эмоциональное, но духовное состояние, когда человек сущностно, глубоко внутри, 
ощущает поддержку своего духа. И обрести счастье (извините за штамп, уважаемый 
читатель) человек может лишь на короткий промежуток времени, поскольку 
неутомимый дух создаст новую потребность, новое напряжение во внешнем мире, 
новые испытания - жизнь продолжается!
Стремление к власти. В зависимости от эволюционного уровня и среды эта 
потребность может принимать различные формы: домашняя тирания, политическая 
власть, владычество над умами, власть над природой, владение собой (в широком 
смысле); следует отличать стремление к получению власти от стремления к 
реализации власти (скажем, к свободному перемещению должностей в своей епархии 
по воле собственной "левой ноги"). Основой потребности во власти является 
желание духа явить свой волевой аспект, то есть то, что в религиозных текстах 
именуется всемогуществом (последний термин означает не то, что Бог все может, а 
то, что любая сила Ему принадлежит). Человеку действительно необходимо ощутить 
эту силу; вопрос о ее правильном применении - одна из центральных духовных 
задач человека.
Потребность в общении имеет очень сложные корни. Помимо стремления к 
самовыражению и познанию, потребность в общении во многом обусловлена групповой 
человеческой кармой - но эта тема выходит за пределы трактата, поэтому автор 
ограничится здесь краткими замечаниями. Дело в том, что для изживания групповой 
кармы требуются согласованные действия групп людей, и для успешного объединения 
в помощь человечеству дается эта самая потребность; проблема одиночества есть 
кармическая завязка, возникающая от нежелания прислушаться к групповым 
(семейным, национальным и т. п.) проблемам. Удовлетворение от общения в виде 
соответствующих энергетических потоков возникает только тогда, когда 
результатом общения является труд на благо эволюции (а не взаимное 
удовольствие!). Общение же с целью получения удовольствия (любого сорта) может 
означенное удовольствие принести, однако дефицит общения, то есть кнут 
соответствующей потребности, не снимает.
Инстинкт смерти. Это очень мощная и древняя программа, цель которой - облегчить 
распад и умирание физического тела в конце жизни. Интересные наблюдения на эту 
тему имеются у В. Вересаева в " Записках врача".
Современная химиотерапия и служба реанимации могут многое противопоставить этой 
программе, порой успешно растягивая предсмертные муки на длительный срок. 
Отблески инстинкта смерти можно заметить и в обычном течении жизни: это 
некоторые депрессии, плохие настроения, пониженный тонус - в общем, состояние с 
низкой энергетикой (суть инстинкта смерти в том и состоит, что соответствующая 
программа закрывает чакры, в первую очередь муладхару, и блокирует 
энергетические потоки). Подсознание пытается найти выход, открывая высшие чакры,
 - человеку лезут в голову мысли философского порядка, о Боге, судьбе и т. п. 
Иногда при этом происходит обновление, является откровение или локальное 
просветление, а иногда ничего такого не случается. Следует, однако, иметь в 
виду, что "тихое" самоубийство, то есть сознательный постоянный вызов инстинкта 
смерти (лозунг: "я не хочу жить"), который постепенно уничтожает физическое 
тело, с кармической точки зрения не лучше обычного самоубийства, поскольку в 
обоих случаях человек не завершает своих кармических дел и завязывает на себе и 
других сильный кармический узел; по мнению учителей йоги, самоубийство есть 
убийство.
Потребности и сознание
Отношение человека к своим удовольствиям глубоко пристрастно, и было бы очень 
удивительно, если бы он мог объективно и правильно к ним относиться; этого, 
собственно, и не происходит. То же в равной мере можно сказать и о его 
потребностях. Правильное поведение по отношению к потребностям заключается 
прежде всего в том, что к ним следует относиться как к кнуту, удовлетворяя их в 
необходимой степени и не обращая прямого, а тем более пристального, взгляда на 
соответствующие удовольствия, но фиксируя тем не менее их сознанием как признак 
правильности удовлетворения потребности; если удовольствия нет, то значит 
потребность не удовлетворяется либо как-то искажена.
Однако этого мало. За потребностями нужно стараться как-то угадывать стремления 
духа и действовать в соответствии с этим. Ведь потребность - это кнут, 
заставляющий нас идти в определенном направлении, и если это направление 
угадать, то кнут не нужен, и потребность умирает своей смертью. Поэтому 
важнейшим моментом является осознание потребности и ее духовного смысла. После 
этого нужно разобраться, что же делать с потребностями, удовлетворить которые 
человек в данный момент не в силах. В принципе имеется большой ассортимент 
действий, которые человек сознательно или полусознательно может совершать с 
целью трансформации неудовлетворенной потребности. Хорошо известны такие методы,
 как подавление, сопровождающееся вытеснением в подсознание и регрессией; это 
одно из самых жутких зрелищ, в изобилии представляемых человечеством; далее 
идут сублимация и компенсация. Остановимся на последней.
Компенсация есть попытка пристроить "в хвост" неудовлетворяемому (по ситуации) 
желанию другое желание, удовлетворяемое, заменив один вид удовлетворения другим.
 Это попытка с негодными средствами, так как напряжение, созданное потребностью 
и представленное первым желанием, не может быть полностью снято выполнением 
других желаний (то есть без изменения самой программы-потребности), так что 
обманывается сознание, но не подсознание. В отличие от компенсации, при 
сублимации порождаются иные желания.
Сознание обладает способностью искусственно склеивать различные программы 
подсознания, в принципе (то есть природой) не предназначенные для этого. 
Перечислим некоторые из них.
Так человек, не одобряя те или иные свои потребности, скажем, считая их для 
себя "низкими", но не будучи способным их подавить или сублимировать, может к 
естественному удовольствию от исполнения "предосудительного" желания прицепить 
программу, которая будет это удовольствие отравлять. Количество невротиков, 
живущих под таким постоянным фоном нелюбви к себе и своим "низким" проявлениям, 
огромно. Однако синтезируемый ими психический яд лишь отравляет самого человека 
и никаких более функций, в том числе оправдательных, не несет.
Другая идея заключается в том, что человек "привязывает" себя к определенного 
рода удовольствиям, то есть формирует программу-потребность в удовольствиях 
данного типа. Эта потребность ложна, то есть искусственна.
Еще одна ложная "спайка" - это насильственное формирование у себя эмоциональных 
реакций по типу: это хорошо - я радуюсь, это плохо - я огорчаюсь. Человек 
обычно не в состоянии оценить то или иное событие объективно, глазами Мирового 
Духа, с точки зрения роли этого события в эволюционном процессе и с учетом всех 
его кармических последствий, и, соответственно, событие само по себе чаще всего 
не вызывает у него оценки хорошо-плохо и соответствующей эмоциональной реакции 
радости или огорчения. Такие оценки (причем далеко не всегда) возникают только 
при сущностной включенности человека в событие, и только в этом случае на них 
можно как-то полагаться. Во всех же остальных случаях этих реакций обычно нет, 
и это не является признаком безнравственности человека. Если же он пытается 
постоянно оценивать все события и соответственно реагировать, он создает 
неадекватную, наивную программу рационализации и, насилуя себя, искусственные 
эмоциональные реакции.
И еще одна ложная "склеенная" программа подсознания - рационализация "до конца" 
своих потребностей. Человек никогда не знает (и не может знать), чего он хочет. 
Так и должно быть: потребность задает направление деятельности (внутренней или 
внешней), но не результат этой деятельности.
В заключение еще раз подчеркнем, что напряжение и удовольствие, сопутствующие 
потребности, лежат в разных сферах: удовольствие - в эмоциональной, а 
напряжение - в духовной, так как ограничивает свободу воли: желания-то надо 
исполнять, подавлять или сублимировать, а на это уходит большое количество сил 
и времени.
Тайна
Цели и потребности человека даются подсознанию извне: они формируются духом, 
сознанием и средой. После этого подсознание начинает решать сложнейшую задачу 
по регулированию поведения человека, с тем чтобы его защитить и удовлетворить 
(по возможности) все его потребности; при этом используются механизмы 
трансформации потребностей к приемлемому виду, описанные выше; аналогично 
трансформируются цели. Деятельность подсознания сильно осложняется тем, что 
многие решения человек принимает сознательно, а истинное положение вещей 
сознанию недоступно. Поэтому подсознанию приходится создавать человеку 
искаженное мировосприятие и искаженную систему целей и потребностей, чтобы 
(сознательно!) их преследуя и удовлетворяя, человек (фактически) реализовывал 
настоящие цели, известные лишь подсознанию, и удовлетворял настоящие 
потребности, которые также известны лишь ему. Конечно, в особо ответственных 
случаях подсознание может, плюнув на всю маскировку, взять контроль на себя, 
оттеснив (но не выключив) сознание; в подобных случаях человек говорит: "Я не 
знаю, почему я так поступил, что-то на меня нашло".
Один из самых эффективных приемов подсознания в борьбе с "праздным" интересом 
сознания - блокировка этого интереса. На некоторые вопросы отвечать отчетливо 
не хочется, например, на вопрос о природе своих желаний. Мне хочется сладкого 
или власти, или любви. Но почему? И почему именно этой разновидности? На такой 
вопрос отвечать неприятно. "Хочется - и все". "Так я устроен". "Такова природа 
вещей". "Каждому свое". Последние четыре ответа - типичные блокировки: "Иди к 
черту", - говорит подсознание. Внутренние мотивировки желаний подсознание 
охраняет от сознания надежно, это святое. Если настаивать, то можно получить 
приемлемую для сознания рационализацию, может быть, и правдоподобную, но обычно 
не соответствующую действительности. Все дело в том, что при осознании 
внутренней причины желания оно пропадает. Однако пока желание (правильнее 
говорить, потребность) не изжито, оно пропасть не может, и потому надежно 
охраняется подсознанием. Желание всегда содержит в себе тайну.
"...Красавице платье задрав, 
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы..." 
И. Бродский
А полное осознание желания как раз и означает, что тайны, "дивных див", больше 
нет, человек знает, чего хочет; и желание превращается из психического 
(душевного) феномена в гастрономический.
Один из законов психики заключается в том, что хотя, с одной стороны, 
потребности определяются целями духа, и приближение к цели автоматически ведет 
к удовлетворению потребности, возможна деятельность человека, специально 
посвященная удовлетворению потребности. До той поры, пока последняя 
соответствует целям духа, эта деятельность приносит удовлетворение, а затем 
перестает. Однако в сознании обычно присутствует лишь то, что оно может 
вместить, поэтому цели духа там обычно отсутствуют, а потребности, по крайней 
мере высшие, представлены в сильно искаженной форме. Так называемые "вечные" 
темы, например, цель и смысл жизни и любви "вечны", то есть неразрешимы, только 
для суженного сознания, неспособного вместить ответ, который давно известен 
мудрецам, но каждым человеком интерпретируется по-своему, в зависимости от его 
эволюционного уровня.
Все психические потребности человека, то есть те, за которыми стоит 
неопределенность "дивного дива", в отличие от гастрономических, когда человек 
точно знает, чего хочет и какие удовольствия получит, являются определенной 
трансформацией актуальных для эволюционного развития потребностей, 
сформированных духом, к уровню, приемлемому для сознания. Человек может 
стремиться к власти или к пониманию психологии двоечника, или к тому, чтобы 
научиться писать лирические песни, но до тех пор, пока он ждет неведомого 
откровения от исполнения своего желания, можно быть уверенным в том, что 
корнями его желания являются духовные потребности. Когда человек точно знает, 
чего он хочет, будь то овладение наукой или женщиной, то он движим изжитым (то 
есть низшим для него) желанием; эволюционного роста при этом не происходит.
Человеку свойственно стремиться к удовлетворению всех своих желаний и 
потребностей. Но при удовлетворении психических потребностей обязательно, 
помимо прочих удовольствий, бывает ощущение откровения, то есть приоткрывшейся 
тайны. И теперь, когда она уже открыта, ее нельзя открыть во второй раз; при 
подобной попытке возникают ощущения уже только гастрономического плана. Однако 
для подсознания и это хлеб; и ему, с другой стороны, всегда проще пустить 
человека по уже испытанному пути, включить уже имеющуюся программу. Поэтому так 
важно осознание происходящего: подсознание, ведущее человека по принципу 
наименьших энергетических затрат, независимо от будущего результата, всегда 
норовит пустить его по проторенному пути, тем самым ограждая от творчества, 
духовного роста и постижения тайны.
Здесь следует сказать, что удовлетворение психических потребностей возможно на 
любом уровне эволюционного развития, при любой широте сознания. У человека 
всегда есть возможность открыть для себя кусочек тайны и есть импульсы желаний, 
указывающие ему на соответствующие направления деятельности. Мешает же ему 
всегда одно и то же: защитные механизмы подсознания, оберегающие его от лишних 
усилий. Проявляются в сознании эти механизмы в форме самых разнообразных 
комплексов и блокировок: "Я ни на что не способен", "Я не могу писать стихи, 
как Пастернак, поэтому вообще не буду их писать", "Все, что я мог сделать 
(понять, изучить, сотворить), я давно уже сделал", и, наконец, самое ужасное: 
"Я по сути уже все испытал и все знаю".
За всеми потребностями, реализуемыми как гастрономические, стоят определенные, 
в чем-то на них похожие, потребности психические. Неудовлетворенность 
гастрономическими удовольствиями (будь то у бабника или у 
туриста-путешественника, разъезжающего с помощью туристических фирм по всему 
земному шару в поисках новых впечатлений), ведущая к необходимости постоянной 
перемены объектов, свидетельствует о неудачной сублимации подсознанием 
соответствующей психической потребности или неправильной интерпретации 
сознанием импульсов духа. В случае бабника психической потребностью может быть 
установление контакта с мировым женским началом (инь). Это желание 
трансформируется подсознанием в желание установить интимный психологический 
контакт с индивидуумом женского пола. Сознание же, не подготовленное к 
формулировке (и понятиям) предыдущего предложения, интерпретирует последнее 
желание как желание получить особенное (или стандартное) удовольствие от 
сексуального акта. Естественно, что подсознание, обычно полностью берущее на 
себя контроль за человеком во время указанного действия, всегда идет по 
проторенному пути, превращая тем самым удовольствие в гастрономическое, и 
попытки "творчества" в виде изобретения новых поз и т. п. явно неэффективны, 
ввиду того что они никак не связаны с исходной психической потребностью.
Аналогична ситуация с туристом-путешественником. Потребность, формируемая его 
духом, - ощутить единство мира (географический аспект). Она трансформируется в 
психическую потребность - слившись с пейзажем, архитектурным ансамблем, ощутить 
его непосредственно. Сознание интерпретирует это как желание посмотреть разные 
места. Но на самом-то деле не посмотреть, а ощутить, увидеть духовными глазами! 
Далее комментарии, как и в случае, разобранном выше.
Как будто не очень утешительно. Однако дух не ставит перед человеком 
невыполнимых задач. Человек, на личном опыте убедившись, что данная 
интерпретация его внутренних желаний не ведет к их удовлетворению, может при 
желании разобраться в себе и понять, в чем дело. Как это следует делать и 
сколько времени, труда и внутренней работы ему понадобится - это уже другой 
вопрос.
* * *
Существует один очень распространенный и удивительно остроумный механизм, с 
помощью которого дух реализует свои цели, преодолевая ограниченность сознания. 
Часто человек фактически удовлетворяет свои высшие потребности, искренне считая 
при этом, что им движут вполне эгоистические мотивы. Бывает так, что сознание 
человека в силу ряда причин (общественное мнение, воспитание и др.) не 
подготовлено к восприятию себя как духовного существа, в самом деле способного 
к проявлению в себе качеств духа; но его эволюционный уровень в то же время 
достаточно высок для того, чтобы дух мог уже отчетливо проявиться, и он это и 
делает, обманывая сознание с помощью подсознания. Скромность иногда является 
признаком узости сознания.

Глава 4
Связь с тонким миром
Язык
Слушай, дружина, враги и братие! 
Все, что творил я, творил не ради я 
славы в эпоху кино и радио, 
но ради речи родной, словесности. 
И. Бродский
Самая главная наука на свете - это лингвистика, только она пока об этом не 
догадывается. Нет ничего важнее языка, ибо именно он является связующим звеном 
между человеком и тонким миром. В таких процессах, как обучение, творчество, 
мышление, чувствование языка, на котором разговаривает с нами наше подсознание, 
во многом определяет ход и результат этих процессов. И даже внешнее оформление 
результатов любой деятельности играет принципиальную роль: тонкие моменты, ради 
которых, собственно, и городится огород, могут быть переданы лишь на адекватном 
языке, и любые попытки выразить их на более грубом наречии неизменно терпят 
крах. Стремлением передать мысль или ощущение, не найдя соответствующего языка, 
переполнены многие тома философских, научных и художественных произведений, к 
великому ущербу для жаждущего понять человечества.
Любое общение человека с тонким миром заключается в том, что человек задается 
вопросом (необязательно выраженным словами) и передает управление подсознанию, 
которое направляет внимание на соответствующую область в тонком мире, получает 
оттуда определенный информационно-энергетический квант и интерпретирует 
полученную информацию на доступном для него языке; результат этой интерпретации 
в том или ином трансформированном виде поступает в сознание. Понятно, что язык, 
на котором подсознание воспринимает информацию из тонкого мира, имеет 
первостепенное значение; и прежде всего потому, что он представляет собой 
определенный фильтр для информационно-энергетического потока: то, что на данном 
языке невыразимо, в подсознание просто не поступает. Однако язык восприятия 
информации зависит от конкретной программы подсознания: у каждой программы он 
свой. Эти языки могут иметь широкий диапазон гибкости: от жесткого формата 
"да-нет" до, например, широкой системы понятий какой-либо области науки.
Здесь следует подчеркнуть, что язык программ подсознания отличается от того, 
что обычно понимается под термином язык: литературный, научный и т. д. Язык 
программы подсознания - это приблизительно то, что называется активным словарем,
 то есть то, что может "само" прийти в голову.
Язык программы подсознания формируется в результате обучения под влиянием двух 
факторов: языка внешнего мира и, так сказать, личного творчества человека. Тут 
сталкиваются две тенденции. С одной стороны, в целях коммуникации язык должен 
быть общедоступным. Это достигается тем, что общество в целом формирует в 
тонком мире определенную область (коллективный тезаурус, то есть толковый 
словарь), в котором находятся соответствующие понятия и связи между ними, и 
обучает отдельных своих членов доступу к этой области: ребенка учат понимать, 
говорить на различные темы, обучают манерам, принятым в обществе и т. п. С 
другой стороны, в процессе выражения своих мыслей и чувств человек часто 
сталкивается с тем, что ему не хватает того языка, которым он владеет, и он 
начинает формировать личный тезаурус: наделяет отдельные слова и выражения 
особыми значениями или оттенками, вводит новые слова и понятия, формирует связи 
между ними и т. д. Естественно, что для того чтобы понять такого человека, 
нужно сначала изучить его личный тезаурус.
То же самое происходит и с программами подсознания; отличие заключается в том, 
что роль коллективного тезауруса играют в этом случае определенные языки 
общественного подсознания. Вообще, основная трудность обучения заключается не в 
том, чтобы объяснить учащемуся, что думать - это можно выразить словами, а в 
том, чтобы дать понять, как думать, то есть, другими словами, сформировать язык 
соответствующей программы подсознания.
Следует различать две принципиально разные задачи: первая - научить человека 
думать, как все, то есть подключить его к общественному подсознанию (или 
ноосфере, как сейчас принято выражаться), и вторая - научить человека мыслить 
(творить, чувствовать ...) самостоятельно, то есть научить строить языки для 
программ своего подсознания. Необходимо и то и другое, но вторая задача, как 
правило, труднее.
Вопреки распространенному мнению, глупый человек может стать умным, так же как 
от природы хилый может стать сильным. Ежедневные упражнения по подключению к 
коллективному знанию и различным программам общественного подсознания (читай 
роман Д. Лондона "Мартин Иден") дадут ему возможность подключиться к 
коллективному тезаурусу и считывать информацию на желаемые темы; окружающим 
будет казаться, что он резко поумнел и стал мыслить здраво. Действительно, 
человек выучил язык и теперь может на нем говорить. Гораздо труднее научиться 
мыслить оригинально. Это означает, что для каждой конкретной проблемы человек 
разрабатывает свой, особенный язык для соответствующей программы подсознания. 
Коллективный язык, хотя и является очень мощным, все же не ориентирован на 
данную, специфическую проблему, и может оказаться для нее неадекватным, то есть 
не в силах выразить тонкие моменты. Кроме того, коллективный язык имеет 
множество штампов, которые часто выполняют роль заглушек, то есть прямых 
блокировок для потока информации из тонкого мира. Преодоление штампов, в 
частности, осознание того, что штампованный ответ есть не ответ, а блокировка 
внимания, устремленного на недоступный для данного языка объект, информация о 
котором не выразима средствами этого языка, есть важнейшая и необходимая работа,
 как для индивидуума, так и для коллектива в целом.
Но как же все-таки формировать язык программы подсознания, ориентированный на 
данную проблему, то есть на связь с данным участком тонкого мира? Это и есть 
основная проблема обучения. Обычно обучение воспринимается как создание у 
человека уменьшенной копии совокупности коллективных знаний, умений и навыков 
(что именуется техникой: рисования, чтения, игры на скрипке) - а дальше - твори,
 если сумеешь. Вот так и создается бесчисленное множество внутренне совершенно 
одинаковых и удивительно соответствующих своему времени и обществу предметов 
искусства, научных теорий и философских систем, не несущих никакого отпечатка 
личности автора и, главное, не учитывающих специфики проблемы.
Однако истинное творчество начинается там, где человек создает свой язык 
программы подсознания, и именно этому следует учиться и учить - разумеется, 
наряду с изучением коллективного языка. Здесь следует иметь в виду два 
существенных обстоятельства. Во-первых, человек получает ответы только на те 
вопросы, которыми он задается, а во-вторых, в ответах всегда имеется некоторая 
дополнительная информация, не связанная непосредственно с вопросом, но 
являющаяся намеком на дальнейшее направление действий. Поэтому, если художник, 
рисуя модель, задается вопросом, как ему разместить рисунок на листе, он (быть 
может, после мучительных колебаний) получит ответ, а если он этим вопросом не 
задастся, то ответа на него точно не получит. Но, более того, решив основную 
композицию, он получит ответ (намек) на то, каким должно быть общее выражение 
лица и прочие пропорции станут вдруг более ясными (опять-таки, если художник 
стремится создать законченный, то есть обладающий внутренней гармонией, рисунок,
 а не просто интересуется лишь сходством или соблюдением пропорций самих по 
себе). По мере продвижения рисунка основной его язык, то есть сокровенные 
изгибы линий и расположение теневых пятен, возникает именно из этих 
последовательно возникающих намеков, не связанных прямо с теми вопросами, 
которыми задается художник. Хороший художник стремится для каждой модели найти 
свой, наиболее адекватный язык для программы подсознания, на котором 
подсознание получит информацию и затем передаст ее непосредственно в голову и 
руку художника. И в выражении рисунка мы увидим синтез образа модели и 
индивидуальности художника; чем более гибким является его метод, тем меньше 
проступает на портрете его низшее "я", насилуя образ оригинала.
* * *
Чрезвычайная важность языка программ подсознания находит косвенное выражение в 
очень любопытном явлении, которое можно наблюдать повсеместно и в быту, и в 
науке - это споры о словах или терминологии.
Наиболее радикально, казалось бы, этот вопрос решен в математике. Там человек 
имеет право сказать: "Назовем мартингалом то-то", - и никто его не сможет 
упрекнуть, если определение точное. Однако эта свобода кажущаяся.
В науках менее точных, скажем, в лингвистике или информатике, вопрос 
определения основных понятий почему-то находится в центре внимания. Ну, 
казалось бы, какая разница, что такое именно язык или факт для человека, 
который занимается данной узкой лингвистической или информационно-поисковой 
проблемой. Но нет! - любой лингвист-профессионал четко чувствует, что 
определение языка - нужно. И это действительно в некотором отношении так.
В коллективном тезаурусе отражены все понятия и значения всех слов, в том числе 
и достаточно расплывчатых, как-то: субстанция, счастье, сознание, вера и т. д. 
Однако сколь бы расплывчатыми они ни казались, в коллективном подсознании они 
имеют вполне определенный, хотя и плохо выражаемый словами смысл, и вот именно 
его-то исследователю хочется поймать и выразить. Таким образом, человек, дающий 
определение, скажем, языка, обычно не столько оговаривает смысл этого слова в 
своем дальнейшем изложении, сколько пытается описать, как данное слово 
воспринимается общественным подсознанием.
Однако более всего ценятся обществом те люди, чьи индивидуальные языки программ 
подсознания настолько мощны, что сами входят в коллективный тезаурус, обогащая 
его. Наибольшая заслуга Пушкина, по мнению автора, состоит не в том, что он 
написал гениальные произведения, а в том, что он создал русский язык. Это - 
образцовый пример того, как человек искал адекватный язык для выражения того, 
что прозрела его душа в тонком мире, а результатом его поисков стали не только 
стихи и поэмы, но целый язык, ставший коллективным. Другой пример - психоанализ.
 Зигмунд Фрейд велик, по мнению автора, не только как создатель определенных 
концепций психики, но и как создатель языка, на котором можно описывать 
движения души. Человек, изучивший его сочинения и усвоивший язык психоанализа, 
то есть включивший этот язык в подсознательную программу восприятия других 
людей, смотрит на мир совершенно иными глазами: его сознание сильно расширяется.

Возвращаясь к теме взаимоотношений личного и коллективного тезаурусов, следует 
особо сказать о прямом влиянии общественного подсознания на индивидуальное. 
Именно вследствие этого влияния слова сопротивляются их неправильному 
использованию. Если человек недостаточно чувствует смысл слова в его понимании 
общественным подсознанием, он не должен наделять его смыслом по своему 
усмотрению, иначе получится нечто безобразное. Поэтому личные языки программ 
подсознания обязательно должны учитывать языки программ общественного 
подсознания (это не означает, что первые должны подчиняться вторым).
Вообще, создание нового языка имеет единственную цель: расширение спектра 
информационно энергетических потоков из тонкого мира, которые могут быть 
переданы на этом языке. Когда человеку удается передать более широкий спектр 
потоков, чем это получалось до него, это производит впечатление чуда. "Как ему 
это удалось?!" - задаются вопросом изумленные современники и собратья по перу 
(кисти) и тут же начинают изучать и анализировать созданный им язык. Однако, 
как правило, они ограничиваются его видимой частью, в то время как основную 
роль играет язык программы подсознания, на котором подсознание воспринимает 
информацию из тонкого мира. Этот язык проявляет себя не столько в новых словах, 
сочетаниях красок и т. п., сколько в не существовавших ранее интонациях фраз, 
особенностях словоупотребления ("фрак с покушеньями на моду" - Гоголь), словом, 
в акцентах, которые как раз и отличают гениальное от талантливого, а 
талантливое от стандарта. Пушкин не создал практически ни одного нового слова, 
более того, он все слова использовал в их тогдашнем литературном значении, 
никак не навязывая современникам своих смыслов, но тем не менее он очень сильно 
расширил спектр энергетических потоков, которые после него стала пропускать 
литература. Из дальнейшей истории развития языка можно отметить "Шинель" Гоголя 
и "Бедных людей" Достоевского, где был создан язык, на котором можно изобразить 
внутреннюю жизнь человека. Поучителен в этом смысле пример поэтов-символистов 
начала XX века, которые пытались создать новый язык поэзии не с помощью намеков 
из тонкого мира, приходящих по мере надобности в процессе реальной коммуникации 
с каким-либо тонким объектом, стремящимся воплотиться, а исходя из формальных 
ментальных представлений и идей. Символисты создали мертвый язык, который не 
оказал практически никакого влияния на дальнейшее развитие как поэтического, 
так и русского языков. Это было связано с тем, что их язык никак не расширил 
спектра воспринимаемых потоков.
"Все это хорошо, - скажет читатель, - но я-то не Пушкин! Зачем мне свои языки 
для программ подсознания? И потом - ни творить, ни оригинально мыслить я просто 
не умею." В последнем пассаже уже содержится ответ на заданный вопрос. Человек 
не может думать, то есть ему в голову не приходят мысли именно тогда, когда у 
него в подсознании нет языка, на котором эти мысли могли бы быть выражены. 
Задаваясь вопросом, всегда следует отдавать себе отчет в том, на каком языке 
можно ожидать ответа. Человек может всю жизнь задаваться вопросом: "Как мне 
жить!?" (и травить им окружающих), но до тех пор, пока у него в подсознании не 
будет сформирован соответствующий язык, пока понятия морали, духовности, 
ответственности за свои действия не материализуются для него настолько, что 
будут рассматриваться его подсознанием как реальные, он не сможет получить 
удовлетворительного ответа.
Сказка о Кощее Бессмертном, чья жизнь на кончике иглы, которая в яйце, которое 
в утке, которая в зайце, который в сундуке, который на вершине дуба, который, в 
свою очередь, Бог весть где, - так вот, эта сказка как раз о поиске и создании 
языка, на котором будет сформулировано решение научной проблемы или создано 
произведение искусства, или найден ответ, как поступить в жизненной ситуации. 
Животные, которых встречает герой сказки - медведь, щука и другие - это намеки 
тонкого мира, с помощью которых человек создает язык, на котором в финале 
получает адекватный ответ.
Творчество
Я был только тем, чего 
ты касалась ладонью, 
над чем в глухую, воронью 
ночь склоняла чело. 
Я был лишь тем, что ты 
там, внизу, различала: 
смутный облик сначала, 
много позже - черты. 
И. Бродский
Творчество - это, по идее эволюции, основной закон жизни и деятельности всей 
Вселенной, начиная от элементарной частицы и кончая Буддой. Абсолют наделил 
каждую частичку этого мира некоторой свободой воли, пользуясь которой эта 
частица и творит себя, свою судьбу (в рамках личной, групповой и мировой кармы) 
и, в какой-то мере, судьбу мира. Всякое живое существо постоянно производит 
выбор между различными вариантами дальнейших действий, будь то волк, решающий, 
за каким зайцем ему броситься, или художник, выбирающий цвет очередного мазка. 
Чем выше эволюционный уровень, тем шире выбор и выше ответственность за решение.

До появления сознания творчество малозаметно, поскольку целиком управляется 
индивидуальным духом, чье воздействие гомеопатично. Он слегка, хотя и постоянно,
 воздействует на подсознание животного, вызывая постепенную дифференциацию и 
усложнение его программ, и так же слегка влияет на его поведение, давая 
(иногда) "озарения" в сложных ситуациях. С появлением сознания человек получил 
мощное средство для активного включения в эволюционный процесс, и 
соответственно повысилась его индивидуальная и групповая ответственность за 
принимаемые решения. Повышение ответственности выразилось в том, что человек 
получил большую власть над своей кармой.
Общий ход эволюции изменить нельзя: она может быть уподоблена огромной реке, 
впадающей в океан. Человек плывет по этой реке в утлой лодочке, но имеет пару 
весел. Его карма - это его индивидуальное течение, а кармические узлы - 
водовороты. Человек, попавший в подобный водоворот, крутится на месте, пока не 
изживет соответствующий кармический узел. Человек, не нашедший своего места в 
жизни и живущий не в соответствии с уготованным для него (в общем) планом, 
гребет поперек или против течения, создавая, в зависимости от силы гребли, 
большие или меньшие завихрения и водовороты, то есть новые кармические узлы. 
Долго грести против течения не удается: возникает встречная волна, которая 
захлестывает и переворачивает лодку. Так монахи-отшельники, не изжившие (а, в 
действительности, подавившие) свои "низшие" инстинкты, в следующем воплощении 
часто становятся великими распутниками. Чем выше эволюционный уровень, тем 
большие вихри в течении создает человек при неправильном (с эволюционной точки 
зрения) поведении, поскольку его лодка обладает уже более мощным двигателем; с 
другой стороны, у него появляется возможность самому направить лодку по течению,
 в частности, сглаживать водовороты, развязывая кармические узлы (не только 
свои, но иногда и группы или даже своего народа).
Человек видит карму, то есть эволюционное течение в некотором своем окружении, 
не полностью, а в соответствии со своим эволюционном уровнем. На первом этапе 
духовной эволюции у человека появляется мистическое ощущение связности, 
единства мира, неслучайности некоторых событий, само понятие судьбы. На втором 
этапе появляется идея о нахождении своего места в мире, что приблизительно 
соответствует видению направления эволюционного потока в данном месте. Далее 
возникает ощущение ответственности за свои поступки перед высшими силами, 
поначалу часто в виде идеи возмездия за грехи. Однако на первых порах все это 
довольно смутно и чаще всего принимает форму суеверий, а это не что иное, как 
преувеличение своих возможностей: человек фактически считает, что он видит 
карму в больших подробностях (черная кошка как знак предупреждения и т. п.), в 
то время как подробное видение дано только людям, находящимся очень высоко на 
эволюционной лестнице. Другое дело, что любой человек иногда видит знаки судьбы,
 но они должны прозвучать у него в душе персонально.
С появлением сознания у человека появились невиданные дотоле возможности 
управления эволюционным потоком: как будто на его лодку поставили мотор. Однако 
и ответственность за поступки и их реальные последствия возросла соответственно.
 Хочет человек (и человечество в целом) этого или нет, он сильно воздействует 
на ту часть эволюционного потока, в которой он находится, независимо от того, 
осознает он это или нет. Можно ничего не делать, ни о чем не думать, никуда не 
стремиться, жить как живется и т. д.; но это будет означать не то, что вы 
выключили мотор своей лодки - сделать это никто и ничто не в силах - а то, что 
вы бросили руль, и последствия не заставят себя ждать.
* * *
Творчество в широком смысле есть участие в процессе эволюции. Злодей, 
трудолюбиво вывязывающий кармические узлы, роющий другим ямы - словом, 
выступающий в роли черного учителя, демонстрирующего людям их эволюционные 
"хвосты", то есть еще не изжитые ими низшие части их натуры, - этот злодей 
также необходим эволюции, и основной кармический узел он вяжет себе и потом 
будет его с большим трудом изживать. Наши понятия добра и зла скорее относятся 
к плавности или завихренности потока, чем к его направлению; вихри же, то есть 
то, что иногда переживается как зло, несчастья, страдания и т. п., находятся в 
природе вещей, без них ход эволюции невозможен. Это понимали средневековые 
теологи, утверждавшие, что добро выковывает себя в борьбе со злом.
Эволюционный поток включает всю человеческую жизнь целиком, и поэтому творит 
человек беспрерывно; другое дело, делает он это как ремесленник, пользуясь 
набором трафаретов и штампов, или как мастер, вкладывая огонь души. Что скажет 
уважаемая читательница, если в момент чтения этих строк ее оторвет от этого 
захватывающего занятия супруг? В ее арсенале имеется широкий спектр возможных 
ответов от краткого "Прочь!" до торжественного "Неужели, уважаемый Тимофей 
Петрович, вам не понятно, что я предаюсь чтению возвышенного и потому не в 
силах откликнуться на ваш зов?" Даже обычное "Не мешай!" может быть сказано с 
тысячей разнообразных оттенков, многие из которых согреют сердце отвергнутого 
мужа. Так что возможность творить имеется на каждом шагу; не творческим в 
данном случае будет ответ, штампованный полностью: семантически, вербально, 
интонационно и энергетически - но к сожалению, именно такой ответ в первую 
очередь предлагает нам (по принципу наименьшего действия и творчества) 
подсознание: "Катись".
Для эволюции (и подсознания) ничто не безразлично, в частности: аккуратно ли 
одет человек, когда его никто не видит; каковы его планы, которые никогда не 
будут реализованы, и он это знает; какими именно штампами он думает и 
воспринимает. И здесь есть один деликатный момент.
К творчеству в узком смысле человечество в целом питает настолько же большее, 
чем следовало бы, уважение, насколько меньшее уважение оно имеет к творчеству в 
широком смысле слова. Хорошо известно, что учиться и совершенствоваться следует 
всю жизнь; однако художник, пробившийся сквозь слой общественных штампов и 
приобретший свой собственный стиль (минимальное условие творчества), получивший 
доступ к какому-то слою тонкого мира, может всю жизнь потом этот слой 
эксплуатировать, и никто его за это не упрекнет: ведь в самом деле произведения 
искусства, не подделка, не ремесло, и даже с печатью индивидуальности автора, с 
другими не спутаешь. Однако на самом-то деле для него это все уже штампы, то 
есть продукция одной и той же программы подсознания, созданной когда-то в 
юности. В то же время на человека, который ничего общественно значимого не 
создал, но живет не по стандарту, с которым не скучно, потому что он не 
повторяется, у которого нешаблонное восприятие, который постоянно внутренне 
меняется, от которого трудно услышать что-то умное, но легко услышать нечто 
неожиданное, на человека, рядом с которым возникает несколько необычная 
атмосфера, хотя трудно сказать конкретно, в чем это выражается, наконец, на 
человека, рядом с которым люди (по неясным причинам) временно становятся лучше, 
- на такого человека общество не смотрит как на творца, хотя он-то как раз и 
есть настоящий творец эволюции, в отличие от описанного выше художника.
Основными препятствиями к творчеству являются лень и идея вознаграждения. Лень 
есть реакция подсознания, обусловленная недостатком энергии, а также его общей 
инертностью: проще всего отреагировать штампованной программой и уж во всяком 
случае ничего не менять. Здесь, однако, не учитывается то, что творчество 
всегда подключает человека к новым источникам энергии: энергия, необходимая для 
трансформации непроявленного мира, Хаоса, в Космос, поставляется 
непосредственно Абсолютом. Поэтому идея вознаграждения за творчество ложна: оно 
идет автоматически. Другое дело, что человек должен вписываться в окружающий 
мир и как-то поддерживать свое существование, что невозможно осуществлять на 
одних только тонких энергиях. Человек получает зарплату в двух местах: от 
общества за общественно полезный труд, и от Абсолюта за участие в эволюции; и 
не надо эти вещи путать: от Кесаря - кесарево, от Бога - Божье.
По поводу творчества в узком смысле имеется распространенное мнение, что 
самовыражение - это хорошо. Можно иногда даже услышать, что это - цель 
творчества:
"Цель творчества - самоотдача..." 
Л. Пастернак.
В действительности ситуация несколько сложнее. Как и у каждого человека, у 
художника или писателя имеются эго и дух. И плод его творческого вдохновения, 
если можно так выразиться в антинаучном трактате, сильно зависит от того, под 
чьим влиянием находилась программа подсознания, которая считывала информацию из 
тонкого мира, и, кроме того, из какой именно области этого мира.
Здесь мы опять совершим небольшой экскурс в оккультизм. Тонкий мир делится на 
области, именуемые эгрегорами; например, каждой религии соответствует свой 
эгрегор: христианский, мусульманский индуистский и т. д. В крупные эгрегоры 
имеются протоптанные дорожки, по которым традиционно учат к ним подключаться; 
такова, в частности, функция молитвы. Человек, научившийся подключаться к тому 
или иному эгрегору, обнаруживает, что он научился думать и чувствовать в стиле 
определенной школы, религии и т. п. Все поэты начинали с подражательных стихов: 
не будучи в силах сами сразу создать свой эгрегор, они сначала подключались к 
какому-то уже существующему (отсюда - подражательность), а потом, поймав свой, 
индивидуальный стиль, то есть вид тонкой энергии, уже его развивали и 
совершенствовали.
Поэтому прозелит, начинающий самостоятельно толковать религиозные тексты, 
должен поначалу с большим подозрением посматривать на пришедшие ему в голову 
толкования: из какого они эгрегора? Уж не из Марксова-ли-Энгельсова? Вообще, 
умение различать информацию из различных эгрегоров совершенно необходимо 
человеку, который не хочет быть полным рабом своего подсознания, но стремится к 
тонкой регулировке и направленному творчеству; а иначе получается каша из 
мыслей и баланда из чувств. К сожалению, западный человек в принципе склонен 
считать любую пришедшую ему в голову мысль "своей", то есть порожденной его 
сознанием (или подсознанием). Тогда она, уж конечно, священна, и никаких 
эгрегоров в помине нет и быть не может.
Возвращаясь к теме самовыражения, заметим, что это есть фундаментальная 
потребность человека, продиктованная стремлением духа явить себя человеку. Дух 
моделирует в человеке символ этого своего желания, создавая потребность 
самовыражения, в которой сплавлены две: потребность себя (то есть дух) 
обнаружить и потребность себя выразить. Однако если обнаружить свое высшее "я" 
не удается, то что же остается для выражения? Ясно: низшее (актуальное) "я", то 
есть эго. И человек погружается в тонкий мир на уровне своего эго и 
представляет общественности свои личные проблемы, зажимы и комплексы. При этом 
он плавает по довольно грязному эгрегору, по которому его ведут соответствующие 
программы подсознания. Последнее вовсе не означает, что произведение не будет 
талантливым, но читать его будет противно: в данном случае роль творчества 
свелась к выливанию душевных помоев на голову публики, то есть человек 
выплеснул их из личного подсознания в общественный эгрегор.
В принципе цель творчества именно постижение человеком своего духа; и только 
после этого и после создания адекватного языка можно пытаться выразить то, что 
человек увидел. Неадекватное выражение может свидетельствовать о том, что 
человек или не увидел, или увидел, но рассмотрел недостаточно внимательно, не 
разглядел подробностей, и потому не смог найти язык для выражения.
* * *
Основная функция сознания - это управление вниманием; можно даже сказать, что 
это единственная его функция. По сути дела процесс взаимодействия как с внешним,
 так и с внутренним миром, состоит из двух стадий. На первой стадии человек 
решает (сознательно или бессознательно), на что ему следует обратить внимание: 
на что посмотреть, и к чему принюхаться, что потрогать, - в случае внешнего 
мира, и о чем подумать, к какому чувству прислушаться, - в случае мира 
внутреннего. На второй стадии человек получает ответ из подсознания в форме 
ощущений и появившихся мыслей, которые регистрируются его сознанием (но отнюдь 
им не порождаются).
Именно так идет, в частности, процесс мышления: выбор вопроса (который человек 
задает как бы сам себе, как говорится, в пространство), затем переключение 
внимания на восприятие изнутри, и мгновенное откровение-ответ - возникшая 
"ниоткуда" мысль. Поскольку ответ не всегда точен, а может содержать лишь 
указание на некоторую область, где должен находиться ответ, сознание с учетом 
полученной в ответе информации уточняет вопрос, получает второй ответ и т. д., 
пока человек не получит удовлетворяющую его информацию или не разочаруется в 
своих вопросах.
Подобная схема имеет место всегда, при любом мышлении, однако человек настолько 
привыкает к процессу получения мыслей-откровений извне, что не воспринимает их 
как чудо; только если уж совсем неожиданная мысль забредает ему в голову, он 
говорит, что на него нашло вдохновение. Точно так же строится поведение 
человека в любой жизненной ситуации; здесь в качестве ответа идут не только 
мысли, но и непосредственные импульсы поведения, интонации и т. д. Отличие 
поведения человека гибкого от негибкого заключается в том, что негибкий человек 
адресует вопрос "Что я должен делать?" к жесткой ограниченной системе правил 
поведения или мышления, имеющихся в его сознании и подсознании, в то время как 
человек гибкий не ограничивает (сознательно и подсознательно) рамки возможного 
ответа; он, что называется, широко смотрит на вещи.
В свете вышесказанного делается более понятным, какие преимущества дает 
сознание. Оно позволяет произвести анализ ответа-откровения и гораздо более 
точно сформулировать следующий вопрос, ответ на который уже существенно ближе к 
тому, что интересует человека. Отсутствие рационализации приводит к тому, что 
уточнением вопроса занимается подсознание, которое применяет один из имеющихся 
у него шаблонов, никак не связанных с сутью дела, или действует методом 
"случайного тыка".
Ученый тем и отличается от обыкновенного человека, что склонен задаваться 
вопросами; способность регистрировать ответы играет куда меньшую роль, и кроме 
того, она развивается по мере необходимости. Конечно, "задаться вопросом" не 
обязательно означает задать вопрос, выраженный словами. В действительности 
необходимо привести себя в состояние готовности получить ответ, предварительно 
сосредоточив внимание на определенной проблеме; слова же служат вспомогательным 
средством, помогающим сосредоточиться.
Хотя откровение не отвечает обычно в точности на заданный вопрос (хотя бы 
потому, что вопросы как правило некорректны, а человек не владеет языком, на 
котором можно воспринять адекватный ответ), оно обязательно содержит 
какую-нибудь дополнительную информацию, касающуюся данного вопроса, то есть то, 
о чем человек не спрашивал, но что ему сообщается, так сказать, бесплатно как 
информация к размышлению. Так, ученому приходит в голову не только необходимое 
преобразование, но и общий принцип, из которого оно вытекает; психотерапевт 
слышит в своей голове не только следующую фразу, которую нужно сказать пациенту,
 но и интонацию, с которой она должна быть произнесена; исследователь получает 
не только ответ на свой вопрос, но и направление дальнейших исследований; 
влюбленный получает не только информацию о том, как угодить предмету любви, но 
и предупреждение, когда ему следует остановиться, чтобы тот не избаловался; 
писателю в голову приходит не только конкретное воплощение данного поворота 
сюжета, но и план дальнейшего повествования и т. д. Может быть, эта 
дополнительная информация, которая всегда выходит за те рамки, которые человек, 
сознательно или бессознательно, устанавливает для возможного ответа, и является 
самой ценной. Однако ее правильная интерпретация и использование в дальнейшей 
деятельности сознания обычно неочевидны, и здесь уже сложно полагаться только 
на рациональное мышление и сознание.
Не следует думать, что написанное выше относится только к "творческим" 
личностям и их деятельности. То же самое происходит во время любой деятельности 
любого человека. Рассмотрим, например, двух хороших знакомых, участвующих в 
диалоге. Что поддерживает живое течение разговора? Общая установка на 
"поддержание беседы" как раз и заключается в том, что человек, осознает он это 
или нет, все время задается вопросами типа: "Что говорить дальше по этой теме? 
Как ответить на реплику? и т. п. Если у человека есть такая установка и есть 
способность осознавать ответы, то у него есть то, что именуется талантом 
общения, и в этом случае разговор, внешне совершенно бессмысленный, может 
продолжаться неограниченно долго. Целью разговора является, разумеется, не 
передача информации, а общение как таковое (соединение эмоциональных или 
ментальных полей), обмен симпатиями и т. п., и оба участника, конечно, это 
осознают, а внешняя канва разговора им нужна лишь как вспомогательное средство. 
Однако выбор темы и реплик далеко не безразличен, и у слаженной пары они точно 
соответствуют истинным целям беседы; другими словами, собеседники творят диалог 
и общение в истинном смысле этого слова: точная настройка на ситуацию, 
внимательность к "ответам", возникающим в голове вместе с подходящими 
интонациями; искусный обход подводных камней (опасные темы); точно выдержанный 
уровень личностной включенности и многое другое создает истинное произведение 
искусства (только мало кто может оценить его по достоинству). И собеседники 
расходятся в приподнятом настроении, совершенно удовлетворенные (как им 
кажется) друг другом, а на самом деле - созданным ими творением.
Утверждение, что сознание, нужным образом переключив внимание, должно передать 
управление программе подсознания, означает в переводе на обычный язык довольно 
тонкую вещь: именно, сознанию отводится скромная роль как бы бокового зрения, 
что определенным образом регулирует взаимоотношения интуиции и разума. В идеале 
человек опирается на интуицию, но контролирует и управляет ею сознанием. В 
частности, обучение идет под эгидой лозунга "Выучить, чтобы забыть", а точнее, 
погрузить в подсознание. Так человек, выучив грамматику родного языка, 
благополучно о ней забывает, но остается грамотным. Если же "забывания", 
вследствие слишком пристального (не бокового) взгляда сознания не происходит, 
то с человеком может случиться то же, что и с известной глубокомысленной 
сороконожкой, которая спросила себя: "В какой последовательности переставляю я 
свои сорок ног?" - и после этого не смогла сделать ни шагу. То, что прямой 
взгляд сознания убивает чувство, известно хорошо. Но это еще не все. Для 
полноты следует добавить, что, во-первых, прямой взгляд сознания убивает и 
мысль: она теряет глубину, тайну, становится плоской, выхолащивается ее 
энергетическое содержание; а что касается чувств, то здесь боковой присмотр 
сознания был бы очень полезен. За примерами читателю, скорее всего, далеко 
ходить не придется.
Обучение
Что делает Кристофер Робин по утрам? 
Он учится... он обалдевает знаниями. 
А. Милн
Обучение в широком смысле - это создание новых программ подсознания. Об этом 
уже шла речь выше, и здесь автор остановится на специфике обучения контактам с 
тонким миром. Сначала сделаем несколько предварительных замечаний.
Мнение, что мы думаем и чувствуем "сами", сознательно, является явной иллюзией. 
Сознание не властно над приходящими к нему мыслями: оно может задавать лишь их 
общее направление. Это становится понятным, если представить себе человека, 
решающего какую-либо задачу или пытающегося что-то вспомнить. Когда он 
задумывается, реально происходит следующее: внимание передается программе 
подсознания, которая направляет это внимание в определенное место тонкого мира 
и считывает имеющуюся там энергетическую информацию (субъективно это может 
переживаться по-разному: человеку приходит в голову мысль, его охватывает 
желание, он ощущает импульс и т. д.). Сознание не имеет прямого доступа в 
тонкий мир, оно обязательно должно воспользоваться какой-либо программой 
подсознания. Здесь следует подчеркнуть, что мысли суть плоды регистрации 
человеческим вниманием объективно существующих в тонком мире мыслеформ. Так 
называемые банальности - это мысли, соответствующие мыслеформам, расположенным 
в наиболее "низких", общедоступных слоях тонкого мира. Эти мыслеформы более 
тяжелые и легче регистрируются вниманием, так что соответствующие мысли легче 
приходят в голову. То же относится и к банальным чувствам и импульсам (гнев, 
ярость, умиление и др.), которые появляются у человека, когда его внимание 
регистрирует низшие астросомы.
Обычно внимание передается программам подсознания на такое короткое время, что 
у человека возникает иллюзия, что он все время сознателен. Состояние, когда 
внимание надолго отдается подсознанию (это, кстати говоря, вовсе не означает, 
что блокируется информация от органов чувств), именуется медиумическим, или 
трансом. Фактически же, как мы видели, человек сознателен, то есть контролирует 
сознанием свое внимание, очень малую часть времени, а большую часть жизни, тем 
самым, проводит в трансе.
Как же создавать программы, связывающие нас с тонким миром? Здесь одно из 
центральных мест принадлежит вере.
Вера для атеиста, материалиста и позитивиста является довольно смутным и в 
чем-то раздражающим понятием и вызывает ассоциации с религиозным фанатизмом. Он 
бы хотел, чтобы это слово вообще исчезло из языка. Для него существуют только 
две ситуации: "Я знаю", то есть располагаю информацией и доказательствами ее 
истинности, и "Я не знаю", и в этой ситуации возможна позиция "Я допускаю"; 
места вере как таковой просто не остается. Однако такой подход к 
действительности, возобладавший над западными умами в результате так 
называемого Просвещения XVIII века, которое гораздо правильнее было бы называть 
Затемнением, отличается крайней наивностью, как по отношению к познанию, так и 
в смысле психологии познающего.
Прежде всего, надежных доказательств нет никогда. Незыблемые, казалось бы, вещи,
 такие, как плоскостность Земли, геоцентрическая концепция Птолемея, 
эволюционная теория Дарвина, обладавшие неопровержимыми доказательствами, были 
опровергнуты (не дополнены, не скорректированы, а именно опровергнуты) 
последующим развитием науки. Более того, современная наука, помня о своем 
плачевном опыте, вообще старается говорить не о законах природы как 
окончательных истинах, а о моделях, имеющих ограниченную область применения, 
чем фактически полностью признает кантовское деление на "вещь в себе", 
непознаваемую для человека, и "вещь для нас", о которой мы можем судить. Кант, 
однако, не читал Вед и не знал, что это учение не оригинально, а идет из 
глубокой древности.
Однако вера необходима не потому, что достоверное знание невозможно. Вера - это 
канал связи с тонким миром, по которому оттуда в подсознание поступает 
энергетическая информация. Если у тебя есть достаточный канал, ты можешь 
пропустить через себя энергию, нужную для того, чтобы сдвинуть гору. "Ибо 
истинно говорю вам: если кто скажет горе сей: "поднимись и ввергнись в море", и 
не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, - будет 
ему, что ни скажет" (Марк 11:23). Противоположное вере понятие это скепсис, 
закрывающий соответствующий канал связи. Скепсис не убивается доказательствами, 
так же как и вера не убивается контрпримерами, так как и доказательства и 
контрпримеры суть явления сознания, вера же и скепсис - подсознания. Иногда, 
правда, может сработать программа сущностного углубления, подорвав веру или 
погасив скепсис, но это скорее исключение, чем правило.
Невозможно ничего изучить, не имея соответствующей веры. Иначе информация не 
придет, не запомнится, не усвоится, вытрется из памяти. Любое обучение является 
варварством и обречено, если ученик не увлечен, то есть если у него нет веры в 
предмет. На обычном языке нет адекватного выражения для этого состояния веры, и 
часто можно слышать следующие рационализации: "Я верю, что предмет нужен 
(важен)" или просто: "Ужасно интересно!"
Сознание может временно закрыть канал, например, сказав: "Я этому не верю". В 
то же время для того, чтобы канал открыть, сознательного усилия мало; нужно еще 
создать программу подсознания. Однако и сознательная вера не нужна; вполне 
достаточна позиция "я допускаю", только она должна быть честной, так как если 
человек, говоря это, в глубине души все-таки не допускает, то канал все же 
блокируется. По мере поступления информации из тонкого мира сознательная вера, 
то есть то, что человек допускает, может измениться: что-то исчезнет, что-то 
трансформируется, что-то появится новое - и в конце концов вера заменится 
знанием.
Что такое знание? Восточная мудрость говорит: знание - это умение. Умение войти 
в ту или иную часть тонкого мира, воспринять имеющуюся там энергетическую 
информацию и преобразовать ее к виду, который может хоть как-то воспринять 
остальное человечество. Последний этап очень важен. Имеется большое количество 
людей, способных подняться в довольно высокие, труднодоступные слои тонкого 
мира: поймать свежую идею, получить необычайное ощущение и т. п. Однако этого 
мало для того, чтобы донести соответствующую информацию до человечества или 
хоть до кого-нибудь. Предварительно нужно выучить (а часто создать) язык, на 
котором можно это сделать. И только после этого " материализуются" теории, 
концепции, романы, картины. А если языка нет, получается или банальность, или 
"темна вода в облацех"; примеров можно не приводить. Однако и такие 
произведения благодарное человечество читает, смотрит, пытается прозреть в них 
истину и говорит: "А все же в этом что-то есть!"
* * *
Если сравнить познания человека с некоторым кругом на плоскости Неизвестного, 
то люди различаются не только по размерам и местоположению своих кругов, но 
также и по тому, включают ли эти круги свои границы или нет. Дураком, 
по-настоящему, должен бы считаться не тот человек, который мало знает, а скорее 
тот, который не видит границ своего знания.
Если перейти в область подсознания, то мы увидим, что каждая программа 
подсознания имеет свои границы применимости; в других ситуациях, будучи 
вызванной, программа работает плохо и норовит передать управление какой-нибудь 
другой программе. (Так в стрессовых ситуациях сложные дифференцированные 
программы часто передают управление древним примитивным программам: впадение в 
ярость, бегство, обморок и т. п.) К сожалению, создание подобных механизмов 
переключения у искусственно создаваемых программ в процессе обучения не 
предусмотрено, по крайней мере, в большинстве случаев. Выше уже была 
проиллюстрирована необходимость позиции "степень применимости" для 
программы-классификации с жестким форматом ответа. Однако то же относится и к 
любой программе познания со сколь угодно гибким языком для ответа: всегда 
возможна ситуация, когда ответный информационно-энергетический поток слишком 
высок и не выразим средствами данного языка. Зато если программа устроена так, 
что в ней заранее заложена область ее применимости, то она обладает гораздо 
меньшим консерватизмом и легче эволюционирует.
Может показаться, что создание таких программ есть Бог весть какая премудрость. 
Это не так. Каждая программа сама по себе постоянно совершенствуется 
подсознанием, нужно лишь задавать направление ее изменений. Какими вопросами 
человек задается, такие мысли ему в голову и идут, а через некоторое время 
пробивается канал связи, и человек овладевает умением произвольно перемещать 
свое внимание по тонкому миру, то есть определять направление приходящих к нему 
мыслей (сами по себе мысли от него не зависят: они суть отражения реально и 
независимо от него существующих мыслеформ). В частности, постоянно задаваясь 
вопросом о применимости данной программы, скажем, классификации, человек в один 
прекрасный день начинает получать на этот счет отчетливую информацию.
Точно так же происходит овладение языками связи программ подсознания с тонким 
миром. Скажем, человек хочет выучиться рисовать. Сначала он учится видеть 
пропорции и характерные изгибы линий и теней. Потом в руке появляется 
непонятный поначалу импульс: она тянется к листу. Это значит, что начатки языка 
усвоены и возникло желание его активизировать, то есть начать говорить. Умение 
рисовать приходит тогда, когда язык линий и теней становится гибким настолько, 
что может пропустить через себя информационно-энергетический поток, 
моделирующий реальный поток от изображаемых предметов, который ощущает художник.
 Истинное умение приходит не тогда, когда художник может изобразить что угодно 
похоже, а тогда, когда в процессе обдумывания картины его мысленный взор 
привязан к некоторой области в тонком мире и ее энергетика воплощается 
(моделируется) в энергетике линий, которая как бы сама собой возникает в 
воображении художника и на листе. Понятно, что способность художника "видеть", 
то есть ощущать энергетические потоки, играет не меньшую роль, чем техника; 
однако следует заметить, что в действительности мир связен настолько, что он 
весь представлен в любом своем проявлении (к ужасу для физики элементарных 
частиц), так что, рисуя пейзаж, художник изображает по идее весь мир, по 
крайней мере, он может пропустить через свой холст информационно-энергетический 
поток любой широты. В порядке иллюстрации вышесказанного автор предлагает 
читателю взглянуть на полотна Питера Брейгеля-старшего.
* * *
Конечно, не каждый человек может научиться писать картины, как Брейгель. Но 
научиться мыслить, чувствовать и вести себя нешаблонно, и тем более не по 
шаблонам общественного подсознания, - эта возможность дана человеку просто 
потому, что у него есть сознание и он может задавать себе вопросы - а больше 
ничего и не нужно. Всю черную работу берет на себя подсознание.
Познание
Волк ест пирог и пишет интеграл. 
Н. Заболоцкий
Как учит Веданта, каждый человек рождается со вполне определенными задачами, 
которые он должен решить в течение данной жизни (воплощения), и к числу этих 
задач относится также и познание определенной части себя и мира. Что именно 
должен познать человек, существенно зависит от его исходного эволюционного 
уровня: в соответствии с ним он восприимчив к более или менее тонким (высоким) 
энергетическим потокам. Правда, эту восприимчивость можно развивать, но в 
пределах, определяемых опять-таки эволюционным уровнем.
Познание - это процесс, может быть, даже более интимный, чем творчество. Тезис 
свободы творчества утверждается, провозглашается (и попирается, по кармическим 
причинам) на каждом шагу, что же касается свободы познания, то ее, кажется, не 
провозгласил еще никто.
"Не мечите бисера перед свиньями", - это указание содержит в себе, в частности, 
заботу о четвероногих, ибо бисер для них вреден, ядовит, и они его не только не 
усвоят, но извергнут, можно себе представить, в каком виде. Именно такова 
реакция человека на насильственно внедряемую в него информацию, к которой он не 
подготовлен, то есть идущую на таких потоках, которые не может воспринять его 
подсознание. В лучшем случае человек ничего не поймет; в худшем - извратит, 
опустит, надругается и озлобится, и вдобавок получит комплекс неполноценности 
(см. ниже гл. 5), то есть создаст программу, блокирующую восприятие подобных 
потоков. Ограниченность познания связана, таким образом, с ограничениями нашей 
способности восприятия, а не с недостатком ума или знаний.
Эзотерическая (тайная) информация различных религий хранилась во все времена в 
строжайшем секрете и передавалась строго от учителя к ученику, хотя она 
защищена и сама по себе: человек, находящийся на недостаточном эволюционном 
уровне, ее просто не поймет.
Написанное выше может вызвать у читателя недоумение. Современный философ 
западного типа искренне считает, что если не создать, то уж понять-то любую 
философскую систему он может наверняка; вопрос этот даже и не стоит. Здесь, 
однако, имеется существенная разница между двумя типами познания: ментальным и 
сущностным. При сущностном познании происходит непосредственное восприятие и 
человек сущностно меняется; при ментальном познании происходит создание 
ментальных моделей и меняется лишь ментальная часть тонкого тела, или, на языке 
этого трактата, происходит создание и трансформация лишь ментальных программ 
подсознания. Ментальные модели и усилия чрезвычайно важны: они помогают 
человеку ориентироваться и наводить порядок в аморфной среде интуитивного 
сознания, но хорошо, когда они знают свое место: отыскивая затерявшуюся в полях 
любимую девушку, вы, конечно, можете воспользоваться биноклем, но когда, найдя, 
вы захотите ее обнять, бинокль следует отложить.
Именно поэтому учения древних философов выглядят плоскими и примитивными в 
современном западном изложении. Они были рассчитаны на сущностное их познание, 
когда человек начинал видеть их в мире прямо, непосредственно, а не рисовал в 
голове схемку из двух-трех понятий. В качестве примера можно привести учение 
древних индийцев о трех состояниях (фазах бытия) материи: создания, оформления 
и разрушения. Основной тезис этого учения заключается в том, что любой объект в 
своем развитии последовательно проходит три фазы: сначала создается, потом 
принимает отчетливую форму и затвердевает в ней, после чего разрушается. Однако 
познание этого учения происходит не тогда, когда человек понимает и запоминает 
соответствующий текст (это - ментальное познание - создание схемы из трех 
кружочков и двух стрелочек), а тогда, когда он начинает видеть эти процессы в 
реальном мире вокруг него. Например, придя на новую работу, через некоторое 
время видит (в форме откровения), что организация, в которую он попал, 
находится в конце фазы оформления и скоро начнется фаза разрушения. Когда это 
учение в самом деле усвоено, человек сильно меняется: теперь он обладает 
программой подсознания, которая имеет доступ в очень важные слои тонкого мира, 
регулирующие карму всего мира: он все время получает сильные подсказки, 
чувствуя, как надо себя вести в той или иной ситуации, разговоре и т. д.
Однако строить ментальные модели легче и безопаснее, чем реально познавать мир, 
то есть менять себя сущностно. А кроме того, у человека возникает иллюзия, что 
он может понять и познать что угодно. Однако любой физик прекрасно знает, что 
современную физику нельзя понять, не овладев соответствующими разделами высшей 
математики; о физике можно составить некоторое представление, пользуясь парой 
близнецов, парой часов и вращением электрона вокруг несуществующей оси, но это 
все-таки не понимание, а иллюстрация, метафора, а не истина, которая в данном 
случае представляется, скажем, уравнениями Эйнштейна или Шредингера. Для того 
чтобы понять квантовую механику, человек должен сильно изменить себя, создать 
ментальные программы подсознания, открывающие доступ к тем областям тонкого 
мира, где содержится информация о соответствующих разделах математики, и 
научиться воспринимать соответствующие потоки.
В точности такая же ситуация возникает и в любом другом познании. Для того 
чтобы получить ответы на определенные вопросы, нужно иметь программу 
подсознания, которая воспримет эти ответы, а они могут иногда идти на очень 
высоких потоках! Умение не опустить ответ до своего уровня, а подняться самому 
- редчайший дар, и его надо постоянно в себе воспитывать. Современному человеку,
 который неожиданно получает какое-нибудь очевидно важное откровение, редко 
когда придет в голову мысль: "А достаточно ли я чист для того, чтобы это 
откровение не спрофанировать?"
Нормальный путь познания идет от интуитивного сущностного восприятия к (всегда 
грубой) ментальной модели, которая отражает главные элементы структуры 
рассматриваемого объекта и может быть передана другому человеку в качестве 
указания: куда следует посмотреть, какой язык следует освоить, какими вопросами 
задаться и т. д. Следуя этим указаниям, ученик может, в зависимости от 
способностей, что-то усвоить; однако знание этих указаний само по себе в той же 
мере приближает человека к познанию, сколь приближает современного иудея к Богу 
вывинчивание по субботам из холодильника электрической лампочки.
* * *
Основные препятствия в познании с точки зрения психологической суть: невнимание 
к намекам подсознания; неуважение к собственным мыслям и чувствам; уверенность 
(ложная) в трактовке интуитивных откровений; игнорирование собственных 
психологических механизмов искажения и подавления (цензуры подсознания).
Невнимание к намекам подсознания ведет к тому, что человек лишает себя, может 
быть, главного творческого момента - осознания дополнительной информации, 
получаемой вместе ответом на вопрос, которым человек задался. Именно с помощью 
этого намека, этой дополнительной информации и строится все новое, создаются 
языки для программ подсознания, расширяется сознание.
По поводу уважения к собственным мыслям и чувствам и их правильной 
интерпретации следует сказать, что это центральная проблема человеческой жизни, 
и она решается тем лучше, чем выше эволюционный уровень человека. На низком 
уровне эта проблема не осознается, а на среднем - человек обязательно тысячу 
раз ошибется и больно ударится, пока не начнет разбираться в кознях своего 
подсознания, которое по началу имеет практически полную власть над его мыслями 
и чувствами, искажая и подавляя их по своему произволу. В особенности это 
касается сущностного познания, которого подсознание, как личное, так и 
общественное, боится как огня. И получаются любопытные накладки, когда человек, 
инстинктивно тянущийся к сущностному религиозному познанию, посвящает свою 
жизнь атеистической пропаганде и сравнительному изучению истории религий; когда 
люди, инстинктивно стремящиеся к мистическому опыту, яростно разоблачают 
экстрасенсов и т. п. Ментальное познание, необходимое человеку как обладателю 
сознания, чрезвычайно опасно тогда, когда оно заменяет сущностное, ибо 
ментальная модель произвольна, и нет ментальных средств определения области ее 
применимости, так что, если не опираться на интуицию, эта область может 
разрастись, охватив весь мир, и тогда доступ для прочей информации 
перекрывается. По идее, ментальное зрение должно быть как бы боковым.
Особо следует сказать о философском познании. Оно призвано быть сущностным. Это 
понял С. Кьеркегор, который ввел понятие экзистенциальной, то есть сущностной, 
философии; к сожалению, ни он, ни его последователи создать ее не смогли, но 
это уже другой разговор. Человеку нужно ощущать единство мира. Ему недостаточно,
 например, утверждения, что мир един, поскольку он материален. Ему нужно 
чувствовать, что его судьба неслучайна и судьба его народа осмысленна, и что у 
него есть какое-то свое место в мире, которое он должен занять и что-то сделать,
 а никто другой этого не сможет. И то же самое относится ко всем прочим 
областям философии: этике, эстетике, гносеологии, онтологии и др. Философия 
беспомощна когда ее создают люди, не имеющие адекватного сущностного опыта и 
пытающиеся придумать ментальные модели мира, оставаясь на уровне ментальных 
представлений и ощущений. Естественно, что соответствующие теории и концепции 
мертвы: их можно ментально изучить, но по ним ничему нельзя научиться.
Теории познания должен учить человек, который в самом деле знает все, то есть 
имеет прямой контакт с Мировым Разумом; а для этого нужно не одно воплощение 
провести в глубокой медитации на склонах Гималаев.

Глава 5
Поведение
Магия ситуации
Есть у человечества какое-то неуловимое презрение к проблеме поведения, которое 
часто рассматривается как поверхностное и несущественное для ядра личности. 
Многие люди считают, что правильное поведение это, конечно, важно, но главное - 
то, что стоит за ним: мысли, чувства, мотивы.
Однако это не так. С точки зрения эволюции, как личной, так и мировой, реальное 
поведение человека ничуть не менее важно, чем то, что стоит за ним. Вообще 
внешнее поведение есть символ внутреннего состояния, и его надо лишь научиться 
правильно толковать. Однако эта проблема значительно сложнее, чем обыкновенно 
кажется.
Реальная ситуация, в которую попадает человек, оказывает на него невидимое (то 
есть не регистрируемое физическими приборами), но несомненное и очень сильное 
воздействие. Оно обусловлено характером информационно-энергетических потоков, 
возникающих в данной ситуации и непосредственно, телепатически, влияющих на 
человека. В несколько иной терминологии можно сказать, что любая ситуация 
магична.
Например, рассмотрим качество, именуемое обаянием. Обаяние есть способность к 
магии в чистом виде. Обаятельный человек может быть глупым, нехорошим и 
некрасивым, и, хотя вы все это знаете и осознаете, тем не менее вам в его 
присутствии приятно, он словно завораживает одним своим видом и манерой речи, 
ему трудно отказать и даже противоречить, он с легкостью преодолевает 
предвзятое отрицательное отношение и т. д. Обаятельный человек обладает 
реальной властью над вами и ситуацией в целом. Обычный человек также бывает 
иногда обаятельным; чаще всего это происходит, когда он хочет кому-нибудь 
понравиться. Тогда возникает впечатление будто он включает внутреннюю 
подсветку: глаза оживляются, меняются тембр голоса, ритм движений, через него 
начинает словно что-то идти. Это что-то и есть энергетический поток 
определенного рода, от которого окружающим, если они склонны и способны его 
воспринять, делается хорошо: фактически их даром (энергетически) кормят.
Таким образом, каждая ситуация обладает своим информационно-энергетическим 
полем, то есть совокупностью энергетических потоков, ее сопровождающих. Но на 
человека влияет поле не только непосредственно его окружающих людей и предметов,
 но и поля более широких ситуаций, в которые он включен. Такие выражения, как 
всенародный подъем, напряженная обстановка на фронтах, общественное мнение - 
соответствуют вполне реальным информационно-энергетическим потокам и полям.
Основным моментом, привлекающим внимание подсознания, является именно это поле 
ситуации и его взаимодействие с человеком. Впоследствии обдумывая случившееся с 
ним, человек может строить себе сколько угодно иллюзий по поводу того, что он 
повел себя не так, как он собирался и как следовало бы, потому что он устал, не 
сосредоточился, ему помешали и т. п. Однако в действительности он находился под 
полным контролем подсознания, которое вело его мысли, чувства и действия в 
соответствии с реальным информационно-энергетическим потоком ситуации и своими 
планами (защиты психики, организма и т. д.). Средства для сознательного 
контроля за своим поведением человек получает только тогда, когда он открывает 
канал связи между информационно-энергетическим полем ситуации и своим сознанием,
 то есть начинает осознавать информационно-энергетический смысл происходящего и 
его значение для собственной психики. Пока этого не происходит, человек 
преимущественно, по терминологии Э. Берна, играет в игры, когда на социальном 
(внешнем) уровне идет адекватное взаимодействие (разговор), а на 
психологическом уровне - жульничество, например, энергетический вампиризм.
Открытие каналов из поля ситуации в сознание есть вещь чрезвычайно опасная для 
психики (и самооценки), иногда даже более опасная, чем осознание программ 
собственного подсознания. Именно поэтому подсознание охраняет сознание, 
открывая эти каналы чрезвычайно неохотно и только под большим нажимом. Мало ли 
сколько неприятного можно услышать, оказавшись во враждебной среде! Однако 
полностью перекрыть эти каналы нельзя, ибо человек не сможет выжить, получая 
информацию и энергию только непосредственно из тонкого мира; ему они нужны 
именно в том виде, в котором они излучаются ситуацией.
Эмоции
Каждый человек имеет определенное излучение, которое меняется в зависимости от 
ситуации, но в целом всегда имеются чакры более раскрытые, на которых ему легче 
работать (то есть излучать и воспринимать энергию), и более закрытые. С другой 
стороны, каждому человеку нужна, вообще говоря, энергия всех видов, но в разных 
количествах. Каждая ситуация, в которой он оказывается, предоставляет в его 
распоряжение энергию определенного вида (или нескольких видов), и специальная 
программа стабилизации энергетики раскрывает и закрывает соответствующие чакры, 
в зависимости от того, нужна или нет человеку энергия этого вида. Аналогично, 
если у человека имеется избыток какой-либо энергии, а по ситуации возможно ее 
передать, то указанная программа раскрывает соответствующую чакру и через нее 
идет энергия вовне.
Имеется также возможность восполнять энергетическую нехватку на любой чакре, 
пользуясь энергетическими потоками непосредственно из тонкого мира. Однако по 
определенным причинам эту энергию подсознанию труднее извлечь и адаптировать к 
нуждам психики и организма. Поэтому подсознание, если в нем отсутствуют 
специально выработанные программы, обращается к резервам энергии в тонком мире 
сравнительно редко, и соответствующий эффект воспринимается как определенное 
чудо (быстрое выздоровление от тяжелой или неизлечимой болезни, действия в 
минуту смертельной опасности и т. д.). Типичный пример обращения к программе 
восполнения энергетического дефицита - это молитва "Господи, дай мне силы", 
которая помогает только когда становится действительно искренней, а именно, 
когда сил в самом деле нет и взяться им неоткуда. Если же сознание произносит 
эту молитву, а подсознание добавляет: "А если не дашь, то как-нибудь и сами 
выкрутимся", - то помощь сверху, то есть из тонкого мира, не приходит. 
Искренность, в узком смысле, как раз и означает согласие сознания и подсознания.

Эмоции (здесь - в смысле сильные аффективные состояния) возникают при 
несоответствии степени раскрытия чакры потоку энергии, через нее проходящему. 
Когда поток энергии захлестывает, то есть не проходит через чакру, возникают 
эмоции маниакального типа, в зависимости от чакры, например: звериная ярость - 
муладхара, сексуальный зов - свадхистхана, гнев, ярость, влюбленность - 
манипура, любовь - анахата. Если же наоборот, энергии не хватает, возникают 
эмоции депрессивного типа: страх - муладхара, сексуальная депрессия - 
свадхистхана, эмоциональная угнетенность - манипура...
Длительные эмоциональные состояния, как маниакальные, так и депрессивные, для 
человека неестественны, поэтому подсознание имеет уже упоминавшуюся выше 
программу стабилизации энергетики. Тут есть потенциально две различные 
возможности и обе они в принципе реализуются. Рассмотрим, например, звериную 
ярость.
Первая возможность заключается в том, чтобы насильно подавить эму эмоцию, 
выпустив энергетический поток лишь частично, столько, сколько может пройти 
через соответствующую чакру (муладхару). При этом способе подсознанию будет 
очень трудно "переварить" оставшуюся энергию, которая является по существу ядом 
для человека и вызывает различные неприятные последствия (от депрессии до 
инфаркта). Второй, более естественный, вариант заключается в том, чтобы 
временно раскрыть чакру, так чтобы поток вышел более свободно. Этот вариант 
реализуется, если человек адекватно (с точки зрения психики) отыгрывает 
ситуацию, в данном случае - дает ярости соответствующий выход, скажем, 
кого-нибудь убивает. Тогда чакра на время действия (выхватывание кинжала и 
вонзание его в сердце негодяя) раскрывается и пропускает энергетический поток, 
после чего прикрывается до обычного уровня, а на душу человека снисходят мир и 
спокойствие. Определенное воодушевление в момент сражения вызывается как раз 
ощущением мощного энергетического потока через муладхару, раскрытую более 
обыкновенного:
"Есть упоение в бою, 
И бездны мрачной на краю, 
И в разъяренном океане, 
Средь грозных волн и бурной тьмы, 
И в аравийском урагане, 
И в дуновении Чумы." 
А. Пушкин.
В наш просвещенный век, однако, не всегда представляется возможным реализовать 
свою энергию подобным образом. Тем не менее, у подсознания есть возможность 
раскрыть чакры без совершения каких-либо физических действий. Здесь не имеется 
в виду, что эмоциональный поток, скажем, ненависти или влюбленности, 
направляется в сторону жертвы посредством взора, ибо это действие во всех 
смыслах эквивалентно удару. Есть в самом деле качественно иной способ 
справиться с эмоцией, не подавляя ее и не направляя на объект. Это происходит, 
когда подсознание "просто" раскрывает соответствующие чакры и выпускает энергию 
не в окружающее пространство, а непосредственно в тонкий мир, в соответствующую 
ему сферу; при этом эмоция, как говорится, спускается на тормозах. Кавычки, 
выделяющие слово "просто" в предыдущей фразе, означают, что на самом деле это 
довольно сложно и соответствующую программу подсознания каждому человеку 
приходится создавать у себя самостоятельно, вместе с генами она обычно не 
наследуется и у животных ее нет. Умение подавлять свои эмоции обычно 
воспитывается у ребенка если не родителями, то суровой действительностью, а 
умение спускать их на тормозах в западной культуре является, к сожалению, 
эзотерическим.
Тягостные эмоциональные состояния возникают, когда энергетический поток, идущий 
через чакры, меньше, чем должен быть, то есть не соответствует степени их 
раскрытия. Вообще эмоции, связанные с муладхарой, в языке идут обычно с 
эпитетом "смертный" или "звериный": страх, ужас, ненависть, тоска, ярость. 
Ненависть и ярость относятся к состояниям с избытком энергии, остальные - к 
состояниям с недостатком. В случае смертельного страха резко падает поток 
энергии, идущий из муладхары вовне. Состояния смертной тоски и скуки возникают 
при длительной нехватке энергии муладхары. Находящийся в таком состоянии 
человек фактически голодает, и, если он не в силах получить необходимую ему 
энергию естественным образом, включившись в подходящую ситуацию, он может 
попытаться извлечь ее из какого-либо человека (кроме всего прочего, усвоить 
энергию, идущую от человека, обычно гораздо легче, чем энергию, взятую 
непосредственно из тонкого мира). Так возникает садизм. Садист является 
разновидностью энергетического вампира. Мучая свою жертву, он пожирает ее 
энергию, снижая ее энергетический поток почти до нуля и приводя ее в состояние 
страха, смертной тоски, отчаяния. После этого он снова возбуждает в жертве 
энергетический поток, например, провоцируя чувство ненависти, и снова пожирает 
образовавшуюся при этом энергию, опять приводя жертву в низшее энергетическое 
состояние. Энергетические обмены идут при этом на уровне муладхары, хотя и 
другие чакры могут быть затронуты. Разновидностью садизма является мазохизм, 
когда человек настраивается на тот поток, который излучает его тело в момент 
мучений (плюс еще энергия от мучителя, если таковой имеется).
Своеобразные эмоции возникают на высших чакрах. Так называемые муки творчества, 
или муки немоты, возникают, когда художник недостаточно хорошо владеет техникой 
(творения чистых форм), то есть у него недостаточно раскрыта вишудха. 
Творческий поток, идущий через художника, требует надлежащего воплощения в 
формах, а узкое "горло" его не пропускает. Художник испытывает тягостное 
чувство неудовлетворенности собой и пьет, распутничает (пытаясь раскрыть другие 
чакры) или впадает в депрессию (перекрывая поток). Зритель же (читатель, 
слушатель) получает произведение искусства, в котором "что-то есть", но автор 
"не дотягивает".
Противоположное состояние, характеризующееся недостаточным потоком через 
вишудху (что возможно у всех людей, ибо у каждого человека она в какой-то 
степени открыта), состоит в ощущении того, что жизнь идет мимо. Каждый человек 
должен творить, создавая какие-то формы, будь то глиняный горшок, удачно 
сказанное слово, отношения с женой, начальником и т. д. И если он эти формы 
действительно творит, а не штампует, пользуясь клише, заботливо 
предусмотренными на все случаи жизни общественным подсознанием, то окружающим с 
ним не скучно, а сам он живет в истинном смысле этого слова.
Отличие любви от влюбленности заключается, в частности, в том, что любви 
соответствует поток анахаты, а влюбленности - манипуры. Любовь к объекту 
освещает его божественным светом, значительно облегчая любое взаимодействие с 
ним (восприятие, воздействие, совместная работа и т. д.). Влюбленность 
предполагает сосредоточение на своих чувствах к объекту, то есть по большей 
части интровертивное состояние. Объект как таковой при этом, естественно, 
представляет малый интерес, а взаимодействие с ним вследствие интровертивной 
направленности затруднено. Влюбленность - это эмоциональное состояние, когда 
поток через манипуру ее захлестывает. Возникающий избыток энергии ядовит для 
человека (особенно это чувствуется в отсутствие предмета влюбленности), и он 
подсознательно пытается избавиться от него, трансмутируя энергию: делая 
красивые подарки (поток вишудхи), молясь за предмет (поток сахасрары), 
поднимаясь до возвышенной любви (поток анахаты), вступая в сексуальные 
отношения (поток свадхистханы) и т. д.
Любовь, то есть поток анахаты, не является эмоцией; это по идее норма отношения 
человека к объекту. То, что человек не любит, он не видит (духовными глазами). 
Любовь как эмоция, то есть захлестывающий поток через анахату, это например, 
состояние религиозного экстаза у святого.
Изложенное выше носит скорее иллюстративный характер, автор никак не претендует 
на попытку полного описания эмоций. Кроме того, следует помнить, что Абсолют не 
повторяется ("в одну и ту же реку нельзя войти дважды") и поэтому каждый поток 
уникален. Так, человек, влюбляющийся в десятый раз, излучает поток манипуры, 
отличный от всех прежних.
* * *
В определенной мере умению раскрывать чакры учат режиссеры, психотерапевты, 
преподаватели всех видов искусства и вообще все те, кто добивается от своих 
учеников свободы, естественности, непосредственности, самобытности, 
самовыражения, раскрытия способностей и т. д. По индийской традиции, раскрытию 
анахаты соответствует возвышенная любовь ко всему миру, раскрытию вишудхи - 
видение и создание совершенных форм (это то, что в искусстве называется 
отрабатыванием техники), раскрытию аджны - высшая мудрость, высшая воля и 
видение единства мира, раскрытию сахасрары - прямой контакт с тонким миром. 
Специфические психические упражнения раджа-йоги, в частности, концентрация на 
чакрах в состоянии глубокого расслабления и пропускание через них 
энергетических потоков (начаткам этого учат руководства по аутотренингу) 
позволяют человеку в какой-то мере научиться ощущать свои чакры и их 
энергетические потоки (в форме прямых физических ощущений) и снимать зажимы, 
усилием воли раскрывая или закрывая свои чакры (в каких-то пределах). Однако 
высшие учителя йоги предостерегают против увлечения подобными занятиями: 
гимнастика не должна превращаться в культуризм. В принципе чакры раскрывает 
высшее "я" по мере эволюционного роста человека, по мере приобретения духовного 
опыта и расширения сознания. Искусственное же раскрытие чакр, не 
соответствующее эволюционному уровню человека, ведет к тому, что вместо высшего 
"я", которое направляет потоки в чакры, этими потоками начинает управлять эго, 
получая тем самым слишком лакомый кусок, и человек деградирует. Кроме того, при 
подобных (чрезмерных) упражнениях истинные чакры не раскрываются, а создаются 
ложные, пропускающие гораздо более бедные потоки. Нельзя выучиться игре на 
фортепьяно, занимаясь только медитацией на вишудхе.
Написанное выше относится не только к прямому сознательному раскрытию чакр, но 
и к тем случаям, когда это происходит неосознанно, например, в искусстве. Когда 
преподаватель требует от ученика виртуозности любого сорта, будь то в 
исполнении фиоритур, арпеджио, флажолетов или фуэте, он учит раскрывать вишудху 
и пропускать соответствующий поток, который сам по себе воспринимается как 
поток мертвой (хотя, может быть, и совершенной) формы; ощущение жизни приносит 
поток анахаты, а ощущение силы - поток манипуры. Однако раскрытие анахаты есть 
не что иное, как воспитание чувств (в высшем смысле), понимания и любви к миру, 
что не является, к сожалению, одним из предметов в музыкальных и художественных 
школах.
Комплексы
Наказал мужик бабу - ушел в солдаты. 
Пословица
Разнообразные комплексы неполноценности и зажимы психики суть не что иное, как 
определенные программы защиты - человека от общества и, в равной мере, общества 
от человека. Суть комплекса неполноценности заключается в том, что он 
корректирует психическое состояние и поведение человека так, чтобы не было 
затронуто определенное уязвимое место психики. Распространенный вариант: 
чернильное облако осьминога, которое тот выпускает в минуту опасности, 
скрываясь в нем. Это способ поведения, когда подсознание дает неадекватную 
эмоциональную реакцию на подступах к опасной теме. При этом сознание и 
окружение получают недвусмысленный сигнал: не подходи (облако), а вблизи 
(внутри облака) ничего не рассмотреть: эмоциональные реакции блокируют 
возможность беспристрастного изучения, диагноза и лечения.
Однако чернильным облаком маскировка не ограничивается. Обычно комплекс, вернее,
 та его часть, которая воспринимается сознанием, совершенно не соответствует 
истинной внутренней проблеме и существует исключительно для "отвода глаз" 
сознания и окружения. В частности, поэтому попытки прямого снятия комплекса так 
часто терпят неудачу.
Дело в том, что человек воистину соткан из несовершенств и зажимов: дух 
воспринимает свои оболочки (тонкое и физическое тела) как грубые скафандры, 
сковывающие любое его движение. Однако комплексы возникают отнюдь не везде, а 
во вполне определенных местах. Почему-то не все мужчины маленького роста имеют 
соответствующий комплекс. Чаще всего то, что осознается человеком как комплекс, 
является приемлемой для его сознания рационализацией настоящего "узкого места", 
"хвоста" в его эволюционном развитии. Когда "хвост" подбирается или отсекается, 
комплекс уходит сам по себе. Попытки же прямого снятия комплекса суть лечение 
симптома, а не болезни. Рассмотрим ту же проблему роста (вариант для дам: 
бюста).
Мужчина, страдающий от неполноценности ввиду своего малого роста, фактически 
несет наказание за свой эгоизм или, другими словами, суженное сознание. В самом 
деле, женщины больше любят высоких (или, по крайней мере, ему так 
представляется), и поэтому у него меньше возможностей для самоутверждения как 
мужчины и менее богатая сексуальная жизнь. Однако самоутверждение за счет того, 
что ты нравишься кому-то есть ложное самоутверждение; оно отличается от 
истинного, когда ты кому-то нужен, а здесь маленький рост, кажется, еще никому 
не мешал... Что же касается богатой сексуальной жизни, то она, как и 
французская кухня, никому еще окончательного счастья не принесла.
Разумеется, изложенные в предыдущем абзаце прописные истины известны нашему 
герою; однако он знает их ментально, а не сущностно, и потому они его не 
утешают. Что же до его переживаний, то они вполне сущностны, и единственный 
реальный выход - расширение сущностного сознания, которое происходит после 
преодоления соответствующего сопротивления подсознания и проживания 
разнообразных страданий. Так что с эволюционной точки зрения, этот комплекс 
имеет положительную роль, толкая человека вперед по пути эволюции, заставляя 
изживать эволюционные "хвосты", которые в данном случае суть узость сознания и 
недостаточная самореализация, каковые проблемы, кстати говоря, находятся на 
довольно большом расстоянии от тех рационализаций, которые занимают его голову.
Комплексы и зажимы можно разделить на две категории: обязанные своим 
происхождением обществу (воспитанию) и врожденные, кармические. Впрочем, зажимы,
 налагаемые обществом, тоже кармические: так, в частности, реализуется 
групповая карма. Обществу необходимо подавлять низшие (и высшие) инстинкты 
своих членов просто для того, чтобы поддерживать свое существование. Это 
делается не только (и не столько) за счет внешних ограничений (государство, 
полиция), сколько прямым давлением со стороны общественного подсознания. "Не 
по-людски", "так люди не делают" - сила этих аргументов гораздо выше, чем это 
может показаться поверхностному наблюдателю. Конечно, зажимы ограничивают 
свободу, свободу творчества и свободу добра, но также и свободу зла, 
инволютивного развития. Поэтому всякий раз, собираясь преодолевать какой-либо 
зажим у себя или у другого, стоит посмотреть, что именно он зажимает. Человека 
низкого эволюционного уровня не стоит учить непринужденности манер, так как он 
либо скован, либо груб - третьего пока не дано.
Таким образом, преодоление комплексов и зажимов - не психическая, а духовная 
задача, и относиться к ней следует соответственно. Тонким местом здесь является 
то, что значительная часть зажимов наложена обществом (группой, семейным 
окружением), и здесь человек часто теряет почву под ногами, ибо мораль общества 
не совпадает (и не должна совпадать) с индивидуальной. Человек безусловно 
должен заботиться о родителях и детях (это общественная мораль), но точные 
рамки, в которых это происходит, устанавливает уже он сам, руководствуясь 
велением духа и личной этикой. Иисус, позволив распять себя на кресте, надо 
полагать, огорчил Деву Марию.
Индусы говорят, что жизнь есть дукха (страдание), майя (иллюзия) и лила (игра).
* * *
По мере эволюционного роста характер комплексов и зажимов меняется. Рассмотрим 
некоторые типичные явления.
Проблема неискренности. Чем более дифференцированной и тонкой становится 
внутренняя жизнь человека, чем шире его сознание, тем труднее ему быть 
определенным. Одно событие или лицо вызывает многочисленные и часто 
противоречивые чувства, мысли и реакции. Но как-то вести себя надо, поэтому 
приходится выбирать, скажем, одну реакцию из многих и подавлять остальные; с 
мыслями и чувствами не лучше. Где уж тут быть искренним, честным, правдивым.
Однако это положение в порядке вещей. В каждой большой религии есть своя 
эзотерическая часть, тщательно оберегаемая от простых верующих и зачастую 
противоречащая катехизису (экзотерической части). И дело тут не в корысти 
жрецов. Истина настолько сложна, что воспринять ее паства не может, 
соответствующие потоки для нее слишком высоки. Поэтому за истину приходится 
выдавать ее грубый вариант, приближенный к уровню среднего верующего, и этот 
обман в той или иной форме неизбежен. По мере духовного роста народа катехизис 
постепенно усложняется (часто вопреки сильному сопротивлению отцов церкви), и 
истина открывается ему в большей полноте.
Так что положение у духовно развитого человека безвыходное - он вынужден быть 
неискренним в узком смысле слова. Говорить можно только то, что может быть 
понято партнером; нарушение этого правила ведет к обману и отравлению тонкого 
тела.
Цензура. По мере эволюционного роста повышается способность человека влиять на 
свою и мировую карму (в оккультизме это называется реализационной властью) как 
непосредственными действиями, так и просто мыслями, желаниями. Соответственно 
повышается его ответственность за свои действия и появляется (создается духом) 
специальная программа подсознания, контролирующая его действия (физические и 
психические). Это то, что называется внутренней цензурой, или совестью в 
широком смысле слова. Внутренний контроль усиливается, формируется внутренняя 
личная этика, по большей части (но не везде) гораздо более жесткая, чем 
общественная мораль, приспособленная к среднему эволюционному уровню общества.
Однако общественное подсознание не дремлет и создает в личном подсознании 
специальную программу, так сказать, фигуру Соглядатая. Это лицо призвано 
смотреть на всю (внешнюю и внутреннюю) жизнь человека глазами Общественности, 
воспринимая то, что общественность способна воспринять, и так, как она способна 
это сделать, опуская и опошляя все остальное. Соглядатай вовсе не глуп, при 
случае он ввернет и Фрейда и Рамакришну. Борьба с Соглядатаем, который, если 
дать ему волю, гасит все высшие порывы, довольно трудна, в частности, потому, 
что он ловко маскируется под совесть.
Риск. Человек не может прожить жизнь в безопасности, это не в природе вещей. 
Высшие силы строят индивидуальную карму так, чтобы для данного человека 
постоянно выдерживался определенный уровень безопасности, и попытки 
искусственно его повысить не ведут к успеху: дети "сумасшедших" мамаш, которые 
оберегают их как зеницу ока, подвержены болезням и несчастным случаям в той же 
степени, что и остальные (сказанное не означает, что если младенца не кормить, 
то он все равно выживет). По мере эволюционного развития человек осознает 
ответственность за свои поступки и соответствующую степень риска, и у него 
возникают сомнения и зажим в момент принятия решения. Этот зажим также в 
природе вещей и его преодоление - очередной этап эволюционного роста.
Общественное подсознание
Долго кланялись и мир и Евсеич друг другу в ноги: первый просил послужить, 
второй просил освободить. 
М. Салтыков-Щедрин
Импульсы духа не следует смешивать с импульсами общественного подсознания. 
Фраза "что люди скажут" - не слишком удачная рационализация того факта, что 
человеку не хочется идти против общественного подсознания. Социальная адаптация 
связана не со знанием (писаных и неписаных) законов общества и не со 
способностью к эмпатии (непосредственно-чувственному восприятию), а в гораздо 
большей степени с тем, насколько хорошо у человека открыт канал связи между 
общественным и личным подсознанием.
Именно таких людей любят коллективы и начальники, именно их выносит на гребне 
смуты.
В связи с чрезвычайной важностью для выживания вида, общественное подсознание 
имеет значительную власть над личным подсознанием, с большим трудом осознается 
и поддается контролю. В человеке, попавшем под прямое воздействие общественного 
подсознания, появляется характерное сочетание: блокировка от любых доводов плюс 
упрямство. "Почему я так делаю, я не знаю, но не могу иначе, хоть режь, а что 
потом будет, даже и думать не хочу." Именно поэтому так важно отличать в себе 
импульсы общественного и личного подсознания; ибо если человек может еще как-то 
менять личное подсознание, то общественное, понятно, нет (здесь автор не имеет 
в виду великих пропагандистов), и единственное, что можно ему противопоставить 
- это осознание его импульсов. Однако это нелегко. Вот несколько примеров.
О воспитании. Один из моментов, находящихся под наиболее строгим контролем 
общественного подсознания - это воспитание детей: общество должно заботиться о 
поддержании себя. И первое, о чем оно думает, это сохранение жизни детей. В 
течение многотысячелетней истории человечества, полной голода и холода, 
выработались, естественно, два представления: ребенок должен быть толстым и 
тепло одетым. Толстым - чтобы пережить голод, тепло одетым - чтобы не 
замерзнуть насмерть. Понятно, что такие фундаментальные установки не должны 
меняться (и не меняются) в течение коротких периодов сытости и процветания того 
или другого народа. И сейчас, когда ситуация переменилась уже на обратную, 
когда (с точки зрения общественного сознания) ребенок должен быть нетолстым и 
легко одетым, а ожирение и изнеженность грозят его физическому существованию, 
общественное подсознание стоит на своих прежних позициях, и люди, которые "все 
понимают" (разумом), но не осознают импульсов своего подсознания, проводящего 
сигналы общественного, не в силах бороться с ними и кутают своих детей в июле в 
меха и кормят: "За маму, за папу... за прапрадедушку, которому ох как голодно 
жилось".
Второй момент, за которым пристально следит общественное подсознание, - это 
авторитет родителей. Наш предок был довольно буен и в малой степени 
законопослушен. Однако поддерживать определенную организацию в обществе было 
необходимо, поэтому нужно было с детства воспитать человека так, чтобы у него 
открылся канал, по которому в случае необходимости можно было передать приказ, 
который бы обязательно был выполнен; в несколько иной терминологии это 
именуется "поротой задницей". Эту функцию выполнял нерушимый (в детстве) 
авторитет отца, который позже трансформировался в (относительное) подчинение 
власти.
В современной семье необходимость в утверждении догмата о "непогрешимости папы" 
или, скорее, мамы, отсутствует. Тем не менее, как трудно по существенному 
поводу сказать ребенку: "Извини, я был к тебе несправедлив" или всерьез 
посоветоваться с ним по тому или иному важному для семьи вопросу. Пусть 
сознание говорит, что это необходимо, важно, полезно... Но общественное-то 
подсознание точно знает, что это ведет к подрыву родительского авторитета! И 
проблема усугубляется тем, что на самом деле в личном подсознании нет убеждения,
 что родитель должен быть непогрешимым идеалом и всевластным владыкой, но в 
данном случае сквозь личное подсознание идет мощный импульс общественного.
О войне. В критические минуты жизни общества связь между общественным и личным 
подсознанием резко усиливается. Вся страна "как один человек" поднимается и 
идет защищать свою независимость, причем самые обыкновенные люди проявляют 
героизм и величие души, совершенно несвойственные им и невозможные для них в 
других условиях. Именно этим объясняется то, что последняя Великая 
Отечественная война в России для многих ее участников осталась, несмотря ни на 
что, лучшим временем их жизни. Дело в том, что та сильнейшая связь между 
общественным и личным подсознанием, которая возникла в начале войны, сразу 
после ее окончания пропала (за ненадобностью) и та сила, которая заставляла 
людей жертвовать собой ради других до конца, выявляя в них высшее начало, 
действовать прекратила. Такого рода переживания дают человеку духовный опыт, но 
не духовный рост. Духовный рост (у тех, у кого он далее происходил) был связан 
уже с дальнейшим осмыслением происшедшего и культивированием в себе того 
высшего начала, которое некогда было так хорошо видно в себе и других и которое 
- увы! - в обыденной жизни так легко заглушается эгоистическими мотивами.
О людях у власти. Люди, находящиеся у власти, могут быть довольно четко 
разделены на две категории. Одни находятся у власти потому, что они всю жизнь к 
этому стремились, и для них в этом одном состоит смысл и удовольствие жизни. 
Другие же сознательно (выбиваясь из сил и работая локтями) никогда к власти не 
стремились, но какая-то непонятная "случайность" поднимала их из одного кресла 
в другое, хотя никакими особыми талантами они вроде не обладали. Что же 
особенного в таких людях? Их подсознание обладает хорошим каналом связи с 
общественным подсознанием, а более точно, с той его частью, которая занимается 
организацией данного общества в единое структурированное целое. Если внешняя 
организация общества значительно ниже его эволюционного уровня (так бывает 
после революции, когда царит хаос), то в общественном подсознании четко 
возникает ощущение-мысль: нужен порядок, иначе погибнем все! И тут люди 
инстинктивно ищут того, кто - в самом деле! - в наибольшей степени способен их 
организовать, и находят, и дают власть в руки. Так взлетел Наполеон. Однако 
через некоторое время его эго выключило его канал связи с общественным 
подсознанием, он совершил кучу ошибок, проиграл войну с Россией и в конце 
концов умер в заточении. Здесь мы сталкиваемся со всеобщим законом, согласно 
которому человек (в любой ситуации) действует успешно только тогда, когда он 
представляет собой канал связи, проводник высших сил (Абсолюта), а как только 
управление берет на себя эго, все начинает валиться из рук, касается ли 
деятельность человека его личного духовного роста или судьбы целой страны.
О публикации рукописей и славе
Слава, говорят, "дым"... 
Я этому не верю. 
К. Прутков
Общественное подсознание требует, чтобы изобретатель и писатель донесли свои 
творения до общества. Это желание не всегда субъективно переживается как 
желание славы. Иногда просто делается очень неуютно. Иногда пропадает желание 
делать что-либо для себя и своего узкого круга. Чего-то хочется: не славы, но 
чтобы оказать где-то в большом мире (часто для самого создателя непонятно, где 
именно) существенное воздействие, изменить что-то, если не в общественном 
сознании, то в подсознании. Мы опять сталкиваемся с любопытным феноменом: когда 
работает канал связи между личным и общественным подсознанием, человек 
переживает в своем сознании как личное то, что непосредственно его не касается.

Заключение
"Король Изюм, 
Хоть спал давно, 
Доел свой кекс, 
Допил вино, 
И тут же, проснувшись, 
Сказал угрюмо: 
- Вино и кекс 
Королю Изюму!" 
Уолтер де ла Мэр
Москва, 1984-1985 гг.