Второй уровень осознания внешнего мира характерен для массовой 
психологии стран западного мира. Эта позиция выглядит примерно так: "Существует 
объективный мир, а я в нем – участник с независимой волей. Я в этом мире могу 
проводить свою программу – будучи в рамках, которые мир мне предоставляет". На 
политическом языке эти рамки обозначаются как "законы" или "права человека", но 
в качестве жизненной позиции человека второго уровня они понимаются скорее 
чисто поведенчески: человеку представляется, что у него всегда есть какие-то 
варианты выбора, и у него есть свободная воля и инициатива, реализуя которые, 
он может в этом мире существовать. На втором уровне человек подсознательно 
полностью подчинен общественному сознанию, потому что он считает, что есть 
объективный мир и объективная истина, которую он постигает в какой-то степени, 
а в чем-то не постигает – но не потому, что она для него несправедлива, а 
потому, что у него для этого не хватает времени или умственных способностей. Но 
эта истина, касающаяся объективного мира, одинакова и обязательна для всех. 
       На третьем уровне у человека возникает взгляд, за который многие 
граждане жестоко преследовались, иногда даже до смертной казни. Этот взгляд 
можно сформулировать так: "У меня, как и у всякого другого человека, есть право 
на свой независимый взгляд на внешний мир, и этот свой взгляд я имею по праву 
рождения. Истина мира, развернутого лично ко мне, отличается от истины мира, 
развернутого к другим людям и коллективам". Казалось бы, что уж такого 
преступного в таком взгляде? Он кажется вам несколько экстравагантным, но не 
более того? Однако, как это ни покажется странным, для того, чтобы 
последовательно стоять на этих позициях, нужна большая личная энергетика и 
стойкость. Как социум обычно относится к таким людям? Вот Чаадаев, например, 
заявил такой взгляд – и его объявили сумасшедшим. И подвергли, по-моему, 
домашнему аресту. Такая была выбрана превентивная мера суровым царским режимом 
России начала XIX века. 
А вот другой пример, уже из нашего времени. Это было в начале 90-х годов, когда 
я, уже будучи знаком с астрологией, завершал свою казенно-социальную карьеру, и 
занимался проблемами безопасности сложных технических объектов, каковая тема 
напрямую связана с проблемой защиты от землетрясений. И у нас в институте 
нередко обсуждались формальные и неформальные методы прогноза землетрясений, в 
частности упоминалась какая-то женщина на Украине, по поводу которой даже не 
говорилось, что она ясновидящая; нет, все было гораздо научнее: она построила 
модель и по этой модели точно предсказала там два землетрясения: и время, и 
место, и даже приблизительную силу. По поводу чего один научный сотрудник, 
который слушал этот рассказ, сказал так: "Если точно предсказала, значит – 
сумасшедшая." 
       Итак, право человека иметь свой оригинальный взгляд на внешний мир, и 
представление о том, что он имеет на него право, потому что мир действительно 
развернут к нему не так, как к другим людям, требует очень большой собранности, 
поскольку общественное подсознание, а также порой и сознание порой прямо 
указывают человеку: нет, не имеешь ты права на свой личный взгляд; а если 
будешь настаивать, то значит, ты – шизофреник, или что-нибудь в этом роде. Как 
(не мной) было сказано: если вы разговариваете с Богом и отчитываетесь ему о 
своих делах, то вы – верующий, а если Бог разговаривает с вами и говорит вам 
что-то о Своих планах, то вы – сумасшедший. 
       На четвертом уровне человек уже не просто дает себе естественное право 
воспринимать внешний мир уникальным, лично ему свойственным способом, но у него 
к тому же появляются ощущения по поводу того, как именно внешний мир вокруг 
него развернут. Здесь у человека нередко возникает ощущение, что внешний мир 
развернут к нему так, что он человека любит и постоянно учит. Практически все 
люди на определенном этапе своего эволюционного развития получают такое 
откровение, причем нередко очень яркое. По этому поводу говорится, например, 
так: что Бог ни делает – все к лучшему. Но при этом сам человек достаточно 
критично к себе относится и считает, что он плохо (и далеко не всегда) 
воспринимает адресованные ему уроки внешнего мира, и убежден в том, что если бы 
он воспринимал их лучше, то и его жизнь, и жизнь мира были бы лучше. 
       На пятом уровне осознания внешнего мира человек воспринимает мир в 
большой степени в динамике, то есть он ощущает, что его внешняя жизнь подчинена 
определенной логике, что есть определенный внешний сюжет развития, который 
ведет его по жизни. Иногда, правда, сюжет этот почти теряется, и тогда в его 
жизни идет тяжелый, скучный период, сумерки богов, что называется, но даже и 
тогда человек смутно чувствует, что все-таки некоторая высшая сила его по жизни 
ведет. (Это примерно уровень юношеской личности.) А иногда, в высшие минуты, 
логика индивидуального сюжета чувствуется очень сильно: буквально до того, что 
с человеком происходят чудеса и он понимает, что это – перст судьбы или перст 
Божий. Например, он понимает, что в какой-то ситуации он выжил чудом или что к 
нему пришла такая поддержка, на которую он, исходя из логических соображений, 
никак не мог рассчитывать. 
На этом уровне у человека часто возникает мания величия: он не понимает, что у 
всех остальных людей получается так же, что мир тоже развернут к ним 
индивидуальным образом. Он считает, что он выделен из всех людей. И это, надо 
сказать, сильное переживание, и вы просто так его не разубедите: это 
переживается очень интимно, очень глубоко. Это глубинное (и пробуждающее 
чрезвычайное самомнение) ощущение своего равенства с внешним миром, и человеку 
трудно поверить, что оно может быть свойственно и другим людям тоже.
На шестом уровне осознания внешнего мира человек улавливает не только то, что у 
него есть внешняя судьба как таковая, но и обнаруживает некоторые ее 
закономерности – то, что называется ритмом этой судьбы. Однако он по-прежнему